она...

«И почему, как твой воротник пахнет весь город?»
                - Евгений Соя

Это была середина весны…..нашей первой и единственной весны….Это случилось в пятницу, двенадцатого числа четвертого месяца. Была прекрасная погода и я решил проехаться на трамвае, тем более к пяти часам вечера у нас всегда невообразимые пробки и самые умные люди идут на трамвай и едут домой. Только я что я был одинок и думал о всякой ерунде, но спустившись в подземку, я замер, потому что я встретил Ее. Каждое день я видел толпу незнакомцев, безликих людей, но одна девушка, она была настолько прекрасной и живой, что я не мог отвести от нее глаз. Я думал: «Неужели она «живая?». Она стояла на платформе и улыбалась, а иногда закрывала глаза как будто бы от удовольствия. Я смотрю на неё, смотрю в её глаза, которые затягивают, они словно темнота космоса, и если присмотреться ты увидишь в её взгляде сотни галактик доселе неведомых тебе. Она не похожа ни на одного известного мне человека. Она ничем не отличается от сотен девушек, но все, же в ней есть нечто, чего нет в них. Её лицо, словно лицо фарфоровой куклы. Когда я увидел ее в первый раз, я посчитал ее за сумасшедшую, второй раз я заметил, что она была в наушниках, и поэтому она так жмурилась и улыбалась. На третий день я не видел ее. Я даже испугался: не случилось ли что с ней? А потом вспомнил: сегодня ведь воскресенье! Я еле пережил тот день, а в понедельник утром я проспал на работу. Я выбежал из дома не побрившись, и даже не умывшись, и со всех ног помчался на работу, а вечером опять на трамвайную остановку. Она была там. В тот момент мне показалось, что она излучает свет. Она мне улыбнулась все той же прекрасной улыбкой, а у меня поплыла земля под ногами. Я попытался улыбнуться в ответ, но вместо этого получилась какая-то судорога, и я отвернулся от смущения.
Я зашел в вагон ,и она следом за мной. Я не смел повернуться к ней, а тем более заговорить. Я просто наслаждался ее присутствием и нежным запахом духов.  Оказывается,  иногда чтобы полюбить не нужно разговаривать, нужно чувствовать, что перед тобой стоит твой человек. Именно это немного непонятное для меня чувство овладело мной в то время, и я понимал, что эта девушка нужна мне. Но моя нерешительность, застенчивость, неуверенность в себе давали о себе знать: я даже посмотреть на нее не мог, не то чтобы заговорить, или пусть даже улыбнуться. И сегодня я упустил ее: она вышла на той станции, на которой всегда выходила.
Я вышел на следующей станции и поплелся домой. Я думал, что никогда не встречу ту единственную, пока не увидел ее, стоящую на краю платформы. Так забавно, помню один случай, она опаздывала на трамвай, а я задержал двери, и она тогда прошептала мне «Спасибо». Странно, видимо влюбленные люди радуются и таким мелочам…

Я все шел и разглядывал улицу и мне  бросился в глаза билборд: на нем была та девушка из метро! Его обновляют раз в месяц: за то время, что я здесь прохожу, тут успело побывать много разного бесполезного мусора. Например, реклама зубной пасты или Макдональдса, а еще как-то целый месяц провисело поздравление с днем рождения какого-то школьника, я еще тогда изрядно посмеялся над этим. Надо же, такой маленький, а уже столько чрезмерного внимания! А сейчас встал и стою как сумасшедший, чтобы получше рассмотреть его и убедиться в том, что это действительно она. Я не ошибся. Это была та очаровательная незнакомка в голубом пальтишке в том же, что было на ней сегодня. На секунду, лишь на секунду, меня захватило чувство разочарования: раз она модель или что-то вроде этого, то не может же она быть не поверхностным человеком! Но потом я вспомнил ее глаза, которые были наполнены смыслом. Она смотрела на людей, и казалось, что она видит их насквозь. Наверное, именно поэтому я избегал ее взгляда.

Я замер напротив это рекламного щита и не мог пошевелиться. Стоял я так долго. В моей голове роилось куча мыслей, которые буквально сводили меня с ума. Влюбился ли я? Тогда я еще не до конца осознавал это, но чувство, греющее меня изнутри, не давало мне покоя. Я смотрел на ее улыбающееся лицо, в ее зеленых глаза, на ее волосы, ее пухлые губы. Постепенно во мне просыпалась решимость. Если у меня не будет ее, то уже никто другой и не нужен.

