Альбатрос Николай

Альбатрос Николай, преодолев много тысяч миль, возвращался домой. Погода стояла прохладная. Он зарос щетиной, был слегка голоден и задумчив.

В прибрежной зоне тусили чайки. Рассказывали друг другу анекдоты, хохотали своими противными голосами и обсуждали свежие сплетни.

Завидев на горизонте бреющего Николая, чьи крылья в размахе были около трех с половиной метров, самые любопытные кинулись к нему с расспросами. Перебивая друг друга, чайки облетали Николая как юркие истребители большой пассажирский лайнер. На ходу комментируя как он исхудал и осунулся, эти Варвары закидывали его вопросами.

Альбатрос бреял над лазурной гладью и вспоминал как там про них писал Алексей Пешков, "Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей."
Он улыбнулся и прибавил хода.

Путешествие было увлекательным. Несколько месяцев назад Николай решил навестить своего кузена Энрико. Этот южанин-балабол со страшным акцентом рассказывал про свои подвиги и всегда был радушным хозяином. Самая лучшая рыба на побережье, самые крутые отвесные скалы, самые красивые белые пароходы были к услугам Николая. В наших краях такого нет, поэтому раз в год Николай выходил на берег поразмышлять и, взмахивая крыльями, улетал куда глаза глядят.

Дома все было точно так же, как и до его отлета:
камни с разных концов света, виниловые пластинки в выцветших конвертах, разноцветное лоскутное одеяло и зерна кофе залитые шоколадом, лежащие в стеклянной вазе. Ветер не давал воздуху застояться, было свежо и только от подушки с нанесенной мантрой пахло ванилью и духами.

Николай водрузил новый камень на полку и долго смотрел на него, вспоминая это путешествие. Потом он без особого интереса смотрел и раскидывал конверты с почтой. И тут его взгляд уперся в две черные сережки, лежащие на краю кровати.

Как глупая курица он поворачивал голову, моргал чаще чем обычно и издавал непонятные звуки. Так было всегда. Когда в его голове что то не складывалось, Николай произносил вслух какие то звуки. Глаза его блестели, в голове проносились варианты принадлежности этих сережек. Как же он любил смотреть на красивые вещи, испытывать красивые состояния, слушать красивые запахи и звуки.

Альбатрос оставил серьги на месте, чтобы потом вдруг вспомнить кому они принадлежат.

"А не прошвырнуться ли мне по берегу", подумал Николай и полетел к чайкам. Среди них, все же, были добродушные и интересные птицы.