Глава одиннадцатая. Вот так сидеть, и ждать без де

             
        ГЛАВА   ОДИННАДЦАТАЯ.

                Вот так сидеть, и ждать без дела,
                Когда все кончится самО?..
               1.
 
Декабрь… Январь… Зимы  средина…
И – Пущин в доме! – Первый друг!
Согласны будьте: не подвинет
Никто в душе у нас заслуг
Того, кого душа встречала
С приязнью с самого начала…
Что скажешь тут? Приоритет! –
Как звон венчального бокала,
Как солнца радостного свет –
Так дружба первая – до смерти,
До надмогильного креста
Она бывает в нас чиста –
Дымы житейской круговерти
И подозрений подлых яд
Её обычно не коптят.


                2. 

Ах, что за встреча получилась!
Напиток пенный тёк и тёк!
Как  вспоминалось, говорилось,
А стихотворных звонких строк
Тогда же сколько прозвучало!
А утром поздним всё сначала,
Всё так же весело пошло!..
И суток было очень мало,
И жаль, что путь не замело, -
Иначе Пущин бы остался,
В Тригорском смог бы побывать,
Сумел бы что-то распознать –
Ведь он об Ольге догадался,
Чуть не единый кинув взгляд –
Вот вам вниманья результат!


                3. 

Февраль, метели, вьюги, скука…
Поэт нередко унывал,
И этим творческому звуку
В душе просторы закрывал,
А иногда он предавался,
Мечтам в Европу собирался,
Десяток новых укоризн 
Нашёл царю, и снова взялся
За позабытый аневризм! –
Сосудик некий, или жилу,
Который, будто б, сильно вздут,
И , будто б, страшный сей сосуд
Ведёт почти неудержимо
Поэта нашего под крест,
То бишь, во мрак могильных мест.


                4. 

Идея пользоваться жилой,
Как тонким способом уйти
От ссылки нудной, и постылой,
И вновь свободу обрести
Героем крепко овладела –
В столице жизнь вовсю летела,
Вовсю работала печать,
На предложенья то и дело
Ему случалось отвечать
Насчёт возможных публикаций,
И гонораров неплохих –
Почти что каждый новый стих
Доход сулил, и оставаться
В деревне жить промеж крестьян
Мог лишь бесчувственный болван.


                5.
 
«Онегин» вышел, между прочим,
Тогда же – первую главу
Всяк человек, до книг охочий
Мог в лавке книжной наяву
Узреть ещё до ледохода –
Нужна, нужна была свобода
Поэту нашему, нужна!
Четыре с половиной года –
Не шутка! – Время – не стена,
Но крепче стен оно порою,
Порой оно тесней, чем клеть,
И можно просто заболеть
По ходу времени хандрою,
Иль в мыслях желчных обретать
Тогда же анти-благодать.


                6. 

Промеж хандрой и возмущеньем
Болтаясь у себя внутри
Поэт  вовсю искал прощенья –
Прощенье даруют цари…
Герой Жуковскому о жиле
Писал не раз – Жуковский в силе
Был просьбу к трону передать
О том, чтоб как-то отпустили
В Европу Пушкина – спасать
Там у хирургов обещался
Он жизнь свою от смерти злой –
Обуреваемый мечтой,
Причины ссылки он пытался
Теперь иль сгладить, иль смягчить,
Иль максимально облегчить.


                7.   

Но вновь о личном покаяньи
Он речь нигде не заводил,
Вновь на стезе самопознанья
Поэт себя не утрудил –
Он вновь хвалил свое терпенье,
С Инзовым в мире жить уменье
Опять при случае хвалил,
А в оде «Вольность» лишь броженье
Понятий детских находил,
Ни  в чём себя не обвиняя,
Об атеизме он писал,
Что жертвой чтенья писем стал,
Что в письма глупости вставляя -
Он видел в том игру пера,
Et cetera, et cetera.


                8. 

Великодушное прошенье! –
Его поэт тогда желал,
И наш Господь в своем ученьи
Прощать виновных наставлял –
Поэт об этом знал прекрасно,
И обращаясь к силе властной
К великодушию взывал,
И аневризм, как  знак опасный,
К несчастьям прочим прикреплял,
Но он забыл в своих прошеньях, 
Что Иисус учил прощать
Не всех, кто вынужден страдать,
А тех, кто стал просить прощенья,
С душой открытою просить,
С желаньем пыл греха гасить…


                9. 

