В бездонных ночах Ашкелона

Времен древнеримских колонны
И пляжей просторных разлет.
В бездонных ночах Ашкелона
Сирена истошно ревет.
«Спеши, - призывает, - укрыться,
Пальба - не игра, не гульба.
Ракета, что с юга стремится,
Нацелена прямо в тебя.
Вот-вот она свалится с неба,
Тебе не сказав "Зай гезунт"».
Ну как позаимствовать где бы
Вот эти пятнадцать секунд?
Как будто чуть-чуть приглушенно
Далекие взрывы звучат.
В тревожные дни Ашкелона
Железные створки стучат.
Когда остается до взрыва
Всего лишь пятнадцать секунд,
В укрытье - как в воду с обрыва,
Как в строй по команде «Во фрунт!».
Хоть всем  эта мера постыла,
Безропотно следовать ей
Велит управление тыла -
Ему, безусловно, видней.

Волна, на песок набегая,
Туристам отраду сулит
И небо - от края до края,
Предаться покою велит.
Обманчив простор безмятежный,
Часам перемирий - не верь!
Под маской пушистой и нежной
Скрывается бешеный зверь.
Он в злобе своей бесполезной
Нам шлет за снарядом снаряд,
Но есть у нас купол железный,
Его батареи не спят.
Антенна к зениту воздета,
За недругом зорко следит,
Навстречу ракете ракета
С пронзительным свистом летит.
Короткая вспышка над бездной,
Как будто невинный хлопок,
Работает купол железный,
Врагу преподносит урок.
Ведь выбора нам не осталось,
И в каждом ударе слились
Расчет хладнокровный и ярость,
И подвиг с надеждой на жизнь.

Пусть в злобе своей безграничен
Наш враг, насаждающий ложь,
Пусть мир, как обычно, двуличен
И правду не ставит ни в грош,
На поле безудержной брани
Не струсят, не дрогнут они -
Мальчишки бригады «Голани»,
Отважные внуки мои.
В бессонных ночах Ашкелона
Под вой ненасытных тревог
Не спят ваши мамы и жены,
И ждут вас на отчий порог.
В жестоких сраженьях мы с вами,
Когда же наступит покой -
Вернитесь, пожалуйста, к маме,
Живыми вернитесь домой.
Под свист минометных снарядов,
Под молнии огненных трасс,
Под грохот «касамов» и «градов»
Мы молимся, дети, за вас.
Легко умирать на экране
У звезд-кинодив на виду.
А вас убивают и ранят
В туннельном подземном аду.
И в этой  сплошной круговерти,
Вгрызаясь в бетон или в грунт,
Ну как вам отмерить до смерти
Вот эти пятнадцать секунд?

В прозрачных ночах Ашкелона
Мы стали тверды, как скала.
Будь проклята, смерть с небосклона,
Будь, память о павших, светла.
А чувства вскипают смятенно,
Как будто затеяли бунт.
…Опять нам отводит сирена
Все те же пятнадцать секунд.