Мягкое принуждение- 2

Резиновые уроки

  «Резиновые уроки»… Сейчас я их уже не провожу: мало в классе ребят, да и старшие классы у нас закрылись. Выпускники после девятого - или в среднюю городскую, или в училища и техникумы Вельска, или еще куда.
  А помнятся такие уроки мне по сей день. Может быть, как самые-самые яркие страницы в моей жизни и работе в школе.
  Почему – «резиновые»? Они длились без перерыва, столько, сколько это было нужно мне и классу, чтобы вычерпать всё, что мы знаем о книге, высказаться всем, выступить всем, разносторонне подойти к автору, теме...
  Обычно мы вместе выбирали с 10-11-м новое для нас произведение, которого тогда еще не было в программе. Начиналась подготовка – как подготовка, скажем, к Новому году. Было что-то в таких вечерах радостное, чистое, возвышенное, праздничное. Зачастую ученики приходили ко мне домой. Мы ворошили десятки картин художников, слушали классическую музыку, читали, обсуждали. Это здорово на сближало. Без преувеличения: у всех нас вырастали крылья. Подготовка тепло освещала и наши будничные уроки. Мы были единомышленники.
  Два раза на «резиновых уроках» у меня были методисты и учителя района. Конечно, я предупреждал завуча, директора, гостей, что «мы будем выкладываться до конца» и что урок, может быть, продлится полтора-два часа без перерыва. Сразу скажу, что никто никогда худого слова по этому поводу не сказал, ни одной жалобы ни от коллег, ни от учеников не было. Наоборот, все выходили из класса даже после двух часов «умиротворенные».
  По сути, это были культурологические уроки.
  Самыми запоминающимися для меня и ребят стали уроки по поэме Некрасова «Тишина» и книге Шмелева Ивана «Лето Господне».
  Девчата и хлопцы подбирали музыкальные и живописные иллюстрации к данным произведениям, комментировали свой выбор, изучали быт той эпохи, биографию автора, историю произведения, читали монографии или отрывки из них…
  Беседа по логике урока прерывалась демонстрацией слайдов, показом картин, музыкальными заставками… Всё это, вместе взятое, как-то магически действовало на нас и на гостей, если они были. О времени забывали в прямом смысле.
  Но, конечно, главным оставалась глубокая работа со Словом, текстом. Я бы сказал, дотошная работа. Тогда-то у меня и родилась идея другой серии уроков, которую я назвал «Звёздное вещество стихотворения».
  Тексты произведений были прочитаны абсолютно у всех, а многие фрагменты их – по не одному разу. Я только держал нить урока, а вся основная нагрузка: ответы, комментарии, монологические выступления лежала на детях. Причем, несмотря на наши домашние посиделки, окончательные заготовки никогда не разглашались, и содержание выступления для всех нас было сюрпризом.
  Взять во внимание нужно и богато оформленный к таким урокам класс, сокровенный, затемненный, со свечами, картинами, с «Арией» Грига, или «Венчанием» Свиридова, или «Адажио» Марчелло.
  Никто не перебивался в выступлениях, никто не прерывал их. Все полно, до конца выказывали себя с лучшей стороны. Это тоже было ценно в «резиновых» уроках. Ведь в 45-минутном неизбежно приходится вмешиваться, останавливать или, наоборот, раскачивать выступающих.
  Участников тех далёких для меня праздников чтения, праздника произведения я до сих пор помню поименно. Многие их них связали свою деятельность с творчеством.
                (продолжение следует)