Дождь прошёл

Это не начало длинной повести,
Не эпиграф строк этих предел:
Дождь прошёл, и воздух чище совести
И прозрачней помыслов и дел.

Перспектива открывалась та ещё:
Обивая позолоту крон,
За рекой шумело нарастающе,
И темнел над лесом небосклон.

То и дело яркую засечину
Молнии врывающийся блеск
Заносил на небо и высвечивал
Зеркало реки и каждый всплеск.

С берега же противоположного
Несколько внимательных пар глаз,
Нет переживания в них ложного,
Не на них водица пролилась.

Почему не жмутся утки к берегу?
Посреди реки они смешны…
Были наблюдавшие уверены,
Что надёжнейше защищены.

Не пройдёт лавина, воды льющая,
Над переградившей путь рекой,
В этом их уверенность растущая
Троила и наглость, и покой.

Не хватало ветра дуновения,
Чтоб с небес несущийся поток
Гладь перешагнул в одно мгновение
И над берегом другим возлёг.

Всё здесь было так же: гром и молния,
Тот же шум, но громче во стократ,
Гневом ли была стихия полнена,
Или била слепо наугад?

И опять не жмутся утки к берегу,
Птицам отряхнувшимся смешны
Те, кто были так в себе уверены,
Что надёжнейше защищены.

Это не конец внезапный повести,
Не измерен смысла строк предел:
Дождь прошёл, и воздух чище совести
И прозрачней помыслов и дел.
1983.