Ужасная история

               
 (Долгая и ужасная история с такими же ужасными персонажами – ведьмами, бабами-Ягами и похуже, и даже с людьми. Прошу прощения за некоторые ошибки - несколько раз редактировал, но они остаются. Что-то тут не работает).

                «Малые пеньки»


                1. Покупка            

 Мама шла по улице сыном, держась с ним за руки. Направлялись они в магазин, где она собиралась купить себе платье. Сын не очень хотел (можно даже сказать, что очень не хотел) идти по холоду для такого неинтересного занятия, как следование вслед за ней по магазину и ожидание у примерочных кабинок, но... мама умела заставить себя слушаться.
 Итак, они шли по снежной улице. Сын уже не обижался на маму и засыпал её вопросами, которые могут задавать только дети, и на которые мама отвечала невпопад – её мысли были заняты другим – платьем. Она представляла себя в нём; голова кружилась от счастья, что она наконец-то выбрала время для покупки, и голос сына слушала как-бы вскользь, ещё более вскользь отвечая ему что-то. Потом и совсем перестала слышать и отвечать, потому что   
они свернули за угол улицы, по которой шли, и магазин «Одежда» – вот он – в паре десятков метров. На витрине красовались платья на манекенах, и женщина вцепилась в них глазами и мыслями. 

 Навстречу прошла старушка и чуть зацепила их своей сумкой-тележкой, которую катила за собой, но это осталось почти не замеченным. Женщина, ускоряя ход, потянула сына за руку – Ну всё, пришли.

 Вот только в ответ раздался чей-то шамкающий голос – Постойте, куда Вы меня тащите? Мне не туда надо...

 Мама обернулась и увидела, что она держит за руку вовсе не своего сына, а ту самую старушку с тележкой, с которой она только что разминулась.

– А... где... – Отпустите, мне больно – прошамкала старушка и, пока мама в оцепенении стояла, ничего не соображая, скрылась за углом, из-за которого они только что вышли, волоча за собой тележку и кряхтя от натуги.

 Растерянная мать ошалело посмотрела по сторонам, потом сообразила, что сын, балуясь, спрятался за углом дома на перекрёстке и стоит ждёт, чтобы напугать её. – Ох, получит он на орехи!-- Она строгой походкой вернулась к перекрёстку и резко повернулась – никого там не было, даже старушки.

 В беспокойстве женщина посмотрела на дорогу – шёл снег и на нём виднелись следы: полузанесённые снегом – тех, кто прошёл раньше; её – до того места, где она повернула, и сына – обрывающиеся на том месте , где она обнаружила его пропажу. Следы старушки были какие-то странные – видимо, та подволакивала ноги, но маме было не до этого. Она заметалась, заглядывала в ближние дворы, спрашивала прохожих, не видели ли они мальчика, но нигде его не было, и никто его не заметил.

 Через полчаса, когда потерпевшая уже сидела в отделении и, плача, писала заявление о пропаже ребёнка и перечисляла свидетелей происшествия, она вдруг вспомнила одну подробность, на которую раньше не обратила внимания: навстречу старушка шла с пустой сумкой, которая легко катилась, и следы от неё были неглубоки, а уже потом сумка – мама заметила, глядя на удаляющуюся прохожую, – стала напоминать средних размеров рюкзак.
  Поиски результатов не принесли; старушку тоже не нашли; лишь через день появилась зацепка – опрашивая на всякий случай работников магазина «Одежда», сотрудник случайно выяснил, что в подсобке при уборке были найдены детские варежки, неизвестно, как туда попавшие.

 Обследовав помещение, напоминавшее скорее чулан – пять ступенек вниз; покрашенные непонятного цвета краской стены, увешанные выцветшими фотографиями; – в котором хранились вёдра, лопаты для уборки снега, мётлы и подобная дребедень, он не нашёл ничего интересного.  Уборщица показала место, где лежали эти варежки (совпадавшие по описанию с теми, которые были на мальчике) – порог забитой много лет назад двери запасного выхода, на которой тоже висела картинка – выдранная из книжки «Русские народные сказки» иллюстрация с летящей над лесом бабой-Ягой. Теперь сразу за дверью начинался фундамент построенного позже здания.