А наш поэт не признавался
В грехах почти что никаких…
В Завете Новом мне попался
Весьма занятный мудрый стих
О том, что трижды обличенье
Ты должен брату в поученье
И в назиданье повторить,
Когда неверное решенье
Он вдруг надумал претворить
В дела, и если наставлений
И в третий раз не примет он
При церкви – дал Христос закон
Такого брата без сомнений
От Церкви Отчей отставлять,
И верным впредь не признавать.


                10. 

Весть о страданиях от жилы
Царя достигла. Царь решил,
Что обновить поэту силы
И в Пскове можно – там лечил
Страдальцев некий доктор местный,
В Европе вовсе неизвестный,
Быть может, в чём-то коновал,
Но человек довольно честный…
Поэт во Псков не пожелал
С ногой своею отправляться…
Жуковский Мойера просил,
Чтоб тот поэта исцелил
(Сей Мойер в Дерпте подвизался,
И там был славен), но поэт
И тут активно молвил «Нет!»


                11. 
Он не хотел в глуши лечиться! –
Приедет Мойер – всё поймет, -
И как уехать за границу?
И жила втуне пропадет –
В грязи придется дальше мяться,
Кой-как в Тригорском развлекаться,
И над трагедией мудрить …
Не лучше ль в Риге поболтаться, 
По Амстердаму побродить?
Зачем же царь опять героя
Лишил свободы? Отчего
Он не простил тогда его?
Не оттого ль, что тот с душою
Пытался лгать, а гордый лик
Свой так склонять и не привык?


                12. 

Пред всеми ль надобно склониться?
Вопрос хороший, и к нему
Не раз придется возвратиться
Любому крепкому уму –
Гнев, ярость  разум затмевают,
Они спасительны бывают,
Но гнев и ярость не вечны,
Добра они не созидают,
Страшны они, но не прочны,
Когда ж приходит отрезвленье,
А приходить всегда должно
К душе прочувственной оно,
Должно придти и сожаленье
Уже лишь с тем одним в связи,
Что был ты, как никак, в грязи…


                13. 

И как рыбак своих собратий
На берегу далёком зрит,
И видит общество понятий,
Так тот, кто сам себя корит
За слово, дело, помышленье,
Легко способен, без сомненья,
В партнере тайно разгадать
Его подспудное стремленье
Свое ничтожество признать,
И в поведеньи оборотном
Тогда все видно, как в окне:
Партнер, как будто, мил вполне,
Зато других винит охотно…
И что партнеру тут сказать?
И можно ль грех его связать?


                14. 

Я приведу вас в удивленье:
Да, можно чей-то грех связать! – 
Не навсегда – ведь помышленье
Нельзя рукою твердой взять,
А грех ведь в чувствах коренится,
И мыслью властвовать стремится,
Но если кто имеет власть
Вора удерживать в темнице –
Вор до поры не сможет красть, -
Слюной, быть может, истекая,
В темнице будет он страдать,
И  кражи новой будет ждать,
Но грех в душе осуществляя,
Его он в жизни не свершит,
А значит – меньше будет бит.


                15.
 
Так государь свое решенье
Насчёт поэта принимал,
Когда на выезд позволенье
Ему в Европу не давал, -
Да, ссылка слишком затяжною
Была для нашего героя, -
С его, житейской стороны,
Но тот, кто Богом удостоен
Был назначать размер вины,
И меру кары непременной
Судил не так – он дело знал,
И ход его он представлял
Не в меру резвости мгновенной,
А в постиженьи высоты,
Без флёра мелкой суеты.


                16.

Одной мечтою проникаться –
Хоть европейской, хоть другой,
И постоянно в ней болтаться
Не мог подвижный наш герой –
Уже вы это уяснили –
Поэт томил перо в чернилах,
И над трагедией корпел –
Идеи драмы захватили
Его, да так, что он сумел
Вслед за Шекспиром и в Корнеле
Дойти до всех  его глубин,
За ним последовал Расин,
 А в грибоедовские цели 
В свежайшем «Горе от ума»
Вошёл он - как печник в дома…


                17. 

