Стихи о войне

                ***

Ты знаешь, мама, я не воевал,
Меня ты родила под мирным небом,
Я под Москвой в снегах не замерзал
И на дуге под Курском тоже не был.

Мне не пришлось решаться на таран,
Брать "языка" и бить прямой наводкой,
Наматывать дороги разных стран
На гусеницы грозной самоходки.

И всё же от начала до конца,
Храня запас свой неприкосновенным,
Я прошагал за памятью отца
Его маршрутом тех часов военных.

Лесами шёл и брёл среди степей,
И гнал врага с земли, что было силы,
И хоронил, и хоронил друзей -
От Киева до Вены их могилы.

Боль тех потерь вдруг остро испытав,
Хотя давно Победы реют стяги,
И за друзей отца довоевал
И даже расписался на рейхстаг


                Кукушка

Целый день идём мы без привала,
Топь кругом да ржавая вода...
Тут кукушка вслед закуковала,
Начала отсчитывать года.

За полста намеряла плутовка,
Дальше, сбившись, бросил я считать,
Только полегчала вдруг винтовка,
Стало как-то веселей шагать.

Милая лесная ворожея,
Как же ты уважила меня!
Значит, не сидит ещё в траншее
Смертушка костлявая моя?

Значит, не отлили ещё пулю
Для моей кудрявой головы?
До конца, выходит, довоюю
Этой нескончаемой войны!

Тишину ещё разок нарушь-ка!
Предстоят тяжёлые бои...
Нагадай, прошу тебя, кукушка,
Долгих лет товарищам моим!

                ***
Где же ты, Володенька,
Лейтенант молоденький?
Неужель головушку
Буйную сложил?
Шёл ты не за орденом,
Воевать за Родину,
Не жалея кровушки
Честно ей служил.

Стонет по-над кручею
Ивушка плакучая,
Где нам пел соловушка
Песни по ночам.
Но собрались тучами
Беды неминучие,
У твоей зазнобушки
На душе - печаль.

Приходи, родименький!
Возвращайся, миленький,
Тропочкою узкою
Ты под отчий кров.
Будешь покалеченный,
Раны здесь залечим мы:
Дом, сторонка русская
Да моя любовь.

Схлынут воды вешние,
Зацветут черешнями,
Вишнями да сливами
Все сады в селе.
Сгинут дни кромешные,
Ну а мы, сердешные,
Станем жить счастливыми
На своей земле


                Гу-га

Полк безрезультатно третий день
Штурмовал, редея на морозе,
Высоту 12-47,
На пути торчащую занозой.

Захлебнувшись, залегла в траве
Вновь многострадальная пехота,
Но к десятке туз есть в рукаве:
Ждущая в тылу штрафная рота.

Финки в голенищах кирзачей,
С мертвеца возможно снятый ватник…
Шулеров, жиганов, скокачей
Поведет в бой бывший медвежатник.


Некому и незачем считать:
Сколь у них на всех на зону  ходок.
Здесь они. Пришли отвоевать
Для себя и Родины свободу.

Муторно, и лупит страх под дых,
Артобстрел врага – пока цветочки…
ППШ – один на семерых,
И надежда только на заточки.

Вот фугас, шрапнель, ещё фугас…
Триста двадцать метров – дело плёво!
Всё, пошли, и громкий крик «Гу-га!»
Полетел вперёд звериным рёвом.

Пулемёт без устали строчил,
Выбил фрицев полк и начал гнать их,
Но легли на склонах  скокачи
                И вожак их – бывший медвежатник.

Ту высотку снегом занесла
Вьюга, разыгравшаяся ночью,
Ну а речка унесла тела
Всех освободившихся досрочно.

                Разговор

В майский полдень, в тишине сонливой
Разморило госпитальный двор,
Лишь в курилке под цветущей сливой
Слышался негромкий разговор.

Разводить обычно тары-бары
Под по кругу пущенный кисет
Некогда. Хлопот у санитаров -
Посидеть и то минутки нет.


Но на фронте третий день затишье,
Можно обсудить за табачком,
Что кому жена из дома пишет
И какой приказ отдаст Главком.

