Паруса Грина

На реях мольберта натянутый ватман,
как парус, надутый дыханьем Грина,
и тени, как будто матросы -по вантам,
как розовый отблеск, когда ещё рано,

и солнце роняет на волны не краски,
а мысли о вечном, прекрасном, античном,
сюжеты о странствиях,  тихие сказки,
в которых  всё  до совершенства отточено.

И падает по серпантину  дороги
автобус, как бы нарисованный утром,
и в чашу всю синь собирают отроги
окрестные гор, чтоб сиять перламутром

на дне твоих глаз,  где я вижу алеют
форштевень и брамсель, нежданно, нештатно.
Цветаева с Максом бредут по аллее
феодосийской в кипенье каштанов.

Уже накатило на скалы  - и с блеском
рассеяно в брызги по люстрам гостиных.
И  бьется кефаль  и натянута леска,
как будто звенящая шпага гасконца.

Шпагат акробатки. Хромой поэтессы
объятья. Ложатся на мокрое краски.
Расстрел за расстрелом. В Сибирь по этапу –
ну вот и кровавым становится красное. 

Одна за одной сувенирные лавки-
манят и зовут  алокрылые парусники.
Бейсболки, купальники, майки и плавки,-
вдоль лавок гуляют счастливые пары.

Такая вот малость.Причудливый мелос.
Кармином карменятся губы морячек,
повсюду нас ждут розоперстые Эос
Гомера слепого, но мы то ведь зрячи.

В цвет алого- юбки –такое кино!-
и я, как Ассоль,  устремляюсь за ними,
будь Грейшею,гейша…Твое кимоно,
на пляже , как парус, взовьётся над нами.


Парусник на бушприте парусника в доме-музее Александра Грина.