Прошла неделя. И да, я снова спускался в метро каждое день и искал ее взглядом в толпе. И находил. Всегда находил, но что толку-то? Казалось, что только при одном взгляде на нее у меня отнимались ноги, а язык вообще прирастал к небу, и сердце еще бешено билось. Да. Я уже понимал, что со мной происходило. Раннее не знавши подобных чувств я был обескуражен, но в то же время пребывал в необъяснимой эйфории. Сколько раз я ловил себя на мысли, что мог бы просто так кинуться к ее ногам, невзирая на все; сколько раз мне хотелось поцеловать ее, при этом ничего не сказав; сколько раз я, увидев грусть в ее глазах, хотел ей помочь. Да, я знаю, что такие мысли напоминают скорее записки какого-то сумасшедшего человека, а не добропорядочного офисного работника, но разве любовь не сводит людей с ума?  Мне кажется, что не зря ее занесли в список заболеваний. Она, наверное, как ветрянка: ее можно переболеть только раз в жизни. И я, видимо, как человек, ничего не смыслящий в любви, человек, не переживший первую любовь в юношестве, заболел не на шутку... 

Настал новый ненастный понедельник. Проснувшись утром, первое о чем я подумал, это была она. Я знал, что сегодня необычный день. По настоянию моего единственного друга, который изрядно посмеялся над моей историей о прекрасной незнакомке, я решил наконец-то познакомиться с ней. Честно, на этот раз я подойду к ней. В конце концов, я тридцатилетний мужик, а не пятнадцатилетний мальчишка!
………………

Всю дорогу к метро я размышлял о предстоящем «подвиге». Знаете, думать о чем-то намного легче, чем в последствие это совершить. Вот так было и тогда. Я спустился в метро, проехал до ее станции  и стал искать ее. Подошел первый поезд, второй, третий, а ее все не было. Я уже было сдался, подумав, что она все-таки уехала, и хотел сесть в следующий поезд, как увидел ее. Она бежала по станции, было так смешно наблюдать за ней, ведь она была на высоких каблуках.  Первый раз за все время нашего так называемого «знакомства». Взмыленная она подбежала ко мне, и спросила: «Который час?»

В эту секунду я впервые услышал ее голос. Знаете это чувство, когда в первый раз слушаешь замечательную песню и уже понимаешь, что она будет твоей любимой? Так вот, это то самое чувство.
- Уже восемь, – ответил я.
- Ох, а я так опаздываю! У меня сегодня очень важный день… - она осеклась, и внимательно посмотрела на меня, - мы ведь и раньше виделись, ведь так?
- Я вижу вас здесь каждый вечер, когда еду с работы, - ответил я.
Она улыбнулась самой красивой улыбкой в мире, которая способна отнять рассудок у таких влюбленных олухов как я. И сейчас, когда казалось сама судьба решила то ли пошутить со мной, то ли наоборот обрадовать, я понимал, что не могу упустить этот шанс.
- А вы ведь модель? Я видел вас на биллбоарде по дороге домой….
 Не то, чтобы я… в общем, я хотел сказать, что меня зовут Максим.
Она засмеялась. Какой все же задорный смех у нее!
- Я не модель, я журналистка. Так получилось, что одно издание попросило меня… А впрочем, неважно. Меня Лена зовут, очень приятно.
Она протянула ко мне руку для рукопожатия, и я робко дотронулся до нее. И только потом Лена сказала мне, что я долго не хотел отпускать ее руку: странно, я совершенно не помню этого, помню только, как она засмущалась, и у нее появился румянец на щечках.
Наивный как мальчишка я решил, что искренность – ключ ко всем сердцам. Отчасти я прав, ведь так?
- Я давно хотел с вами познакомиться…
- Я знаю, - она снова улыбнулась, - я видела как ты… Можно на ты?
Я кивнул.
- Я видела, как ты смотрел на меня.
Я понял, что она руководствовалась тем же правилом «искренности». И посему я не знал, что сказать. Правда иногда все же ставит в тупик.
- Я рад, что мы наконец-то заговорили друг с другом.
- Я тоже.
И тут подъехал поезд и толпа занесла нас в шумный вагон. Тогда уже не было возможности поговорить, и она показала мне знак «мол, позвони», а я помотал головой и прошептал «у меня ведь нет твоего номера».

