Нарты и кости уадмера

                Из нартских легенд.

Все именитые – ровно двенадцать –
       стали охотиться. А среди них
братья Хамыц с Урызмагом, с Батрадзом
       рядом Сослан, и Уон. Озорных

шуток немало Сырдон отпускает.
       Оленегонов и гончих с собой
взяли, ещё прихватили дворняжек.
       Не попадается зверь! «Эх, пустой

наша охота выходит», – по степи
       скачут обширной. Лесок запестрел
тихий, кленовый. «Ночлег здесь устроим».
       Здесь повстречали удачу и стрел

много послали – олени попались.
       Вдоволь наелись в лесу шашлыка.
Вдруг предлагает Сослан: «Навестить бы
       Тара ущелье». Согласны: «Пока

не свечерело, поехали». Сели
       вновь на коней и помчались. Туман
выпал вечерний, стемнело. Внезапно
       что-то Сослан зацепил. Пелена

густо покрыла равнину. «Ни гор здесь
       нет, ни лесов, а куда ж я попал
пикой?» Ощупали – вроде пещера,
       в ней на ночлег и остались. Узнал,

где ночевали, лишь утром охотник.
       Череп невиданный то, а кругом
груды костей, лошадиных, звериных
       и человечьих большущих. «Как дом

ростом, должно быть, покойный!» Все кости
       быстро по группам Сослан разобрал.
Из человечьих скелет великанский
       выложил. После с молитвой сказал:

«Бог всех богов! Оживи человека,
       но существу ниже мощных колен
ног не давай! Да незрячим оставишь».
       И в изумленье от всех перемен

люди застыли: колеблемый богом,
       череп ко всем остальным прирастать
начал частям, дальше мясом и кожей
       кости покрылись. Не мог ни шагать, –

ниже колен был без ног, – ни увидеть
       нартов: огромный, но вовсе без глаз.
Сел, потянулся оживший. Дивились
       этому чуду охотники. «Вас

не разглядеть мне, но речь разбираю.
       Кто вы такие? Какие вы?» Что
можно ответить? «Мы люди», – сказали
       нарты. «Какой же породы?» На то:

«Нартские люди», – Сослан отвечает.
       Созданный богом их переспросил:
«Вы – знаменитые нартские люди?
       А Урызмаг среди вас? Вот уж был

счастлив бы я и Сослана с Хамыцем,
       и молодого Батрадза узнать!»
Нарты дознаться решили: «Откуда
       слышал о нас?» Начал он отвечать:

«Предки учили: появится нартский
       непобедимый и храбрый народ.
Многие местности нарты заселят,
       вспыльчивы будут и, наоборот,

славу снискают своим рассужденьем».
       Он приподнялся, как мог: «Раз меня
вы оживили, так что ж не вернули
       ноги пониже колен, чтобы я

снова ходил, и глаза, чтобы видел?»
       «Сразу решаем, таков наш зарок, –
очень уклончив Сослан, – невозможно
       выполнить просьбу». С досады прилёг

тот на траву: «Протяни мне десницу,
       вашу породу прощупать хочу».
Нарт, не страшась, к сушеству подошёл бы
       близко, но понял: лишился бы чувств, –

столь отвратительно было дыханье
       этой громадины. И отошёл
снова назад стальногрудый охотник.
       «Делся куда ты? Тебя не нашёл

возле себя». – «Мертвечиною пахнет
       сильно дыханье твоё, потому
не приближаюсь». – «Иди ко мне сзади».
       Подал Сослан ему руку. «Уйму

вряд ли своё удивленье – столь мелки
       кости у вас! Чем питаетесь вы?»
«Хлебом, различной лесною дичиной».
       Чудище цедит: «Хвалебной молвы

не заслужили вы». – «Чем занимались
       люди у вас?» – «Добывали зверей.
Больше любили мы соком кормиться,
       соком земным». – «Посмотреть бы, – верней

нарты узнали б, как сок получали
       для пропитания». Что ж, засучил
страшный гигант свой рукав до подмышки,
       длинную руку он вглубь запустил,

полную вытащил горсть. Держит землю
       и говорит: «Подставляй-ка ладонь».
Сжал в кулаке земляную добычу,
       выдавил сок, и закапал он. Сон,

явь ли, но только ладони наполнил
       нарту он соком земным. «Ну, теперь
вылижи это», – и странное яство
       вылизал нарт. Словно мяса без мер

съел на пиру, – переполнила сердце
       сила земная, насытился так,
что показалось ему: «Ох, объелся!»
       «Пищи неделю не нужно. Влита

в жилы твои соль земная, лишь будешь
       время от времени из родника
пить». Стал расспрашивать нарт великана:
       «Рода какого людского ты?» – «Как

мне отвечать? Уадмеры мы». – «Слушай,
       как ты попал сюда?» – «Здесь, в тростнике,
логово было громадного зверя.
       О кабане шла молва. Налегке

или отрядом охотники зверя
       гнали, в засаде пытались поймать,
мёртвого взять, но никто не осилил
       трудной добычи. Их всех пожирать

было ему не в новинку. Хотел я
       силу попробовать, ну, прискакал
к логову зверя, со мной две собаки.
       Выгнали мы кабана, разметал

гончих зверюга. Дубиной с размаху
       только ударить успел, как в прыжке
в ноги мои он клыками вонзился.
       Хоть и сломал ему рёбра, в руке

силы совсем у меня не осталось.
       Бог уготовил нам вместе лежать...»
«А об охоте у вас, уадмеров,
       можешь ты нам рассказать, показать

что-то из ваших приёмов?» – «Конечно.
       Зверя арканом ловили, потом
камнем его убивали. Пусть кто-то,
       нарты, подальше уйдёт». Камень с дом

поднял он. «Где ты?» – спросил он Сослана.
       Издали нарт ему крикнул: «Я здесь!»
Тут же, как лань, отскочил он в сторонку.
       Камень бросает чудовище. Месть

осуществляя, вторым запустил он
       в место, где раньше охотник стоял.
«Как, да неужто промазал, бросая?»
       «Я увильнул», – так Сослан отвечал.

«Были ли игры у вас, уадмеров?
       Чем забавлялись?» – «Стоит ли курган
рядом высокий?» – «Да, точно». – «Взбирайся,
       нарт, на вершину». Мгновенно Сослан

влез на макушку. Вскричал, оглушая:
       «Здесь я!» – и сразу к подножью сбежал.
Выдрал безглазый тут дерево с корнем
       да на курган зашвырнул. Разметал

до основания насыпь, и землю
       тучей взметнуло. «Эй, где ты? Ужель
снова тебя не прикончил?» – «Мой ловкий,
       я увильнул». Удивлен: «Что за цель?!

Ты увильнул – что бы значило это?
       Может быть, вы из породы чертей?
Мы не знакомы с подобным». Молиться
       снова охотники стали: «Затей

не осуждай наших, бог милосердный.
       Чем было раньше, пусть станет опять
это созданье». Исчез оживлённый,
       череп громадный остался лежать,

величиною с большую пещеру.
       Нарты вернулись в родные места,
весело жили и досыта ели.
       «Эта охота была не проста».