Пленник
лицо пробили шрамы.
И не поддерживал мотив
доступной горькой драмы.
Он плеть терпел, немой точь-в-точь,
не уходя до крика,
и воду черпал день и ночь
у старого арыка.
Превратностей вбирал он путь,
светясь в часы привала,
и жизнь лихая ни на чуть
в нем дух не убивала.
Вздыхали девушки о нем,
светились взгляды колко.
И то чего-то ясным днем
гарем смолкал надолго.
И попугай его любил,
приветно копошился
и в клетке, не смиряя пыл,
по-русски матерился...
Свидетельство о публикации №114090102386