 А через неделю мама получила бандероль с доставкой. Адрес отправителя был залит расплывшейся сургучной печатью, но на почтовом штемпеле она сумела разобрать место отправления – какое-то п/о «Малые пеньки» (потом на почте так и не смогли выяснить, где это – по халатности одной из служащих почты куда-то делись сопроводительные документы, а такого почтового отделения вообще не нашлось в списке),  и дату – день, когда пропал её сын.

 В бандероли было новое и такое красивое платье, о котором она и не мечтала, – точно впору, с приложенным чеком, в котором вместо суммы было напечатано почему-то старорусским шрифтом – «По бартеру».


                Выезд на природу               

Раз собрался в отпуск я,
Чтобы отдохнуть.
Область Вологодская
Приглянулась мне,
И, недолго думая,
 Я пустился в путь –
Ох, всё на беду мою,
По моей вине.

Снасти-удочки беру,
Чтобы рыбу поутру,
Ну и там, повечеру
С речки потягать.
И любимый свой стакан
(сделан точно по рукам),
Самогоночки чтоб там
Вволю похлестать.

Сел на поезд-тепловоз,
Ну и тот меня довёз
До местечка, где колхоз
«Красный малахит»;
Ну а дальше – не вопрос -
Через лес и через мост
Толь деревня, толь погост, --
«Малые пеньки».

Малые-то малые, только метров пять
Те пеньки оставлены в высоту торчать.
Их валила не пила – то следы от топора
На верхушках, и неясно, что за дерева кора.

Не сосна и не осина –
Непонятна древесина,
А по жилкам – тук-тук-тук.
Неприятный такой звук.
Будто клоп идёт по стенам,
Или кровь течёт по венам.
Выяснять не захотел,
Но маленечко вспотел
И чего-то я дрожу,
Но в деревню захожу.

 ***

Захожу в деревню я –
Тихая и сонная.
Словно, что в себе тая,
Ждёт чего-то оная.

Я в окошко – стук-стук-стук.
Бабушка снимает крюк.
Здрасте-здрасте. Где узнать? –
Надо комнату мне снять.

Долгий я проделал путь,
Чтоб немного отдохнуть
От работы-суеты. –
Ох, делов наделал ты! –

Мне та бабушка в ответ -
Заходи. Как раз обед
У меня поспел в печи.
Ешь и слушай, и молчи.

Шевелит в печи ухватом,
Пахнет явно не салатом.
Вынимает из печи
Чугунок, в котором щи.

Деловито и небрежно
Чорный хлеб ломтями режет,
Вкусный пряник достаёт -
На тарелке подаёт.

Наливает мне она
Рюмку зелена вина,
То есть, чистый самогон.
Знать-видать, попал я в кон.

Лишь изъян один исправил -
Свой стакан на стол поставил.
Та без слова налила,
Рюмку же себе взяла.

Горла с бабкой мы смочили,
Щами сразу закусили.
Самогонка, я б сказал, 
Просто чистая слеза.

И вот, вдвоём сидим жуём, внутри приятное тепло.
И по второй, по третьей пьём, но никого не развезло.
Бабулька с детства, видно, здесь, и у меня привычка есть.

Вот, насытились мы щами -
Начинает говорить,
Грозно поводя очами, –
Чтобы мне тут не курить.

Тебе комнату я дам.
Выбирай какую, сам.
Раз уж ты сюда добрался,
То, понятно, – сам с усам.

Будешь рыбу мне носить,
Ну а я тебя кормить.
И маленечко деньгами
Тоже можешь подсобить.

Тут у нас и лес густой,
И народ у нас простой,
Отдохнёшь ты распрекрасно,
Только ты, это, постой:

Дом увидишь по пути -
Маленький нарядный, –
Ты к нему не подходи,
Вот и будет ладно.

Потому как, ведьмы в нём
С незапамятных времён
Нагло проживают.
Полыхнёт труба огнём,
И оттуда злым лунём
В полночь вылетает
Та, последняя, что днём
В доме обитает.

Спорить с бабкой я не стал –
Сильно разморило.
С благодарностью я встал
И сказал, что я б поспал.
Что на сон пробило
После дальнего пути.

Где мне в комнату войти?

Показала двери бабка –
Выбирай любую, гость.
Взял рюкзак я свой в охапку и
И пошёл, как довелось.
В дверь ближайшую шагнул,
Завалился и уснул.

