К Господу и к самому себе

I

Все обмелело, Господи.
Все обмельчали, праведный.
Мерной, бездумной поступью
мы подходили к паперти.
Видишь, Всевышний, молятся,
тянут ладонь до облака!
Ты подарил им звонницу,
только не слышишь колокол.
Что тебе звоны медные?
Ты ведь вне зоны доступа.
Мы без тебя не бедные -
просто мы пыль из космоса.

II

Ты откроешь глаза посреди облаков прохлады
и набросишь на плечи из хлопка простую ткань,
обойдешь сады яблонь, не спустишься ты и к аду,
посмеешься и скажешь калеке: "Иди и встань".
Вот двенадцать пробило - сеанс начался, пожалуй.
Билетер сальным пальцем тебе оторвет "Контроль",
ты захватишь поп-корн и направишься чинно к залу
наблюдать, как внизу копошится, играя роль
Человека, толпа из детей - как они бездарны!
Хоть о детях нельзя, но страдания их суть ложь:
что им знать о страданьях, разбитых на миллиарды
малых мук. То ли дело когда ты не разберешь,
что им дать, чтоб они осознали хоть что-то в мире,
где их глаз будто слеп - ведь я дал им и микроскоп!
Твои дети так сузились, хоть внешне стали шире...
Остановлена пленка, проектор на фазе "Стоп".

III

Если ты все же сидишь наверху,
внизу ты увидишь прорезь -
это я быстро по полю бегу,
бороздя из подсолнухов море.

Желтые волны - как Солнца печать,
ласка твоя безмерна.
Если придется мне отвечать,
я предпочту быть верной
ветру и морю, еще Ему -
в облике человечьем
ты мне представился. Так пойму,
что Он - один из вечных.
Лица изменчивы, голоса;
только внутри - константа.
Это Любовь - и она в часах
длительнее актанта.

IV

Я опускаю грош. Скрипучий диск
повёрнут нА ноль, восемь и четыре,
и мой вопрос застрянет в макромире
гудков, пока не раздается писк.
Что мышь пищит? Что Вас опять нет дома.
Да, взяли трость, а значит - на весь день.
Как минимум. А может, Ваша тень
до нас дойдет сквозь трубку телефона,
когда умрет последний абонент,
умрет Язык, похоронив вопросы.
Как глупо было верить. И матросы
покинули забытый континент.
Не сложно верить в разумы над нами,
сложнее - полагаться на себя,
приняв других, и двигаться, любя
игру с холодными и сильными волнами.
Забыть про грош, оставленный сети,
найти детей субъекта и объекта,
поверить в нас. Над милым мне проспектом
лети, душа! От паперти лети!