 "И в пролет не брошусь,
                и не выпью яда,
                и курок не смогу над виском нажать.
                Надо мною,
                кроме твоего взгляда,
                не властно лезвие ни одного ножа".
                Владимир Маяковский



День каждого человека начинается с болезненного утра. Много ли людей найдется на планете, кто с удовольствием просыпается в шесть утра: разве что путешественники или сумасшедшие. Я, видимо, сумасшедший, раз едва прозвенел будильник, я вскочил с кровати и стал собираться на работу с особой тщательностью. 
В 7:45 я как обычно уже был на месте. И тут появилась она. Я, как мне показалось, я немного задрожал и язык снова хотел подвести меня. Но как только она подошла ко мне и робко обняла: я понял, что пусть мы и знакомы несколько дней, я знаю ее целую вечность.
- Здравствуй, - поздоровалась она.
- Здравствуй, Елена.
-Ты прям уж весь сияешь, - заметила она, и захихикала как школьница.
Я засмущался, и почувствовал себя пятиклассником. 
- Я просто хотел пригласить тебя погулять сегодня, как ты на это смотришь? – очень быстро выпалил я, будто снимая пластырь.
- Хорошо, а куда?


- да…просто, хоть в песочнице посидеть) Я шучу конечно…но все же…)
- Договорились, вот тебе мой номер, - она сунула клочок бумаги мне в руку, - позвони мне.
И тут прибыл наш поезд, и мы больше не переговаривались, разве что смущенно смотрели друг на друга, изредка опуская глаза, прям как подростки.

Когда чего-то ждешь, время идет неумолимо долго. Будто бы стрелки часов издевались надо мной. Вот я смотрю на часы: десять утра. Потом я занимаюсь своими делами, пытаюсь читать, писать, рисовать и, казалось бы, что уже прошла целая вечность, но нет! Позади только двадцать минут. Я так измучился за эти шесть часов, проведенные на работе, что мне уже думалось, что я никогда не покину этот душный офис. На самом деле, всегда когда со мной происходили хорошие вещи, я не верил этому. Мне мерещилось, что это происходит не со мной. Будто я наблюдал за жизнью другого человека со стороны. И вот даже сейчас я не до конца осознавал, что всего через какой-то час я пойду на свидание с самой замечательной девушкой на свете.

Дрожащей рукой, я набрал номер телефона Елены. На другом конце провода она тут же ответила мне: «Я очень ждала твоего звонка».
Мы встретились у входа в метро.  И тут осознавая, что мне придется провести в ее обществе не меньше трех часов, я… я испугался. Я не знал о чем поговорить, как себя вести,  как произвести хорошее впечатление.  Мне стало страшно от того, то она подумает, что я недостаточно интересен и замкнут. Я не хотел, чтобы мои проблемы, можно даже сказать – комплексы, каким-то образом помешали мне добиться расположения этой милой особы.

К счастью, с ней было легко. Настолько легко, что эти три часа пролетели незаметно. Она рассказывала мне о своей жизни, о своих переживаниях, обо всем том, чего не скажешь первому встречному. Мне нравилось это ощущение того, что я знаю ее всю свою жизнь. Я искренне смеялся над ее историями. Елена совершенно отличалась от меня. Не зря говорят, что противоположности притягиваются. К сожалению, она была такой, как и большинство журналистов: поверхностной. Она не смотрела вглубь вещей, не философствовала и даже не старалась найти объяснения тем или иным событиям. В личной жизни она полагалась на свои чувства; работая – на трезвый и хладнокровный ум. Сперва могло бы показаться, что она знает все на свете, но лишь потом осознаешь, что ее знании отрывочны и бесполезны. Едва ли нашлась такая вещь, о которой она знала все. Лене были больше по душе вечеринки и всякого рода развлечения. У нее было очень много подруг и знакомых, которых она упоминала в своем разговоре. Сколько имен я услышал за тот вечер! И Таня, и Марина, и Вика, и разные Ребекки да Клэр. Она рассказывала о своих путешествиях, о том, что в каждой стране где она побывала, у нее есть друзья. А когда дело дошло до меня, я упомянул лишь одного своего друга. И парочку школьных приятелей, да несколько человек с университета. Она обещала, что в ближайшие выходные вытащит меня в свет. Сначала я относился к этой идее с недоверием, но потом согласился, только если она  сходит со мной на тихий литературный вечер.
Вот так и начались наши отношения. Мы сходу решили изменить не только жизни друг друга, но и самих себя. Да, мы были разными, но в нас было одно поразительное сходство – мы оба безумно нравились друг другу.