И снится мне ужасный сон:
Сижу я у реки,
А на меня со всех сторон
Сдвигаются пеньки.

И руки выросли у них.
Одна на двух. Иль на двоих?
Одна рука на два пенька
И вовсе не пустая,
А ёж в руке. Теснят к реке,
Ежом в меня кидают...

Просыпаюсь весь в поту –
Ну и сны, однако, тут.
Прямо скажем, что не очень...
Ну а только, между прочим,

Как-то выспаться успел.
Сел за стол и пряник съел,
Потому как за ночь взалкал.
Что ж, пора и на рыбалку.

Свои удочки собрал
И от дома зашагал.
Слышу, бабка мне вдогонку –
Эй! Возьми-ка самогонку,

Чтобы было веселей
Щук таскать и окуней.
Хошь-не хошь тут, а бери,
Раз хозяюшка велит.

Впрочем, тут скорее – «хошь».
И стакан любимый тож 
Я в рюкзак упаковал
И бодрее зашагал.
      *****
               



Итак, иду я до реки
И вижу этот дом.
Резные ставни и коньки,
Причелины на нём.

И цвет весёленький такой:
В зелёный, красный, голубой
И жёлтый в нём окрашенО
Отдельно каждое бревно.

Весь сруб – цветная полоса;
Раскрашен, словно детский сад.
И, вроде, слышны голоса,
Как будто песенку поют
Детишки детскую свою.


Не разобрать вот только слов.
Чего-то там про червяков
Каких-то сильных. Кстати, да!
Какой я всё-таки м...к!
Червей забыл нарыть в запас.
Ну, то исправим мы сейчас.

Я сапёрную лопатку
Достаю из рюкзака
И вонзаю её в грядку.
НеглубОко, в полштыка.

Пласт земли переверну,
За хвосты червей тяну.
Только черви – как резинка –
Из земли не хочут лезть.

Отрубаю половинки,
Для наживки уже есть
Полдесятка их хвостов.
Что ж, к рыбалке я готов.

Только тут внезапно грядка
РазорвАлась пополам:
Что-то красное и гадкое 
Внизу возилось там,

Как живая часть земли, 
Из которой и росли
Эти, вроде червяков,
Чьих надёргал я хвостов.

И покинул я ужасный
Этот странный огород.
Как-то в нём небезопасно,
Да ещё и дом поёт
Про червей каких-то сильных...

Вдруг расслышал – нет, могильных
Прославляет дом червей!
Надо драпать поскорей
От него на всякий случай.

И свалил благополучно.

     ***
Добежал до речки я,
Выстругал рогульки.
На крючок надел червя
(или, может, не червя?).
Странно он забулькал,

Когда острие крючка
Впилось в тело червяка,
(или там, не червяка) –
В красную фитюльку.
(Ой, права бабулька, –

Что-то в доме не того...
Обойти бы мне его).

Ладно, дело сделано.
Удочка закинута,
И гусинка белая
По реке плывёт.

Глубина поставлена,
Самогонка вынута,
Стопочка раздавлена,
Только не клюёт.

Всё я сделал, как всегда, но такая ерунда –
Непонятного червя рыба не берёт.

Ладно, думаю, постой.
Малых пней тут лес густой,
И под каждым должен жить
Вкусный короед.

Ну а коль и на него
Здесь не клюнет ничего,
То понятно отчего –
Просто рыбы нет.

  ***
Вокруг деревни всюду пни.
И тут они, и там они.
Как подозрительным кольцом
Она окружена.

И, завладевши крайним пнём,
Я стал кору шкурИть на нём
Своей лопаткой, как ножом, –
Заточена она.

Вся, как бритва, с трёх сторон,
Чтобы нанести урон,
Если надо, хоть волкам,
Или там, лихим людЯм.

Если будет нужно –
Грозное оружие
Давних лет отличной стали -
Мне друзья её достали.

Надо было ткнуть ей в грядку...
Впрочем, хватит про лопатку.

Тут история смешней
Про один из этих пней,
Что деревню окружили,
Как петлёй из сухожилий

Шириною метров сто.
Как в лесу из пней густом
Деревенька у реки.
Да уж... «малые» пеньки.

Обдираю я кору,
А кора шевелится,
Будто кожу я деру,
Начинает вериться.

