Вот так берут

Вот так берут и женятся в восемнадцать лет, заводят двоих детей,
Покупают подержанный Форд, живут в двушке доставшейся от бабушки,
А в тридцать уже никаких страстей, и на завтрак просто чай, а не оладушки.
И уже во всём  не «оладушки», а просто «чай», не торт с кремом, а печенюшки,
Повсюду расколотые кружки и игрушки, и все вокруг в вакууме, под названием печаль.

И вот так берут и расходятся, женившись в восемнадцать лет,
Он уходит с двумя сумками, садится в машину и начинает смеяться как никогда,
Она рыдает, дети ничего не понимают, из сломанного крана течет вода, и она думает, что теперь она так будет течь всегда.

И вот она свобода… вот и съемная однушка на краю пропасти, и дети по выходным, и не надо бесконечно говорить ей: отпусти.
Теперь совсем разные пути,
Но он не может разделить свою жизнь на до и после,
считает себя уже слишком взрослым, безмозглым,
Лопатой выкидывает из души куски грусти.
Пускает в потолок сигаретный дым.

Каждый пытается начать все заново.
Каждый пытается остаться собой.
Оба чувствуют себя как загнанные в стойло животные,
отправленные на убой.