Мимезис

1.

Но что он высказать хотел? Сказать хотел?
Нет, не Зефир, бог западного ветра,
и не Астрея – ликованье тел
небесных. Что он высказать хотел?
Не нужно – ни вопросов, – ни ответов…

И тень мимезиса, мимоза, мел, центон,
абсурд ночной, белиберда, находка,
как лунь, как нуль, лунатик, не на тон,
не на два, ни на три делить, его походка…

Нет, слова дар всегда несвоевремен!
Чинуш, челкаш, – слагая чуть дыша –
черёмуха, чужачка, черемша,
вставая на крыло лубочным вдохновеньем…

О, придержите Эринний, скупые подземные боги! Придержите
до смерти хотя бы!
Скальд, трубадур, миннезингер,
любуясь энклитикой и проклитикой, любуясь, 
обычный, но не общий, семантикой и синтагматикой,
смею ли я перечить?..


2.

И очень жаль! К чему сей алгоритм?
Безликие абстракции, но вчуже: 
грязь полустанка, взгляды напрямик,
приезжих, не успеющих на ужин,
обмылок поступи, сужающийся к луже,
и гекатомбы катакомб, к тому же
записанные – столбиками – книг,
столбцами строк начертанные мужем
дорийской крови – в подходящий миг…

О тень мимезиса!
Преемственность – дарственная,
некоторое позволение, почти обязанность, творить!
Творить звёзды бумажной вселенной! Зажигать лампу в окне!
С люминесцентным светильником идти
по улице и ночью и днём.
И ночью и днём!..

Задача трудная, – условий не дано.
Мимезис, миннезингер, Агамемнон.
Но канул в Лего мой солдатик Джон.
Но лучик мрака вспыхивал мгновенно…

Вам ведь нравится, когда я
изысканно играю значениями и образами?
Или строю из себя шута? Или возвышенно рассуждаю
на темы вам, кстати, не доступные?
Или обличаю вещи, обличение которых актуально для вас?
Или унижаю тех, кого бы вы унизили? Или проповедую идеалы близкие вам?
Касающиеся вас? Или, или, или…
Нравится, а? Нравится?!

…И зазвучит двунадесятью клавиш
куплет, зацементировав строку,
с которою не сладишь, не исправишь!
-Я представляю! -Ты не представляешь!
Чудачка, вербочка, агония, ку-ку!..


3.

И поскольку мы пришли сюда, мы пришли сюда, – а перед тем
преодолели тамбур улицы в поезде жизни,
проехав в нём зайцем,
и поскольку мы не в курсе значений большей части лексем,
и пришли сюда на полсотни лет, чтоб пропасть затем, –
мы пришли сюда расставаться!

И очень жаль!

Бушуй же традиция! Античность,
средневековье, возрождение – я посыпаю
голову пеплом под скрежет зубовный, скрежет зубовный…

Но в моменты, когда трудно и бодрость покидает меня, и тянет
наполнить слезами резервуар, утопиться в нём,
и все слова одинаково не подходят –
я наблюдаю,
как, под ударами тарана трудолюбия и тщеславия в крепостную
стену вечности, осыпаются, словно замешкавшиеся защитники города, звёзды…

И все слова одинаково не подходят!..


4.   

…Но тень мимезиса, стучавшаяся в двери
обломком изуродованной веры,
щепотью праха, светом без конца; 
все чёрточки характера измерив,
все острые черты его лица

измерив, – пробуждается котёнком
и тянется, вставая на носки, 
клубком наречий - тонкое на тонком! –
заполонив пространство ненароком…
Огонь волнуется. Считаем: Раз. Два. Три.

Свернуться калачиком. Закрыть руками лицо. Повторять:
Отстаньте от меня! Отстаньте!
Отстаньте!

Прямым, то вогнутым, то увеличительным,
то есть единицей, осмысленность которой составляет презумпцию,
зеркалом – выступает традиция.
Вопреки расхожему мнению, мы боремся
не с непониманием, речь не о хаосе: в качестве энтропии
может выступать более сильный поток информации по отношению к более слабому…


5.