Непонятна дребедень -
Так же, как и в грядке,
Да притом и в ясный день
Эти непорядки.

А когда наступит ночь,
Хоть беги отсюда прочь.

Чу! Вылазит короед   
Беленький-пузатый,
Пню нанёс немалый вред, 
Как набитый ватой,
У него большой живот,
И чего-то он жуёт.

Короед-то ничего,
Но вот зубки у него
Остры-треугольны.
Ими к дереву приник;
Красны капельки на них;
Вид весьма довольный.

Только что-то я с зубами
Короедов не встречал.
Да ещё, как у пираньи...
Да ещё он как привстал...

Трогать пальцем не рискнул,
В  банку щепочкой стряхнул.

И с добычею такой
К речке возвратился.
Наживлять не стал рукой,
Сверху крюк вонзился,
Ну а он как зашипит,
Только злость в глазах кипит.

Вот закинул я в рекУ
Удочку вторую
И сижу на берегу,
И поклёвки жду я.
Вижу вдруг, идёт волна.
Плавником рассечена
У поверхности вода,
Оставляя два следа.

Заметались между ними –
Короедом и червём,
И обоих вмиг схватили,
Как вскипел тут водоём.

Оба белых поплавка
Утянула вниз река.
Сразу вглубь реки нырнули,
За собою потянули
Леску прочную они.
 
Я как ринулся на них.
Ту, что ниже, закрепил.
Ту, что выше, закрутил,
На катушку снасть мотая,
 
И из речки вылетает
То ли рыба, то ли рак.
Я его в ведёрко – шмяк
И метнулся ко второй.
Та уж выгнулась дугой.

Я на бегу схватил дугу
И потянул её.
И вот, улов на берегу –
Покинул водоём.

Его в ведро я запулил,
Обрезал лески и прикрыл.

Очень уж нехорошо
Выглядели рыбы.
От ведра я отошёл,
Чтобы не могли бы
Видеть их мои глаза.

Собирать я стал рюкзак,
Чтобы прямо сей же час
Отдых свой закончить
И при солнечных лучах
Убежать до ночи

Через «Красный малахит»,
Да из мест этих глухих.

Вот пробираюсь сквозь пеньки
Я солнышку навстречу,
И выхожу я у луки,
Откуда шёл – на речку.
Моё ведёрко там стоит,
И кто-то крышку шевелИт.

   ***
Стало ясно: сквозь пеньки
Выбраться непросто.
Может двинуть вдоль реки?
Добрести до мОста
И форсировать его?

Дальше, вроде, ничего –
Ровная дорога.

Только вечер на носу,
Уже ноги не несут,
Может лучше отдохнуть,
А затем пуститься в путь,
Помоляся Богу?

Так и сделать я решил
И уж дале не спешил.

Всё же надо на уху –
Вкусную, отличную,
Наловить по вечерку
Что-нибудь привычное.
Только живность эту – ну!
Побросаю я блесну.

Ведро оставив и рюкзак,
Пошёл я вдоль реки.
На спиннинг стали только так
Цепляться окуньки.
И только к окуням привык,
Как щуку вынул из травы!

Между прочим, дело к ночи.
Что-то начало темнеть.
В темноте же мне не очень
Захотелось там сидеть,

Посему рюкзак собрал
И ведро с собою взял
С тем уловом непонятным.
Раз поймал, так уж поймал.

Иду с рыбалки от реки,
Ведро несу в руке,
А на кукане окуньки,
И щука в рюкзаке.

Вот мимо дома прохожу
Нарядного того,
И светят огоньки, гляжу
Я, в окнах у него.

Шагов пятьсот я отсчитал
И к дому бабки пришагал.

В ведёрке первых двух голов
Jставил во дворе,
Чтоб подозрительный улов
Наутро рассмотреть.

    ***

В избу зашёл
И сел за стол,
И отдал бабке окуней,
И щуку тоже отдал ей.

Она взяла сковороду
И стряпать принялась еду,
А я тем временем прилёг,
Чтоб отдохнуть, хотя б часок.

Только кто-то – тук-тук-тук –
Слышится сквозь дрёму;
И не пальцем по стеклу –
Как колом по дому.

Потолок аж задрожал,
Ну и дальше я не спал.

Слышу, бабка говорит,
Что жилец мой, дескать, спит.
Кто-то вышел из избы.
Интересно, кто тут был?

