Непогода

- Какое бесполезное занятие! - воскликнул кто-то Синяков, покачав умною, заполненною мозгом головой в сторону какого-то Ложкина, уже два часа неотрывно глядящего на глухую темноту квадрата Малевича, и, воскликнув это, утонул на четверть суток в сверкающей глади монитора.

- Дураки, - обречённо бросил вошедший в комнату Петухов, сел на диван и стал читать то ли Тютчева, то ли ногайский эпос.

Горемыкин поднялся. Сталь оправы его очков грозно блеснула отражением полуденных лучей, но никто этого не заметил.
Горемыкин сел.

Аркаша Ящерка, соседский мальчик, ехидно наблюдавший через замочную скважину, звонко рассмеялся и улизнул на третий этаж.

Петухов, наполовину сокрытый книгой, исподлобья уронил взгляд почему-то на Синякова и медленно, тихо, с расстановкой выговорил:
- Мерзкие, невежественные, необразованные, несбывшиеся люди!

Горемыкин, не вставая с кресел, яростно хлопнул ладонью по коленке и утопающим во гневе взглядом обвёл всех присутствующих. Никто не ответил.

Вошедший в комнату Эрнест Васильевич начал было рассказывать о своём утреннем походе в картинную галерею, но, увидав Петухова, обхватил руками голову, взвыл и с визгом бросился на улицу.

Проезжающий мимо путешественник Быков, заметив в окне страдальческий лик Горемыкина, поник головой и чуть не упал с велосипеда.

Ложкина мучила жажда.

- Как глупо! - сокрушённо шептал Быков, поворачивая в сторону Воробушек. В глазах его стояли слёзы.

Аркаша Ящерка ел бутерброд с колбасой.
Горемыкина взяли под руки и увели. Никто ничего не понимал.

Потом пошёл дождь.

16 июня 2014