Niveus lilium

 

Старый город остался вдали.
Позади остались предместья,
Времянки,  поля, садоводства…
Я шел вдоль железной ограды,
Сам не знаю, как там очутился,
Но вскоре увидел калитку,
Повернув в направлении леса,
(Туда бежала тропинка).
Над лесом кровавым рубином
Вечернее солнце садилось.

Я долго шел среди  чащи,
старого мрачного леса
Надо мной в непроглядные своды
Смыкались кроны деревьев.
Но внезапно лес изменился
Реже стали кусты и деревья.
Появился мох и брусничник,
И запахло сыростью, тиной …
Я увидел зеленую гладь –
То был пруд ставший ныне болотом,
Заросший илом  и тиной.

На болоте желтели кувшинки.
И еще цвел там белый цветок –
Белоснежный цветок  на болоте!
Что тогда показалось мне странным…


Уже солнце склонилось за ели.
И вдруг я увидел строенье:
Полуразрушенный замок.
Он стоял на холме среди леса.
И через просветы в деревьях
Виднелись башней зубцы.
Долго к замку искал я похода,
Пока не набрел на тропу,
Она походила к воротам,
Что, кажется, были открыты…

Я поднялся по лестнице в замок,
Все здесь было в большом запустенье.
Казалось, минули столетья,
С той поры, когда славный хозяин
Встречал в своем замке гостей
Рыцарей храбрых  вассалов.
Как звучал здесь охотничий рог.
Свежий ветер гулял старой башне .
Верхний ярус лежал весь в руинах.

Я собрался уже уходить,
Но тут увидел ступени,
Они вели вниз в нижний ярус …
Спустившись по лестнице вниз.
Я увидел просторную залу
На стенах  висели портреты
Людей в старинных доспехах,
я долго ходил среди зала
Изучая картины-портреты.
У одних лица были светлы,
В их лицах читались покой.
Часть других лиц скрывалась в тумане,
На других  почивал как бы мрак.

Я собрался уже уходить,
Но опять увидел ступени,
Ведущие вниз в ПОДЗЕМЕЛЬЕ.
И повеяло смрадом от них.
И внезапно взялось ощущенье,
Что под замком сгущается мрак...
Спускаться я стал  в подземелье

Я спускался все ниже и ниже,
Казалось, конца нет ступеням,
И казалось, смрад все сгущался.
И вокруг становилось теплее.
Что опять показалось мне странным,
В подземелье должно быть прохладней.
Я подумал, уже возвращаться,
Но увидел последний пролет.
Он чернел в глубине мрачной «шахты».

За железом окованной дверью,
Где жара становилась все злее,
Среди зала во тьме непроглядной,
Я увидел  мрачные тени,
слышен был их скрежет зубовный,
Это были грешные души:
Что томились в безсветном огне
Блудники и растлители женщин,
убийцы,  воры, лихоимцы,
колдуны и другие злодеи,
Перезревшие дар покаянья,
Отвергшие иго  Христа.

Они были прикованы цепью
К черным стенам огромного зала
Подземного мрачного царства,
Проходили года и столетья.
Но не было им избавленья.

Я очнулся опять на болоте,
Ощутив несказанную радость,
Что покинул тьму подземелья,
И еще, что живой пока.

И повеяло чем-то родным,
И повеяло светлой надеждой,
В то, что радость будет безбрежной,
Когда час Новой Жизни придет.

И солнце над лесом всходило
В этот час раскрывались кувшинки,
И еще нежный белый цветок
Распускался над  водной гладью,
Поросшей болотною тиной,
Белоснежный цветок на болоте!
Niveus lilium   – имя ему...



С.-Петербург
3 августа 2014