Учан-Су после грозы

Не закрыть грозе всего простора,
не перечеркнуть его красу,
бородой волшебной Черномора,
свесился над лесом Учан-Су.
Мы порой не то считаем главным,
что потом окажется судьбой.
Головой перед Русланом славным
Могаби маячит предо мной.
А когда мне всё вокруг не мило,
жизнь горька, шепчу я, как в бреду:
Не нашёл пока своей Людмилы,
только обязательно найду.
Тяжело рокочут камни в речке,
полыхнуло, словно треснул шёлк,
крупных капель звонкие колечки
дождь швырнул под ноги и ушёл.
Вешний холм весь крокусами вышит,
куст дрожит встревоженным конём,
пушкинскими образами дышит
Таври мятежный окоём.
Я, дитя компьютерного века,
верю в мысль, как в Ариадны нить,
что душа  одна у человека -   
и ёё ничем не заменить
Скорость полонила наше племя,
урбанизм  гнетёт, но – хоть убей! – 
чем туманней  пушкинское время,
тем сам  Пушкин ближе и родней.
Не однажды в горестных сомненьях
был  советчиком его чеканный стих,
потому что Пушкин современней
многих современников моих.
Потому что не на месте голом
зреет  в нас поэзии вино.
Много стихотворцев. Но глаголом
жечь сердца не каждому дано.
Хохоча, тоскуя и страдая –
так  живу, взяв время под уздцы.
Минаретами Бахчисарая
на Ай-Петри кажутся зубцы.
И, за эту жизнь всегда в ответе,
всё же сердце верит в чудеса.
Я люблю, когда по кронам ветер
бродит и тревожит небеса.
Я люблю, что город мой так молод,
что гроза и  что поётся мне!..
Бородой волшебной Черномора
водопад у леса в пятерне…