Они доспят положенный им час

Был кто-то пьян. Кто не допил, в обиде...,
Но не теряя облика людей.
Ковбои, как обычно, спали, сидя
В тени своих дремавших лошадей.

Мотив о чьей-то вздорной обезьяне
Внимание забрал не навсегда.
Заснули: те – поздней, другие – ране,
Решив не брать ночные города.

Спокойно кольты в кобурах ржавели,
Давно по делу долго не паля.
И банджо, прислонясь печально к ели,
Ни «тра» не издало ни «ля-ля-ля».

Покорные, как будто бы, снаружи,
Способные на чудо изнутри,
Застывшие по чутким позам мужи
Не дождались сознательно зари.

Их сон один на всех «вязал верёвкой»,
Внезапно громко ухая совой:
Большой осёл, идущий за морковкой,
Висящей у него над головой.

Остаток виски выпившая лошадь
Учёно голос даст лишь на приказ.
И даже если снег на них накрошит,
Они доспят положенный им час.

Рассвет логично вытечет из мрака...
Тапёр-калека клавиши нажмёт...
Какая же последняя собака
Из сердца жалкий голос подаёт!?
1982.