Кто тут знает про меня,
Кроме бабки и меня?

Никого я тут не видел,
Кроме в домике огня,
Никого я не обидел,
Не считая если пня,

Ну а это ерунда.
В кухню я вошёл когда,
Там на печке с окунями
Уж шкворчит сковорода.

Бабка острыми глазами
На меня глядит – Беда.

– Что ты сразу про беду?
Ставь на стол сковороду.
Ну, и там если осталось,
Свою огнену-воду.

Я сейчас бы принял малость,
А потом и про беду.

Но сначала – про еду.

Вот сидим мы и едим
Окуней руками.
В глотку я сопроводил
Самогон в стакане:
Эта огнена-вода –
Вот уж точно не беда.

Ну поели, и гляжу,
Бабка приуныла –
Вот что я тебе скажу –
Ведьма заходила.

И придёт она ещё.
Может, ты какой просчёт
Сделать умудрился?
Тут я и открылся,

Что каких-то червяков 
В грядке - несколько хвостов,
Для рыбалки я набрал.
Ну, немного раскопал...

Тут такие чудеса -
Видеть вы могли бы:
У старухи волоса
Сразу стали дыбом.

Приподнялася коса –
Эки неполадки –
Видно я попал впросак
Здорово с той грядкой.

Бабка будто обмерла –
Жуткая картина. –
Вот чего она пришла –
Ведьма Катерина.

И ведь я тебе сказать
Про неё забыла,
А тебе откуда знать?
Грядка та – МОГИЛА.

И была зарыта в ней
Первая из ведем. –
– Ну, приехали теперь...
И опять приедем

Мы куда-нибудь ещё...
Ничего себе «просчёт».
Ладно. Завтра поутру
Я отсюда удеру.

    ***

Тут хозяюшка встаёт
И вопрос мне задаёт –
Ты вот как-то не сказал:
Может, что-нибудь поймал
На тех самых червяков? –

Да. Пошли смотреть улов.
Лишь фонарик прихвачу,
Да в ведёрко посвечу.
Во дворе оно стоит, -
Кто-то крышку шевелИт.

Вот выходим мы во двор.
Вижу – бабка за топор
Ухватилася в сенЯх. –
Что такое? – В «Малых пнях»,
Что на Лысой той горе.
 
Неизвестно, кто в ведре.

Чую, что-то тут негладко.
Прихватил и я лопатку.

На дворе, что в конуре, 
Темень наступила.
И при свете фонарей
Бабка подцепила
Эту крышку над ведром.
Не рукой, а топором.

На рыбалке я мельком
Видел это «что-то»,
Но разглядывать потом
Не было охоты
Мой негаданный улов.

Потому стоял без слов
И в ведёрко я глядел.
И от страха нос вспотел,
А потом похолодел,
Когда лучше разглядел:

Что сверху было, будто шар
С улыбкой до ушей.
А в тех ушах кишмя кишат
Чего-то, вроде вшей.
И нам грозят, и верезжат,
Как гонят нас взашей.

Три глаза посредине лба
Внимательно глядят.
В улыбке, вроде бы, губа.
Но этот мрачный взгляд

Готов не просто-таки съесть,
А предвкушает злую месть
Немедля учинить.

Как будто прыгнуть шар готов,
Но улыбается притом,
Как первый ученик.

Раздвинул чуть улыбку он,
И зубы, как покинув схрон,
Полезли изо рта,

Как ряд варёных макарон
Пред шаром выставил заслон;
За ним ещё с других сторон;
Уж два и три ряда.

И розоватый язычок
Меж ними проскочил
И стал крутиться, как волчок,
Как будто их точил.

Сказал Шару, чтоб не дурил.
Тот зашипел, но рот прикрыл,
И вновь улыбка во весь рот
Чуть до ушей не достаёт.

А тот, который под Шаром,
Не очень виден был.
Ведь Шар сам чуть-ли не с ведро,
Поэтому прикрыл

Собой второе существо, 
Но его злое естество
И ручки цепкие его
Сумел я рассмотреть:

Внутри желе, как конфитюр,
На ногтях сделан маникюр,
И это всё бы ничего, 
Но тут увидел Смерть.

Она меж ручек бодро шла
И косы из мешка брала,
Совала в пальцы, те сжимались
И, как-бы нехотя, махались.

