Краткосрочная ноябрьская ремиссия

Положи этот вечер-глицин под язык,
Успокой, наконец, свое сердце,
Он, как добрый учитель, покажет азы
Рассеченья покоем инерций,

Остановки теченья из порванных вен
Дымной крови излишних желаний.
Чтоб принять это все – позабудь черствый хлеб,
Будь как ветер – задумчивый странник.

Потерять это все, чтоб затем обрести
Лук изогнутый – тоненький месяц,
Что, как лира, склонился, чрез первые сны
Зачерпнув светло-синий воск песен.

Позабыв, что ты есть, разомкни же глаза,
Расползись темнотой из подвалов,
Захолонь, как под облачным нимбом стезя,
Небеса открываются в малом.

Каждый шаг, каждый жест у озябшей руки
Распыляется в чувств многозвучьи,
Молчаливые сумерки духа редки,
Как счастливы минуты из лучших

Воплощений твоих в лист, закрывший октябрь,
В длинных космах восточного ветра,
Разорвавшего бледно-объемную явь
Облаков, обнажившего недра

Потемневшей твердыни. И ты на износ
Наполняешься вздохами тленья,
Перемолотых днями старенья колес
Палых листьев, и ты вечный пленник

Забытья, забывания и беспамятств;,
Измерения жизни минутой,
Что излечит потухнувшим небом сердца
И смеется над термином «мудрый».

1993