В том смысле – что увидел сажу,
И оценить сумел ходы:
Который был из них – не важен, 
В котором – промахи видны,
Которым – можно погордиться…
Помимо этого – девицу
Ласкать поэт не забывал,
И, значит, мог он разрядиться
Теперь, когда б ни пожелал –
Интимных членов напряженье
Уже болезненной волной 
Не сопрягалось с головой,
И эротическим броженьем
Он мог играть, почти смеясь,
Паров тяжёлых не боясь.


                18. 

Все относительно в природе:
Когда Собаньской рядом нет,
Для увлечения пригоден
Вдруг может стать любой предмет,
И на тригорское собранье
Девиц поэт решил  вниманье
В аспекте новом обратить –
В нем обозначилось желанье
Кого-нибудь в себя влюбить –
Над Евпраксией, девой юной,
Он пару месяцев шутил, 
Но  поразмыслил, и остыл,
И Анны Вульф затронул струны –
Annette в семье вдовы жила,
И ей племянницей была.


                19.

Романом это б не решился 
Я тут пред вами называть –
Поэт развлечь себя стремился,
Играл, чтоб форму не терять…
Бог весть, что думали девицы,
Бог весть – что думала вдовица,
Но как должна хозяйка-мать 
К мужчинам в доме относиться,
Как ей их надо принимать,
Когда в семье – одни невесты,
И время думать о венцах…
Ну как на встречных молодцах,
Вошедших в дом, и интересных,
Не задержать  серьёзный взгляд?
Поэт был тоже – кандидат…


                20. 

Спрошу: Вы были кандидатом?
Я – был, и помню, как меня
Встречала ласково когда-то 
Невесты будущей родня.
Мне это нравилось – не скрою,
Тем паче, девушку женою
Я видеть пламенно мечтал, -
Меня никто не беспокоил,
Меня никто не волновал –
Скорее, девушка умела
Меня легонько поддевать,
Чтоб я не думал забывать
И направленья, и пределы…
Я их, понятно, не забыл,
И плод  желанный получил.


                21. 

Но это я хотел жениться!
А как тому себя вести,
Кто хочет как-то покрутиться
Промеж девиц, но не нести
На сердце бремя обрученья?
Тут есть циничные решенья,
И хоть циничен Пушкин был, 
И хоть цинизм свой, без сомненья,
Он и в Тригорском проявил,
Цинизм его был ограничен 
Любовью ближних – он не смел
Переходить через предел, -
Да, был, к несчастью он циничен,
Но не был  подл, и не двулик
Был тот, кто наш творил язык…


                22. 

И жаль, что  тут была дилемма:
Жизнь в деревенской конуре,
Стремленье выбраться из плена,
Стремленье быть всегда в игре,
И сторона ещё иная:
Мужчину в доме принимая
Едва ль не семь в неделю раз,
Что думать, в фанты с ним играя?
В судьбе девичьей важен час,
А иногда важна минута,
И тот, кто вдруг займёт диван,
Займёт собой и первый план –
Ему даются атрибуты –
Да, те, те самые! – на них
Есть надпись тайная: «Жених».


                23. 

Кто-кто, а Пушкин атрибуты
Все эти знал, и понимал,
И от того вдову он путал
(Любя!), и Нетти возбуждал,
Девичьей чести не касаясь.
А от того – в душе не каясь…
А дева – чувственной была!
Таким манером развлекаясь,
Поэт вкушал плоды тепла
Девицы Ольги, девы Анны…
Прасковьи Осиповой плод
Любви, вниманья, и забот
Вкушал едва ль  не постоянно,
И  в чувствах няни находил
Исток любви и  добрых сил.


                24.

В апреле Дельвиг объявился
И жил до лета. Вместе с ним
Поэт не раз повеселился,
Не раз, не два напился в дым,
Но гость ещё и не уехал,
А стало ясно, что потеха
Была не так уж велика –
Так, горстка дружеского смеха
И повод чуть размять бока –
Жизнь хода дел не изменила:
Дела я раньше описал,
Но вам при этом не сказал,
Что дом тригорский посетила
В июне дама тех же лет,
В которых был и наш поэт…


                25.

