Бесам

Запев.

Поэт-песенник заметил,
Что за творчеством следят
Параситы; его песни
Измышленьями хулят.

Дать решился показанье
Своей музы широко.
Париситам в назиданье -
Дать достойнейший отпор.

Обезжалить параситов
Здесь, сейчас решил поэт.
И поэмой скромной этой
Шлю читателям привет.

Будьте судьями поэту,
Беспристрастные друзья.
Странствуй, милая, по свету,
Муза - Ладушка моя…


* * *
Доводись, кому влюбиться, -
Чувства трудно передать:
Не сидится, не лежится,
Ночи напролёт не спать…

Говорят: любовь и горе
Неразлучны, - так и есть;
А не то, любовь легко бы
Через жизнь, взять - и пронесть.

Эти чувства аккуратно
Ловят на живца дельцы:
Деловары и пираты,
Сутенёры-молодцы.

Сколько душ они погубят:
Парисит на парасите...
Скольких судят-пересудит,
Дав на выбор, - «Быть – не быть…»

И по поводу такому,
Случай мне пришёл на ум:
Повстречался мне знакомый,
Нравов неплохих и дум.

Был он страшно исхудалый,
И в лохмотьях, - просто, жуть…
- Что с тобой, Топтыгов милый?
Страшно на тебя взглянуть…

Он в ответ махнул рукою,
Рукавом слезу смахнув,
Говорит: «Тебе откроюсь,
Брат Асаныч, давний друг.

Потерял я всё, что было,
И теперь вот - весь в долгах.
Спутан я нечистой силой
И теперь я - в их руках…»

- Ой, Топтыгов, не поверю:
Малодушным не был ты.
Или ум твой был потерян,
Близко бесов подпустил?

Отвечает: «Ты, послушай,
Будто ангелы на вид,
И казались простодушны,
Вот о чём душа болит.

Был я попросту наивным
И доверчивым. Они,
Так хитро в сеть заманили…
Будьте прокляты, те дни.

Деловары всё имеют,
Не заботясь ни о чём.
Вражьим ремеслом владеют, -
Чёрным, грязным ремеслом».

- Разве можно в жизни что-то
Добывать из ничего?
Не достоин беззаботный
Куса хлеба своего.

Пусть решатся деловары,
Облапошить так меня.
- Они знают: ты - бывалый,
И боятся, как огня.

Обтесать тебя труднее,
И нудней полировать.
Ты умеешь половчее
Слово к слову подбирать.

Скажут что, - ты то ж в ответ:
И словцом достанешь их.
Да – и ты да, нет – и ты нет,
С шумным – шумный, с тихим – тих.

Я во всём стремлюсь быть первым,
Это с детства воспитал.
Им под стать такие «перлы»,
Я их досыта питал.

Ремесло у них доходно
На такой товар, как я:
«На весь свет вам не угодно ль,
Стать посмешищем?» - дразнят.

Создают искусно случай -
Хитро в сети заманить.
Я уверен, способ круче,
Злобней - трудно сочинить.

Сатана даёт подсказки
Этим злобным существам.
Самый грязный, гнусный, гадкий.
Подают, как святость - срам.

Не хулой бесстыжей - новой
Философией зовут?
Как пророков-богословов,
Чёрта с Сатаною чтут.

Будто знания потайного
Хранители они.
Завлекают в обезьяньи
Сети срамные свои…

Подошёл ко мне однажды,
Ненароком феанатик;
Ближе невозможно даже
Подойти, как этот срамник.

Говорит: «Привет, товарищ!
Что здесь делаешь?» - Стою…
- Здесь стоят не просто. Варишь
Деловарщину свою?

Отвечаю: «С незнакомыми
Людьми не говорю;
Вас не знаю, и особенным
Желаньем знать вас вовсе не горю…»

- Ух, каким ты боком вышел!
Шип, ершистый ты какой!
Феанатиков колышешь…
- Проходите стороной…

«Не скажи, что не знаком ты
С просветительницей дамой.
Ремеслом её коварным,
Добрым людям чинишь драмы.

Ларма вот сама идёт, -
И тебе улыбку шлёт!
И, как видно, недовольна,
Попутчиком подневольным».

И со мною поравнявшись,
С моим взглядом повстречавшись,
Вдруг клиента, как коня
Направила на меня:

«Ну, Топтыгов, принимай!
Мой в подарок – самурай;
Возмещай ему издержки, -
Ферзем обернётся пешка!..»

Самурай в меня вцепился,
Словно он ума лишился:
«Протекцию окажи!
С Лармой крепче нас свяжи!..»

Брат Асаныч, пособляй,
Всюду - рядом Самурай!..»
И Топтыгов замолчал,
Только стон в груди звучал…

«Что же ты умолк, Топтыгов», -
Говорю ему, а он, -
К стону добавлял интриги, -
Будто он ума лишён.

Трудно было успокоить,
Жаль беднягу от души.
Тут на новый лад настроить
Лиру – грех не поспешить…

Как развилась драма дальше,
Всё на памяти держу.
В эпизоде новом краше
И подробней расскажу.

Странствуй, милая, по свету,
Муза - Ладушка моя…
Всему миру по секрету
Разрешусь признаньем я.