На перекрестке Трумпельдора и Бен Ягуды

На перекрестке Трумпельдора и Бен Ягуды

На волне продовольственных санкций экспорт сельхозпродукции из Израиля в Россию вырастет вдвое.

Но в денежном выражении он всё равно останется небольшим     - до 50 млн. долл в год, - Израиль не прокормит Россию.

У меня была мечта разобраться с сельским хозяйством Израиля, но мечте не суждено пока сбыться.

Из-за украинских проблем мне долго будет не до этого, а мои попытки сделать это в мирное время не увенчались успехом.

Разобраться мне нужно по-своему. Меня интересуют исключительно коммерческие аспекты. Это скучные вещи, связанные с ценами и структурой бизнеса. Я не об этом.

Я о чуде израильской агромашины.

Двадцать лет назад, когда одна из моих бесчисленных вечных тетушек, тетя Алла, переехала жить в Нижнюю Галилею, на израильском рынке был только один сорт на редкость кислых и мелких яблок. Сегодня десяток сортов. Два из них необычайно вкусны.

Израильский шук (рынок) наполнен под завязку местной сезонной и круглогодичной продукцией самого экзотического свойства.

Родина большинства растений далека от пустыни Негев, где они сегодня в изобилии плодоносят.

Каменистая Аравия, как ее называли древние римляне, одно из самых безжизненных мест на земле, усилиями израильтян стала самым крупным в мире источником экспорта финиковой пальмы, рынок которой израильтяне создали с нуля.

Все, что можно увидеть в Израиле своими глазами в области сельского хозяйства и его продуктов поражает воображение.

Манго, съедобные каштаны, мушмула, рамбутаны - не берусь перечислить все изобилие экзотики, но наряду с ней полный традиционный борщевой набор.

На все вкусы, во всех видах упаковки. Десяток видов свежей рыбы. Любое мясо, включая свинину. Богатейшая кулинария.

Все местное, все своё, кроме, как я понимаю, зерновых.

Как это случилось, мне неизвестно, но прорыв имел место сравнительно недавно - 25 лет назад, когда о генной модификации ещё слыхом не слыхивали.

Вопреки войне, которая не прекращается в Израиле ни на один день.

Попутно хочу сказать, что, не смотря на рекламу в туристических проспектах, никакой израильской кухни в природе не существует.

Израильское государство проектировали евреи с берегов Рейна и Темзы, но создавали выходцы из Российской империи.

Израильскую аграрную науку создавали выпускники московской Тимирязевки.

Но человеческие руки приложили к ней бессловесные суровые полурелигиозные сефарды из Ирака, северной Африки и Йемена, до сих пор пугающие цивилизованных евреев своим многоженством и прочим варварством.

Русская и украинская жена ценится у сефардов наравне с китайским трактором.

Кацапки и хохлушки выучивают иврит, рожают сефардам галахических евреев и возделывают лучшие в мире сады там, где вообще ничего не росло последние пару тысяч лет.

Вместо скучных рассуждений о свободном труде расскажу-ка я короткую историю.

Однажды в субботу (это важно) я прогуливался с прекрасной русской женщиной по прекрасному же парку Леуми в Рамат-Гане.

Все лужайки были заняты жующими и поющими протяжные песни израильтянами - арабами и евреями вперемешку. 

"Ты ничего не замечаешь",- спросила меня прекрасная русская женщина.

"Кроме тебя, ничего", - как в бреду ответил я.

"Ни одного пьяного нет!, - воскликнула прекрасная русская женщина и посмотрела на меня, как на больного, - вот бы нашим бабам таких мужиков!".

"Я собственно по этому поводу выгуливаю тебя с утра", - брякнул я нелепость.

"Я не об этом", - загадочно ответила прекрасная русская женщина и мы поперлись есть пиццу.

Я проводил ее на 32-м автобусе до перекрестка Трумпельдора и Бен-Ягуды и прямо там у старого тель-авивского  кладбища встретил их обоих.

Мы затеяли разговор на русском языке о судьбах мира и зависли.

Однорукий Иосиф Вульфович стыдил меня за уклонение от службы в ЦАХАЛе, а сухенький низкорослый Лейзер Перельман, последовательно женатый на двух родных сестрах из-за смерти старшей от туберкулеза, прощал меня за миролюбивость, но не одобрял, что мои знания иврита ограничиваются русскими ругательствами.

"Чем ты так взволнован", - спросила меня прекрасная русская женщина.

"Понимаешь, они русские: Бен-Ягуда создал современный иврит, а Трумпельдор считается создателем израильской армии", - сказал я.

 "Но ты ведешь себя так, будто видишь не таблички с их именами, а их самих",- сказала она.

"Знание истории мешает мне жить, но с кем же я разговаривал", - подумал я, и ничего важного не сказал ей тогда.