Женою старца-генерала
Была прелестница сия –
Зачем-то выбрать пожелала
Такой расклад её семья.
Могла ли Анна отказаться?
Бог весть…  Но нам ли разбираться
В перипетии непростой?
Но вышла Керн из Полторацкой,
А в браке жизнь была пустой.
Что ж генеральша молодая
В Тригорском делала? Она
Была с хозяйкою дружна –
По мужу первому считая,
Вдова ей теткою пришлась,
И сохранила с Анной связь.


                26.

Назвать красавицею Анну
С натяжкой можно было, но
Она хотела быть желанной,
(Что, как известно вам, грешно),
И не последней стати тело
Преподавать она умела
(На то имея взрослый взгляд) –
Мои слова мужчинам зрелым
Тут всё, что нужно объяснят.
Когда ее поэт наш встретил,
Сознаньем чувственным своим
Он разгадал, кто перед ним,
И не расставить тут же сети
На дичь знакомую не мог,
Известный предвкушая прок.


                27.

Нежданно выплыла помеха:
Его  питомец, ученик,
Всех интересных женщин вехой
В своей судьбе считать привык,
И  вслед за всеми волочился –
Кто от него не уклонился,
Ему о том давая знать…
А гостье Вульф поторопился
Тогда вниманье оказать…
Один был молод – это льстило,
Другой – поэт, любимец муз,
Игривый, бойкий, как француз –
Она с обоими шутила,
И без расчётов, как могла,
Надежду каждому дала.


                28.

Что вдруг могло бы получиться –
Нам остаётся лишь гадать,
Но тут вмешалась в дело львица –
Хозяйка, тетушка, и мать.
Взирать легко, без напряженья
На женихов двоих круженье
Вокруг персоны занятой
В своем же собственном именьи?!
Да кто бы с мыслию такой
Смириться мог, невест имея?
Прасковьи Осиповой скор
Был тихий тайный приговор:
В июле с гостьею своею,
И с дочкой в Ригу собралась
Она, наверное, смеясь.


                29.

Поэт ввязался в переписку –
Вы письма можете прочесть,
Там есть азарт, есть доля риска,
Стремленье флирт продолжить есть,
Есть психологии приметы –
Одной любви там только нету,
И быть, по правде, не могло,
А потому мы тему это
Подсократим врагу назло,
И возвратимся лучше к пьесе –
Дела там славно, славно шли! –
В уме творца уже легли
Расклады все, и был чудесен
Местами речи переплёт,
И был красив сюжета ход!


                30.

Карамзину он был созвучен
(Сюжет имею я в виду),
Но как в реке промеж излучин
Поток играет на ходу,
Так тут играли люди, лица,
Кипели страсти на страницах –
Пока – тетрадных, под пером
Кружилась таинств вереница,
В которых всяк особняком,
Своим манером объяснялся,
И тем являл характер свой.
За вдохновенною строкой
Порою наш поэт гонялся,
А эпизодик проходной
И от ума писал порой.


                31.

Какие речи он рассыпал
Из уст героев драмы сей!
Какие там он вывел типы!
Какой явил накал страстей! –
Царь, и беглец царем гонимый,
Дельцы с желаньями своими,
Жена – носительница бед…
И между ними – кроткий Пимен,
Монах, историк, и аскет…
Поэт впервые в ризе чёрной
Изобразил души полёт,
И постижение свобод
Созданьем, истинно покорным
Предвечным Божьим небесам
Впервые в жизни описал.


                32.

Конечно, веры не имея,
Светлейший  духа обертон
Мирскою лирою своею
Взять никогда не смог бы он,
Но на порыве вдохновенья
Какое сердца возвышенье!
Какие выбраны слова!
В них – нечто близкое к прозренью,
И  та живая голова,
В которой это всё сварилось,
Могла б рассчитывать потом
На то, что вскоре прямиком,
Святых небес Святая Милость
Открыться сможет перед ней
В прекрасной ясности своей.


                33.

Откуда Пимен этот взялся?
Как он его придумать смог?
Всё просто: наш герой вчитался
В суть летописных кратких строк,
В Святых Горах людей церковных
Нашел простых немногословных,
И где-то сам в себе узрел
Остаток связи с ними кровной,
И чувствам форму дать сумел.
Ах, если б он тогда стремленье
Не только пьесы сочинять
В себе надумал укреплять! –
Простите, други, повторенье –
Мне просто жаль, что Пушкин мой
Не различил призыв святой!