 И впервые за много время я проснулся с улыбкой на лице. У меня было много причин радоваться: во-первых, рядом со мной спала девушка моей мечты и сопела как ежик; во-вторых, я просто был счастлив и последние недели я пребывал в некой эйфории. И к тому же, я взял отпуск в первый раз за три года. Да, далеко уехать не удалось, пришлось ехать всего лишь на турбазу, но зимой здесь было так красиво! Кругом лежал чистый белый снег, елки были сплошь запорошены, и порой это даже резало глаз. Мы жили в маленьком и скромном домике. Елена умоляла меня поселиться в огромной гостинице, где постоянно происходят разные мероприятия, где много людей, как она говорила, «ее уровня».  Но в результате она уступила мне, и теперь мы могли наслаждаться друг другом у камина, а не в сутолоке очередного корпоратива.  И я надеюсь, что она благодарна мне за то, что я вытащил ее из этой суеты. Я ведь благодарен ей за то, что она привнесла в мою жизнь столько красок.

От избытка чувств я прижался к ней всем телом и поцеловал в плечо. Как же я все-таки люблю ее!

Лена села возле камина, завернувшись в простыню. Она закрыла глаза и протянула руки к огню. Самая совершенная красота – это девушка без косметики. Я любил, когда утром Лена еще не наносила макияж. Она была самой прекрасной и очаровательной и без косметики, но почему-то не понимала этого. Я столько раз просил ее не краситься, я забирал у нее косметику, прятал ее, а она целое утро искала ее, гневно крича на меня. И даже в ее криках я находил что-то очаровательное. В эти моменты она становилось особенно страстной, и в ее глазах появлялся огонь, который потом еще долго не угасал. Она злилась на меня, но в тоже время в гневе она была прекрасна.  Ладно, не буду мелочиться – она всегда была прекрасной.

- Лена, знаешь, я так рад, что судьба свела нас, - я сел рядом с ней и уткнулся ей в плечо.
- А у меня такое ощущение, что мы с тобой всегда были знакомы. Даже не могу представить свою жизнь без тебя, - она открыла глаза и стала целовать меня. Я любил, когда она меня целовала…

Теперь Город не казалась мне таким мерзким местом. Я стал любить ее улицы, дома, и даже людей. Я любил весь мир. Тот факт, что в городе, где живет миллионы людей, я встретил именно ее – казался мне необычайным везением. И как бы я ненавидел наш город, как бы я не проклинал его раннее, теперь это все не имело значение, ведь именно он подарил мне любовь всей моей жизни.


Ищите любви и копите любовь в сердцах ваших.
                Любовь столь всесильна, что перерождает и нас самих.
                Федор Достоевский

Мы сидели на крыше многоэтажки, и под нашими ногами был весь город. Я принес со своей квартиры мольберт и пытался научить ее рисовать оранжевый закат. Пока получалось только что-то вроде детсадовских рисунков, и она психовала, нервничала от того, что у нее ничего не получалось; она даже кинула одну из коробок красок прямо вниз с крыши. Я пытался успокоить ее, говорил ей, что далеко не сразу все получится. И чтобы она окончательно успокоилась, я нарисовал ее портрет. Да, получилось далеко не идеально, но она буквально расцвела, увидев его. Лена сказала, что ей никогда не посвящали ни стихов, ни песен, не рисовали ее. А со мной она обрела все это.

За время, проведенное вместе, мне все же удалось научить ее немного рисовать. Мне нравилось, будучи на работе, получать фотографии ее творений: сначала это были наивные цветочки и солнышки, а потом она стала рисовать более серьезные вещи. Зарисовки городского пейзажа за ее окном или натюрморт из канцелярских принадлежностей. А я в свою очередь отправлял ей свои стихи, которые она, оказывается, переписывала в малюсенький блокнотик и хранила в верхнем ящике стола.

Как-то раз она заставляла пойти меня на вечеринку в ее журнале, и я долго упирался. Я всего-то не хотел видеть пьяных людей, да и самому пребывать в пьяном угаре мне не хотелось. А Лена ведь любила подобные мероприятия! И мне приходилось мириться с этим. Мы часто ссорились из-за ее образа жизни, из-за того, что порой она позволяла себе прийти домой в три часа ночи, да еще и пьяной. Возможно, я сам был виноват, что продолжал быть затворником, и лишь изредка выбирался в свет. Мне же не нужен был никто, кроме нее. Я мог прожить без общества, а она нет.

Наша последняя ссора случилась незадолго до двухлетия наших отношений. Лена очень хотела пойти на очередную вечеринку, я же был против. И тогда она, недолго думая, сказала, что она устала постоянно идти у меня на поводу, что, мол, я ее слишком ограничиваю. Я же кричал, что она сама выбрала такую жизнь, я ведь не заставлял ее.