И тень мимезиса (испанский сапожок!),
в воздушной яме не без кислорода,
не слог, не форма, не сплошной ожог –
слепая ласточка, классическая ода,
закованная – в цепи – ДНК,
как хлорофилл в натуру – стебелька;
конфорка на плите… Но мало толка!
Конфорка – вытесняет – кислород.
И что удушливее газа – свежих од?
Рак не свистит, он опухоль и только!


6.

и сонные мухи людей, моих соотечественников,
и ворона, прибитая к небу ветра гвоздями,
и слезящиеся собаки моего воя,
а также гранулёма горы,
и право противоречить, мыслить противоречиво,
и сделавшись сплошным, непроницаемым
доспехом –
и не было бы ни проблем, ни боли, ни страха, ни страха,
ни проблем, ни боли, а
также чабрец, курослеп, кукуруза,
и выкинутый на улицу молчания бродяга язык –
сон звука в затишье,
а также эллипсисы, эрративы, гетероморфность,
и платаны – вдоль дороги рядами уставших солдат,
и слезящиеся собаки моего воя,
и твой, бесконечность, учебник,
и факельные шествия,
Майданек, Аушвиц, Хелмно
(так штаны выворачивают наизнанку!),
и подхалимство в качестве формы
социальной, до раздавленного одноклеточного, эволюции,
а также эллипсисы, эрративы, гетероморфность,
и приталенный взгляд стиляги,
и чувство – сам воздух наполнен ветряными мельницами! 
и тянет к сражению, и поднимаются флаги,
ямбы, хореи,
дактили, анапесты, амфибрахии,
а также эллипсисы, эрративы, гетероморфность
(стоп!),
и вина всеобщая, переданная с группой крови и атомами,
молекулами стыдиться, краснеть,
отвернуться к стене и закрыть уши руками,
и свернуться калачиком, и не говорить ни слова,
и выкинутый на улицу молчания поддатый бродяга язык, 
и деревья с обрубленными, укороченными, ради общего блага, ветвями,
и слезящиеся собаки моего воя…


7.

Мне нужно знать, мне нужно знать, мне нужно
знать, – я кричу – где начинает ветер
дуть, где седеет воздух, каплет с веток,
где хлопковые сны – и сон в них – фиолетов!

(Тебе зачем? Излишнее не нужно!
Не нужно – ни вопросов, ни ответов!)

Герундий. Герпес. Герда. Чистотел. – 
Легчайшим жестом (но резон каков?)
намазать (что он высказать хотел?!)
на хлеб столетий – масло – облаков…

Сложить оружие!.. Регалии!.. Сонеты!
Сложить ответственность, и ей не обладая,
Да Винчи, Аристотель, Дидро – сметы 
от вас не жду, – не тезис подбираю,
а, голову склоня, замок к ключу.   
-Ты представляешь? -Я не представляю!
Не верю!.. Не – считаю!.. Не шучу!..

Ещё не время (впрочем, не пространство)
писать о ценностях обыкновенно:
достоинство, поступки, постоянство –
я напишу – про них – проникновенно!

(Ничего подобного!
Вы, юноша, заблуждаетесь! Вздор несёте!
Окаяннейший вздор! Помяните моё слово, ока-янней-ший!)


8.

Мне очень жаль, в обычаях притворных,
литературы писарей придворных.

Мне очень жаль сбирающих канабис,
и в том желавших обрести катарисис.

Мне очень жаль, скажу я вам попутно,
писателей, что ждут сигнал Оттуда.

Мне очень жаль! Потомок диалектики,
считающий: «сogito ergo sum»,
я с ужасом осматриваю клети их,
и знаешь, друг мой, знаешь почему

мне очень жаль?.. – Не многие усвоили,
вплетая в дискурс доблестные штампы
(и радуясь тому), простой урок:
по сути, – надо написать по-своему,
о том, чем роза пахнет, рвота пахнет…
Но тень мимезиса – испанский сапожок!

Мне очень жаль! К чему сей алгоритм?
Фемида слишком уж гуманна, благосклонна
к смирительной рубашке ярких рифм,
к обмотке изоляционных травм,
и в этом, да, имеется свой шарм,
причём он жутко несуразен, и насколько –
никто себе не представляет… Ритм
дробит пространство ярости осколком,
пока он в комнате, светлее звёзд, горит!..