Так пахнет на баррикадах и на вокзалах...

Так пахнет на баррикадах и на вокзалах.
Дышу во весь рост – темнота оседает в легких.
А я тебе так ничего и не рассказала
О главном, и это скорей хорошо, чем плохо.

Как «Не входи в комнату, не совершай ошибку», –
Твердила себе, но, зажмурившись, совершала
И, переступая порог – болевой, – улыбкой
Сигналила: что вы, не нужно, оставьте жалость.

Как молча в углу наблюдала за каждым жестом.
Как все войны мира были мне лишь предлогом
Слать письма на фронт. Как закончилось все арестом:
Посмела во сне скандировать имя-слоган.

Как пела в тюрьме, и, когда покидали силы
И воздуха недоставало, спасала ярость –
В тротиловом эквиваленте ее б хватило
На семь городов. Как глаза поднимать боялась:

Я взглядом умею взрывать, – но я аккуратна.
Как под перекрестным огнем препиралась с болью:
«Пусть лучше пристрелят, но нет, не в тюрьму обратно!»
«Пусть режут кусочками, только бы не на волю!»

И вновь невредимой вернулась. Расстрелян страх, но
Мне нужно еще с бессонницей расквитаться.
И сдать бы обратный билет, – но увы. Так пахнет
Еще, вероятно, в аду. Из промерзших станций

С годами уверенно складываю маршруты,
Как хрупкую «вечность» из ста ледяных кусочков.
Запутать следы, заблудиться самой, как будто
На карте и не было этой горячей точки –

Растаяла, сгинула за дымовой завесой.
(За белым туманом – Северная Пальмира.)
И если молчание – золото, я, наверно,
При нынешнем курсе могла бы скупить полмира.

Хоть курс моих писем к твоим – словно рубль к гривне,
Закрыты обменники. Как тут расправить плечи,
Когда и простое «Держись там!» звучит надрывно,
И вновь не хватает воздуха на «До встречи!»

Но я не ложусь под поезд, а забираюсь
По трапу – качнутся крылья, табло погаснет,
И я займу место в салоне поближе к раю,
Согласно билету, купленному на кассе.

А можно однажды, все бросив, уехать в джунгли:
Стрелять из ружья, улыбаться аборигенам,
Слонов объезжать и учиться ходить по углям –
Больнее не будет, – в лесах собирать легенды.

Но хватит и малого: чтоб, заливаясь краской,
Уже никогда не встречаться с тобой глазами ,
Чтоб в битвах со страхом мне не надевали маску,
Чтоб все города за спиной загорались сами.