Та Смерть размером с червяка.
Невольно дёрнулась рука,
Её пригвОздить к дну ведра
Лопаткой острой, но как раз

Бабулька крышкой затворила
Сие ведро и что в нём было.

-- Ох, тошнит меня, тошнит, –
Мне бабулька говорит, –
Сколько лет я тут жила,
Таку пакость не зналА.

Ну, принёс ты мне улов...
Эк тебе не повезло.
Это всё не просто так.
Ишь, приехал мне, рыбак.

Ты теперь ещё гляди –
Встреча с ведьмой впереди,
Разбирайся с нею сам.
Тебя леший не кусал
Ещё, видно, никогда.

Говорю – Что да, то да.

Не укушен. Тут я пас.
Лишь собака как-то раз
В руку цапнула меня, 
Ну так я её унял.

Ну а в лешего не верю.
Он – народно суеверье
Из прошедших тех веков
Для старух и дураков.

И про ведьму твою Катю
Счас сомнение охватит.
Ну, допустим, сия мразь
В вашей речке завелась.

Вот, немного поудил
И реку освободил
Я от пары этой сладкой,
Значит, всё теперь в порядке
В этих ваших «Малых пнях».

Так что, всё теперь понЯв,
Никуда я не уеду.
Ведьму пригласим к обеду,
Вкусной щукой угостим
И допрос ей учиним,

Так, неявно, между прочим.
Пусть признается, что ночью
Не летает никуда,
И что грядка – ерунда.

Что растёт там, и неплох,
Как положено, – горох,
Ведь его я видел сам.
Верю я своим глазам.

Ну а каку ту в ведре
Истреблю я на заре.
Счас, в избу я и назад –
Только  фотоаппарат

Принесу я и на память
Непонятных этих гад.
На него запечатлею,
Чтоб остались в аккурат

Доказательства на них –
Неизвестных и живых.
Ой, проклюнулась идея –
Истреблять не буду их.

Слушай, что я говорю –
Самогонкой их залью,
Привезу и сдам в музею.
И фамилию мою

На табличке поместят:
Мол, такой-то этих гад
Отловил две целых штуки
И пожертвовал науке.

Ну-ка, бабка, поскорее –
Прям сейчас и заплачУ –
Самогонки. Тех в ведре я
Ей залью. – Уже тащу.

Сделал снимок я в анфас.
В профиль... лучше не сейчас.

Жаль добро переводить,
Ну да ладно, так и быть –
До краёв ведро залил,
Крышку камнем придавил.

Пусть спиртуются неделю,
Чтобы уж наверняка,
А потом приду проверю.
Нет, ищите дурака,

Эту пакость доставать,
Чтобы в профиль её снять.
Приготовятся когда,
Вот тогда уже и – да:

И обвешу, и обмерю,
Зафиксирую бока.

А живым я им не верю.
Нет – ищите дурака,
Кто б дотронулся до них,
Шевелящихся, живых.

   ***
Возвернулися в избу мы –
Веселее бабка.
– Ишь, как здорово удумал,
Лишь бы только гладко

Повернулася твоя 
Хитрая стратегия.

Только слушай, квартирант –
Ты бы из учтивости,
Доложил, что консервант
Выдала для живности,

Дескать, бабка Пелагея.
Может и меня в музее
В той табличке помянут,
Или орден мне дадут?

Сколько лет я прожила,
Орденов не обрела,
А теперь сам лезет в руки 
За служение науке.

Тут же я пообещал
Поделиться славой.
Я б и сам ей орден дал –
Вид у бабки бравый

И готовит ничего.
Пусть с достоинством его
Носит на здоровье.

И в табличку её сам 
Запишу, я ей сказал,
Не моргнув и бровью.

В общем, с бабкою лады,
А теперь, что до беды–
Ведьмы Катерины.

Жар-то есть ещё в печи?
Ну-ка, щуку запечи,
С перчиком и тмином.

Вдруг она уже в пути,
Собираясь погостить
И со мной поговорить
О разрытой грядке?

Как сюда она войдёт,
Сразу стопочку ей в рот,
Её бдительность уснёт –
Будет всё в порядке.

Вкусну щуку доставай
И оп0сля не мешай:
Буду я допрос чинить –
На словах её ловить.

