Последняя песня

 Мы сидели в мастерской, восторженно разглядывая работы мастера по дереву. В узкой продолговатой комнате с огромным окном царила атмосфера творческой захламленности. Экспонаты с выставки валялись вперемешку с эскизами, материалами и инструментами для работы. Казалось, тут можно найти что угодно. В углу, рядом со старым зенитом, стояло чучело гусиных крыльев. Напротив потрепанного дивана, над ноутбуком, сверху вниз торжественно взирали на нас черно-белые люди со старых фотографий, обрамлявших мутное зеркало на стене.  На маленьком круглом столике колбаса сиротливо жалась к полупустой коробке черного пакетированного чая, а по центру гордо возвышалась пепельница.

 Сам мастер уютно вписывался в обстановку своей обители. В мягком свитере и просторных брюках, задумчиво прикуривающий сигарету. Вдруг лицо его ожило,  он обратился к нашему спутнику: «Слушай, а ты видел последнюю видеозапись З******?». Он бросился к ноутбуку в поисках той самой записи, нервно покусывая палец левой руки. Запись долго не желала обнаруживать себя, однако, все же была найдена. На треснутом экране отобразился диван, на котором мы сидели. Только там на нем возлежал милый мужичок. Пухлый, румяный, с волосами, чуть тронутыми сединой, он сверкал черными глазами из-под кустиков бровей, и пел. Фальшиво пел, но так чувственно и самозабвенно, отчаянно жестикулируя и двигая бровями в такт, что все в комнате невольно прониклись этой песней.  Какое-то время мы молча смотрели в экран, не в силах оторваться, а потом мастер заговорил: «А ведь это последняя его запись. И последняя наша встреча. Месяц спустя он сгорел. Кто бы мог подумать. Он был таким бодрым, полным сил. Ладно бы болезнь, так ведь в доме своем сгорел. Мы уже не узнаем, что там произошло. Эх, хорошо поет!»

 Видеозапись закончилась, два старинных друга перебросились еще парой фраз, мы поблагодарили за теплый прием и ушли. Чуть позже, в машине, все буднично обсуждали необходимые покупки, и шутливо поругивали женщину за рулем соседней машины. И только у меня не шел из головы жизнелюбивый незнакомец, распевающий песни на видео, навечно застывший в этом задорном пьяном мгновении, и не знающий, что эта песня станет для него последней.