- Скоро ли союзник фронт откроет?
- Новостей не слышно там, браток?..
- Посмотри, как пчелы вьются роем,
Славный будет осенью медок!..

- Мёд гречишный у моей старухи
Первым все считали на селе!..
- Мочи нет! Истосковались руки
По работе мирной на земле...

- Скоро в наступленье! Кроме шуток!
Писарь говорил, куда верней!..
Сизый дым ядрёных самокруток,
Кучерявясь, таял меж ветвей....

Солнце полыхало летним жаром,
Орудийный громыхнул раскат...
Снова будут в деле санитары -
Ангелы-хранители солдат.

А пока же в тишине сонливой
Пусть подремлет госпитальный двор,
И в курилке под цветущей сливой
Пусть идёт душевный разговор.
               
     *
«Военная судьба отмеряла
 лейтенантам – командирам
 пехотных взводов, в среднем,
 всего три дня…»

Три дня всего отпущено по сути,
Всего три дня на воевать и жить.
Но если дни перевести в минуты,
То  время есть Отчизне послужить.

Какой там срок вписал Генштаб в таблицу?
Три дня? Неделю? Месяц или год?
Два кубаря рубинами в петлицах,
А за спиной от роты только взвод.

Всего три дня: немного для Победы.
Вповалку спят усталые бойцы…
Один из них тебе годится в деды,
А большинство, похоже, что в отцы.

Твой опыт куц, (ускоренные курсы!)
Но дело наживное, он придёт.
Уже пора! Заговорили УРСы,
И, значит, надо поднимать народ.

Когда в боях пройдёт почти два года,
Однажды ты – заслуженный комбат
Спокойно скажешь новому комвзвода:
- Три дня? Брехня! Иди воюй, солдат!

               
                ***
              Жителям деревни Лаки -
                крымской Хатыни

Остановись! Здесь руки из земли
Деревья тянут с просьбой о защите,
И огненные маки в спелом жите
Кровавыми губами проросли.

Здесь васильками детские глаза
Глядят в глаза твои с немым укором
И в траурный мотив за косогором
Вплетает громы летняя гроза.

Какой же тут весёлой жизнь была!..
Но голосов людских не слышно боле...
В сорок втором легли на этом поле
Все жители сожжённого села.
            
             
                Видение

Солдат упал  на  поле  брани,
в атаке пулей вражьей  сбит,
успев подумать: - Снова  ранен…
Но оказалось, что убит.

И в миг, когда  свой    путь итожа,
к  земле  раскисшей он  приник,
случилось чудо - Матерь Божья
ему явила светлый лик.

Не зная матери с рожденья,
он узнавал её черты…
Легли под  тихое  моленье
на лоб прохладные персты.

Слова не уставали литься,
слезой стекая со щеки…
Он так  хотел перекреститься,
да только не было руки.

- Не нужно, милый!- глас раздалс. -
Ты просто Господа моли…
Он уходил, нет, возвращался
во чрево  матушки-земли.





Вышивальщица Вера
                или
Вера вышивальщицы

                Вере РОИК

Стежок, стежок, снуёт игла,
Вращается катушка.
Печурка не даёт тепла,
Два на два комнатушка.

На стол ложится тусклый свет,
Свеча плывёт в бутылке…
Ещё один расшит кисет
Для фронтовой посылки.

Уже весна, а за окном
Снежок лежит,  не тает.
Она с полудня за столом
Не шьёт, а вышивает.

А почтальон забыл когда
Стучал в её калитку…
Глаза слабеют, и беда
Втянуть в иголку нитку.

Ну, это с голодухи, чай,
Хотя не так и плохо,
Ведь есть ещё морковный чай
Да мёрзлая картоха.

Похоже, через час рассвет –
Пасхальная суббота…
Кисетов  нерасшитых  нет,
Но есть одна работа.



Стежок, стежок, скользит игла,
Вот вышит чёрный крестик…
Вновь похоронная пришла:
Погиб под Ржевом крестник.

Рассвет здесь в тыловой глуши
Какой-то тускло-серый…
То вышиванье для души,
Во имя крепкой веры.

И заполняется канва,
Икон светлеют лики,
И появляются слова:
«С Победою великой!»