Исписанные писаниной истин

Я поцелуем начать хотел
                страницу новую.
Я взглядом влепился,
           вцепился в лицо твоё
и нету мне выкупа.
  Я знаю в какую мерзость
                влез, бестолковую.
Простое название ей.
        Каждому знакомое,
                каждым искомое.
Подумали - любовь?
              Неееееееет.
                Хуже
- Жизнь.

Любовь это просто яд величайший.
   Таким дурачкам советую я
                от него - подальше,
чтоб никогда
     в листве страниц
исписанных писаниной истин
      как я не сетовать
и не чувствовать фальши
     абсолютно во всём
                и даже дальше.

Пусто.
     У тебя внутри от чего -
                не знаю.
У меня -
        от твоей пустоты.
Знаешь,
       Достаточно просто
                как тогда смотреть,
чтоб отчаяньем надобности
                больше не было петь;
чтобы сеть обратилась в лоно;
чтоб ликованием стали стоны;
чтоб были силы снова
               куда надо
                дойти.

Вы...
    Вторите радость
                каждой строчкой.
А знаете ль как больно мне?
            Как принужден
                плестись я
                год от года?
Как тлею медленно в огне?
        Одне оне
               Так нужно мне.
В яви.
     Во сне.
В ночи кровавой
        В прекраснейшем дне
В каждом нелепейем казусе,
         Во непростой вышине.
Промысел вымысла этого
                запервт во
Низком, как гадкое виски
                бездонное, дне.
Черт,
     но теперь
        мы с ней
               наравне.

Только долг
          в день изо дня
со дна поднимает
          и корни пускает
во светлом,
         пустом,
стабильном бытье.
    А сий шер мисье
            страждущей истиной
                жаждет быть.
У всех на виду
        прекраснейшим слов гласителем
                слыть.
Но музе всевышней,
      яркой и крАсами пышной,
подай, что написанно выше.
       Ибо красивая жизнь
 - превыше всего.

А моя любовь, смотрю, не красива.
          И рай не сулит,
только праздность и злобу.
       А коленопреклонную нову
Пышного высшего праздненства,
         коим меня вдушевляла,
разрушила, чтоб привычке
      гнилого житья-бытия
        взять победу по новой.

Вот,
    ну а я,
чтобы выразить гневное слово
       чернила
по мертвым древам распускаю.
   Знаю...
       я всё это знаю...
Чтоб ближе быть к раю
         нужно поближе
                быть к стае.
Быть просто
         как стая.
До самого края.
    Горбатить спину до октября
        от мая.
Зато: машина,
        неделя на отдых...
Такие речи
   в пОддых бьют,
а мне их отовсюду суют.
     Тошнит.
Просто тошнит.

И знаете ль,
          братцы,
поэты светлого слова,
     Мне до Неё
никогда не добраться.
      Ни до чего
              не добраться.
Никуда не ворваться.
     Нет силы и способов
 с этим сражаться.
        А кто мне о том
даст мудрый совет?

   Тут неважно -
Строчкой больше
        или меньше...
Всё в дальшнейшем -
               сумасшедше.
Потонуло время
            чтобы мешкать.
Наконец-то
        не вернуть.
Но не в этом суть.
 
Подадимся в дальний путь,
       друзья.
Год остался
       у меня,
чтоб в ворота
            всех возможностей попасть.
Чтоб,
     не дай бог,
                не пропасть.

Вот сижу
      в глубокой ночи,
я жду звонка,
       я растворяюсь в дыме,
чтоб сказать "пока".
     И не знаю зачем,
        но если не дождусь,
Вдруг, всё потеряю тогда?
        Вдруг пропадёт с поцелуем рука?
Вдруг опять поглотит
      эта сука, тоска?

Подводить к концу,
    что скоро приблизиться,
страшно ужасно.
     Но когда-то же
       покончить с этим
                надо.
Надеюсь насмеялись вволю,
                надеюсь, до упаду.
А ты,
    всё тащишь и тащишь
             эту пакость
                до смраду.
Ты знай,
      что рады, все будут рады,
              Ужасно,
когда ты уже будешь готов...

Забудь о Любви,
         ты, похотливая мразь.
Как посмел
    ты о ней вообще
         помышлять?
Забудь
   и всё обратится в спять.
Забудь
   и узришь,
         как прошедшее
               не повторится опять.
И, посмотри,
    как на смысл и чистоту
             станет плевать.
Перестанет мерцать,
      маячить,
       перед глазами сиять
и сверкать.
      Как знать,
может всё
    много прекраснее
       станет.
Больше
   невозможного не будешь
     желать.
И денег будет
              вволю хватать
на всё,
     о чём мог только мечтать.
Как знать,
 может, и вправду,
     станет лучше?
Сможешь спокойно спать.
 Спокойно читать.
     Спокойно жевать,
         улетать.
И не будет мучать
    ни совесть,
          ни страх
              об упущенном.
Может,
     как знать,
            станет многим всё
                лучше.