На пороге

На пороге этого дома
Я застыл и войти не спешил,
Сквозь потертые ставни столетние
Силуэты чугунных перил,
Геометрия ветхих ступеней,
Уходящих во тьму этажей,
Одиночные скрипы и тени,
И угрюмый массив витражей.
Пол часа я стою на пороге
Влипнув взглядом в дубовую дверь,
В резные узорные вставки,
В красоту поржавевших петель,
Канделябры резные точенные,
Облупившийся, треснувший лак,
Засов.
Золоченную ручку
Повернуть не могу никак...
Утро вдруг превращается в вечер,
Минуя, собственно, день.
Повернулся к дороге:
Из леса на меня строго смотрит олень,
И дорога теряется в дебрях,
А из чащи — ворчание сов,
Позади у меня лес полночный,
Впереди золоченный засов...
В доме так же ни света ни звука,
Синий плющ на балкон заползает,
Краем глаза заметил как-будто
Кто-то форточку там открывает.
Я шепнул осторожно: «Хозяева...»
А в ответ прохладой повеяло,
Громко хлопнула створка витражная,
На ветру закачалось дерево.
Всё странней становилось на улице,
Будто лес на меня надвигается,
Будто полон он рыбами пешими,
А земля, словно море, качается.
Закрываю глаза, открываю,
Не проходит моё наваждение,
Слышу, в спину смеются рыбы,
В предвкушении наслаждения.
Захожу на порог, отвожу засов,
Тихий скрежет и дверь открывается,
Пахнет сыростью, пылью и мокрым песком,
В камине огонь трепыхается.
За спиной моей дверь захлопнулась,
Покатился звук и застыл в дали,
Из углов мрачно пялятся статуи,
Одиноко им в вековой пыли.
Я прошел тихо-тихо на цыпочках,
За окном никого уже не было,
Старый лес вдали, звезды серые,
Ни оленей, ни сов, ни пеших рыб.
Пожимаю плечами, поёживаюсь,
Как могло такое почудиться?
Да, наверно со страха случается,
Когда человек заблудится.
На пороге гостиной я долго стоял,
Так что ноги мои занемели,
Опустился...
К стене побелённой приник,
Чуть приснул, и часы пролетели.
Столбик света подсвечивал в воздухе пыль
Разноцветно искрился витраж,
Ощущения в теле  - усталость и боль,
В голове непонятный коллаж.
Встал, размял своё тело, оглянулся вокруг:
Утром здесь точно лучше, при свете.
Вдруг послышалось мне, на втором этаже,
Будто тоненький смех, будто дети...
Я прошел по гостиной, окно распахнул,
Впустил запах весенней травы,
Вдалеке пышный лес, во дворе палисад,
Зайчик солнечный в гуще листвы.
На стенАх полосатых невесёлых цветов
Восемь масляных старых портретов.
Почему-то мне в голову сразу пришло,
Что из них никого уже нету...
На каминной стене полотно в полный рост,
Обнаженная дева... Не грех -
Обольститься такой...
И послышался снова на втором этаже тихий смех.
Окинув всю залу неспешным взглядом,
Постоял и с духом собрался.
И ступил я на лестницу,
Пол захрустел,
Я был твёрд, я был смел, я поднялся.
Позади силуэты чугунных перил,
Геометрия ветхих ступеней,
Впереди коридор, полный старых картин
И скульптурных произведений.
Я почти был уверен — здесь нет никого,
Паутина кругом и повсюду...
Все равно я пройду до конца, осмотрюсь
И уже сомневаться не буду.
Обошел весь этаж, рассмотрел вернисаж,
Кое-что как искусство отметил.
И в конце коридора в восточном крыле
Приоткрытую дверь заметил.
Что-то щёлкает где-то в душе глубоко,
Сердце так непривычно трепещет.
Я стою перед дверью, слышу шелест воды,
И мне слышно, как девушка шепчет.
Сквозняка нет и нет дуновения даже,
Но дверь сама отворилась.
Бледнокожая дева в купели стояла,
Просто стояла, не мылась.
Увидев меня, протянула она
В мою сторону тонкую руку,
Я заметил в глазах её серых больших
Бесконечную грусть и скуку.
Подошел к ней, обнял и она обняла,
И прижалась щекою мне к уху.
В моих нежных объятиях, в крепких руках
Она вдруг превратилась в старуху!
Шелковистые волосы стали седы,
Кожа нежная стала измятой,
Огрубело лицо, помутнели глаза,
И она зашептала невнятно.
Я попятился, сделалось нехорошо,
Точно сердце к коленям скатилось,
Я бежал коридором, коридор не кончался,
А старуха пыхтела и злилась.
Бежал очень быстро, но не мог убежать,
И она на меня надвигалась,
Зловещая голая бабка с клюкой
Холодной рукой прикасалась.
Предчувствуя скорый конец, я рванул,
Умудрился ногой зацепиться,
Свершила судьбу и решила финал
Проклятая половица.
Я лежал на полу, шевелиться не мог,
Будто телом в цемент окунулся,
И теперь...А теперь...?
Что же будет теперь...?
Помолился я вдруг
И проснулся...