Совместная жизнь и быт убивают хорошие отношения. Многим людям кажется, что с ними не случится также, что они особенные. Мы тоже так думали, надеялись, что наша любовь переживет все невзгоды. Но нет. С каждым днем все становилось только хуже. Ты не убрал носки, не помыл за собой кружку… и все, теперь тебе это не простят. А ты ревнуешь ее ко всем подряд, даже если это дедушка-почтальон, который сделал ей комплимент. Я боялся, что наши отношения зайдут в тупик, но пока я терпел ее выходки, а она мои – все было чудесно.

Но та ссора была последней каплей. Она убежала из дома, оставив ключи на тумбочке, и крича мне проклятия. Я молчал. Я знал, что она вернется.
Но она не вернулась. Она позвонила мне, и сказала, чтобы я забрал ее со станции метро. Она говорила, что ей страшно и холодно одной, я же слышал, что она была пьяна. Тем не менее, я тут же отправился за ней.

Она как всегда стояла на самом краю платформы. Она шаталась, совсем хмельной была. На нее косились люди и бабушки качали головой, наблюдая за ней. Елена щурилась, улыбалась как сумасшедшая, махала руками… Бог знает, что тогда творилось в ее голове.

Я ведь сто раз ей говорил, что ее привычка стоять на краю платформы до добра не доведет. И сейчас, я мчался к ней, чтобы оттащить ее от опасного участка. Я сбивал людей с ног, толкался, но тут мне перегородила путь толпа туристов. Именно эта секунда решила все. Пока я пробирался сквозь них, мимо нее пробежал какой-то барыга, за которым гнался полицейский. И этот нарушитель закона так торопился, что не видел ничего на своем пути, и он толкнул мою бедную Елену с края платформы прямо под ехавший поезд…
Крик застрял в моем горле.



Это было одно из тысячи самых мрачных утр моей жизни. Я как всегда проснулся в 6:45 и еще пятнадцать минут лежал с закрытыми глазами. Я почему-то думал, что если я не открою глаза, то реальность, жестокая и мерзкая реальность, вдруг исчезнет, что я вернусь на три года назад, и меня снова разбудит жаркое дыхание Елены. Она снова засмеется своим звонким смехом,  и утро сразу обретет яркие краски. Увы, этого не могло быть. Я провел рукой по другой стороне кровати, и снова, в тысячный раз, мою сердце наполнилось невообразимой болью. Словно я спал с самою смертью: левая часть кровати была холодна и «безжизненна», нельзя было бы подумать, что здесь когда-то спал живой человек. В тысячный раз я, чтобы не закричать, уткнулся лицом в подушку и заплакал как дитя.

Да, мне было сложно без Елены. Моя жизнь опустела, она стала невыносимой, ненавистной, отвратительной. Хотелось бы мне иметь возможность стереть Лену из памяти, чтобы не страдать, чтобы не жить несбыточными мечтами. Жаль, что это невозможно. И вдруг, мне стало совсем противно находиться в противной квартире. Я выскочил на улицу, сталкиваясь с прохожими, я все бежал и бежал по заполненной людьми улицей. Внезапно до меня дошло, что мне не зачем было бежать к метро, ведь уже как три года я езжу на работу на машине. Любое упоминание о метро вызывало во мне целую бурю далеко не самых приятных чувств. Это была фобия, которую я думал никогда не преодолею. Я вспомнил сегодняшнюю дату. Пять лет со дня нашей первой встречи… Некое любопытство потянуло меня вниз, в метро. Я боялся, я с отвращением смотрел на турникеты, на вагоны, на безликих людей. Но в то же время, мне казалось, что пора. Пора было отпустить свои страхи и свое прошлое.

Нерешительно я зашел в вагон и остолбенел: в окне отразился силуэт девушке, в точь-точь как у Елены! Мое сердце бешено заколотилось, а дыхание перехватило. Судорожно я обернулся, и увидел девушку, которая и вполовину не была так красива как Елена. Постепенно я успокоился и занял свое место.
«Осторожно, двери закрываются».

Услышав эту фразу, до меня дошла странная истина: жизнь продолжается, не смотря ни на что. Нужно ценить свое настоящее, а не грезить о прошлом. Я любил Елену, люблю, и буду всегда любить. Только ее одну. Я никогда не буду даже пытаться найти ей замену. Она была любовью всей моей жизни, так пусть она останется живой в моем сердце, а я буду двигаться дальше, храня ее любовь.