Озноб

Стоял он на лодочке,
Важный, как на борту корабля!..
И горе не кинул на карт колодочку.
Нет в сердце у него огня...

Он непосредственен и горд,
Но как всегда несчастен до предела!
Он не боится страшных темных вод
И не пугают вьюги и метели!..

Он одинок,
Как Лермонтовский парус...
Он самодостаточен, высок...
Быть может успокоить его вальсами Штраус?

О чем он думает, чем душа встревожена?
У человека, который в кругосветке плывет один поморю...
И уже он не так и осторожен
К поведению своего горя...

Его жизнь - бесцветное, блеклое волокно,
Которое забросили, забыли...
И видит он одно лишь полотно,
О которое руки уже помыли...

Он так трагично играет своего героя,
Свою единственную главную роль!
Которая рукой сухою
Предоставляет только боль!

Ведь если вдуматься, то жизнь это - театр драмы...
Здесь только лицемерие и ложь...
И вспоминает он лицо своей мамы,
Теперь все это рядом и сплошь.

Его жизнь - сплошная, грязная, но главная роль!
От нее лишь глухая боль, боль...