Моей судьбы подруга

Здравствуйте, Лара!

Необыкновенно поэтичное, полное русского лиризма: сочетание народности и утонченной интеллектуальности. Этим отличался, кстати, Лермонтов в стихах подобного стиля. Стихотворение, обращённое к синичке, отпускаемой Вами на волю, звучит почти как русское языческое заклинание, наполненное волшебной силой. И разве это не так? Разве истинно поэтическое слово не творит чудеса? Быть поэтом - это не 0тклонение от "нормы" (Маркс сказал, что для буржуа "нормальный человек" - это буржуа" - цитирую приблизительно по памяти), а предназначение свыше. У Вас это выражено словами "Стать птицей-говоруньей - судьба, а не порок". А пока поэт, почувствовав вдохновение, не передал людям в стихотворном изложении слово Божье, его уделом было, как Вы замечательно сказали, "немое заточение".

Всё стихотворение написано сказочным языком. А сказки, как известно, ведут начало из языческой мифологии, уничтоженной, особенно у русских, агрессивной греческой православной церковью после насильственного крещения Руси "Огнем и мЕчем", что продолжалось ещё лет триста. Языческое восприятие мира сохранилось в поэзии. Почему привсей любви к Пушкину и к моему Лермонтову, русские так умиляются стихам Есенина? Да потому что в его мире всё живое, как было в мире наших далёких предков. Даже камни для них были живые и волшебные, например, некий "горюч-камень" или камень на распутье с письменами: "Налево пойдёшь - коня потеряешь, направо пойдёшь - меч потеряешь, а прямо пойдёшь - голову потеряешь. И русский витязь (видоизменённое вместе с изменением русской фонетики варяжско-германское слово "viking"), очертя голову мечом (магическая защита), направляет своего коня прямым, безальтернативным путём: победить саму Смерть!

В мире, где всё живое, нашему предку было нестрашно жить. Вот у Лермонтова

"ночевала тучка золотая
На груди утёса великана...".

Это подсознательно языческое восприятие мира. "Тучка золотая" - это и не совсем Тучка, и не совсем обычная путешествующая женщина, закрутившая однодневный (скорее "однонощный" роман с бывалым воином на Кавказе во время его завоевания, потому что и Утёс - это и не совсем Утёс, и не совсем суровый влюблённый воин, надеявшийся на "вечную" любовь, которая наконец к нему пришла... Это - существа воображаемого мира поэзии, которая тоже возникла при язычестве, начиная с Гомере (что было раньше, мы не знаем).

Ваша синица - это не просто птица, это поэтическая часть Вашей души, которую Вы удерживали в немоте, не смея высказать Ваших чувств, но вот Вы, "сбивая ноги в спешке о камни мостовой", даёте ей, принявшей образ птицы, свободу петь всему сущему о том, что накопилось в Вашей душе.

"Поведай в иноземье, какой несла я крест,
Как птицу оневолила клеймом безгласных мест".

А "иноземье" мне кажется Русью, где птице дано петь, что было невозможно в неволе БЕЗГЛАСНЫХ мест.

Стихотворение это - освобождение души от тоски. Оно доводит до слёз печали, рассеиваемой радостью.

С истинным умилением,
Ваш Константин.

Константин Фёдорович Ковалёв   03.04.2018 14:53   •   Заявить о нарушении