ворота

Ворота шелушатся слоем краски, под листьями белеют черепа,
Его шаги глушит простая осень, и лапы наступают на кирпич.
Когда-то это было полем боя… и боли бесконечная черта
Обрисовала место словно стены, но больше не смогла бы там достичь,
И только рыжий кот ступает мягко, взметает листья, в верх и небеса,
Гоняет стайки птиц и ловит мелких, голодных, как и он, совсем мышей.
И в череп опустевший залезает, лишь только снова дождь или гроза,
Ведь осень дружбу им не предлагает. И вряд ли рыжий кот её грешней,
Влезая на деревья осторожно, о битвах он не знает ничего
И думает – родился слишком поздно и вовсе не увидел этот свет.
А ветер сильный то ерошит шерстку, то словно гладит, гладит все его,
И солнце скупо греет через тучи, и рыжий кот почти что им согрет.
Ворота скрипом отдаются в чёрных тучах. На поле боя выжил лишь один.
Но он теперь старик совсем дремучий и думает, что все ему должны.
Он прячется за синими волнами сокрытых ото всех совсем гардин,
И, видимо, ему никто не нужен и даже мертвецы уж не нужны.
Решетка парка людям не помеха и трупы разворуют через день,
Отчистят ржавчину и грязь за эти годы поднакопившуюся мелкою змеёй.
Возьмут цепочки, всё, что уцелело, а кости раскрошатся с света в тень,
И войны века станут в то, что было и им простится проигрыш и бой.

Ворота парка краской шелушатся, под листьями – негласные могилы.
И брошенные бывшие герои послушно отступаются назад.
Есть вещи… где-то в прошлом… контр стылый,
Он обречен на вечный
странный
ад.