Даня 42 - город

Севшим голоском
Бузиновой свирели,
Под тяжбой башмаков,
Нам скрипела земля.
Ей будто в унисон
Подпевали дрели.
Верещала пустота
Одиноких фляг.

Дома красным
И утлым безумием
Выли в спины
Сутулых кварталов.
Отчаянно,
Словно
Свист беззубого.
Через щели
Навылет
Драли гортани.

С кирпичных голов
Забытых высоток
Видно макушки
Зоновских вышек.

Не это ли лучший
Символ свободы?
Попытки униженных
Вскарабкаться выше.

Смог
Облизнет траву
Шершавым языком.

Колеса невзначай
Обдадут
Собаку из лужы.
Та
С глазами,
Что глубже,
Чем у сотни
Домашних щенков;
Рявкнет в небо
Лаем простуженным.

Бесконечные сети
Отопительных труб,
По доброте пригревшие
Тела бродяжные,
Вещают молитвы
Идущие
С озябших губ,
Что до Бога плетутся
Эхом протяжным.

В городе вьются
Души пропащие.

Ругают погоду
Из-за испачканных юбок
И брюк.

Былое и будущее
Гнетет настоящее.

И застыл в отчаянном крике
Испуганный люк.

Севшим голоском
Бузиновой свирели,
Под тяжбой башмаков,
Нам скрипела земля.
Ей будто в унисон
Подпевали дрели.
Верещала пустота
Одиноких фляг.

Дома красным
И утлым безумием
Выли в спины
Сутулых кварталов.
Отчаянно,
Словно
Свист беззубого.
Через щели
Навылет
Драли гортани.