Полчаса – готова щука.
Только начали  мы ждать,
Как раздалися три стука.
Бабка в сени – открывать.

Я, как вышла Пелагея,
Сделал рожу понаглее,
Ковшик запустив в бидон,
Разливаю самогон.

Бабке с ведьмой наливаю
И себя не забываю.
До краёв я им налил,
И себя не обделил.

Мой стаканчик, хоть и тонкий,
Но довольно-таки ёмкий.
Никогда, скажу я сразу,
Не подвёл меня ни разу.

Он достался мне от деда,
А ему – от своего.
За какую-то победу
Наградили им того.

Было свойство от природы
У стакана этого,
Но для нашего лишь рода.
Свойство то секретное:

У кого стакан бывал,
Тот кого-то побеждал,
Ну а далее потомку
Сей стакан передавал.

У меня  пока вот нет
Никаких таких побед
И потомков, между прочим,
Почему-то тоже нет.

Ладно, это впереди.
Слышу: бабка – Проходи –
Говорит кому-то вроде.
И вот тут она и входит.

    ***

Ведьм не видел никогда.
Так-то, в общем, молода,
И не видно помела...
Говорит – Вот, я пришла.

Объясни-ка мне, орёл...
Я тяну её за стол
И сбиваю её смело -
Так не делается дело.

Познакомимся сперва,
А потом уж и дела
Мы обсудим не спеша.
А пока на брудершафт

Бы немножко заглотить,
Вкусной щукой закусить,
Что вчера я обхитрил,
Из реки её добыл.

Удивлённо посмотрела,
Но за стол, однако ж, села.
Бабка тоже. Вот сидим
И на стопочки глядим.

Я, как юный пионер,
Первым подаю пример.
Сколько ж можно так сидеть
И на стопочки глядеть,

Если в них уже налито?
Как какая-то элита,
Посетив банкетный зал,
Соблюдает ритуал.

Тут – обычная изба,
Хоть на окнах и резьба.
Ритуал у нас таков:
Наливай и «будь здоров».

Свой стакан я поднимаю,
Говорю я ведьме той –
Как тебя зовут, я знаю.
А меня зовут... Постой –

Сам я думаю – Уж нет.
Будет пусть это секрет,
Так как стану в этот раз
Вроде Холмса я сейчас,

То-есть, вроде детектива,
Значит мне для перспективы
Пригодится, может быть,
Анонимность сохранить.

Ну а в новой ипостаси
Для неё я буду... Э-э-э... Васей.
Чтоб запомнилось легко
И не сбился не при ком.

С этим именем, я знаю,
И Шукшин был, и Чапаев.
Их я точно – это да –
Не забуду никогда:

Стеньку Разина; Урал...
В общем, имя я назвал
И, стакан добулькав свой,
Наливаю по второй.

Но гляжу – в глазах у ведьмы
Заплясали огоньки.
Может мне она не верит?
Ох уж, «Малые пеньки»,

Что-то явно тут не так.
Но и я ведь не простак:
Отобьюся, если надо,
Я от ведьминых атак,

Да и бабка тоже рядом –
Подмогнёт, коль что не так:
У неё ведь тож корысть.
Как закончит щуку грызть,

Так допрос-то и начну я,
А пока не торопись.
Допивай пока вторую,
И до щуки дотянись,

Ведь у них губа не дура,
Вот, обжоры-то нашлись.
Что испортят так фигуры,
Не про это у них мысль.

Лишь бы брюхо им набить.
Мне ведь тоже закусить
Самогонку чем-то надо.
Сдвинул и поставил рядом
Блюдо с щукою моей.

Так-то будет почестней.
   
   ***

Вот от щуки – только хвост.
Начинаю я допрос:

С чем пожаловала, Катя? -
Задаю я ей вопрос.
Та, одёргивая платье,
Отвечает себе в нос –

Я претензию имею,
Сильно ты перемудрил.
Объясняю, как умею:
Кое-что ты там разрыл.

И последствия теперь
Будут... В общем, верь-не верь,
Тёмну силу ты встревожил,
Приоткрыл в могилу дверь.

И моя в ней  пра-прабабка
Сообщила мне во сне,
Будто ты какой-то тяпкой
Потревожил Тёмный свет.

И теперь она должна
Отомстить тебе сполна.
Ну а мне предупредить,
Что тебе вот будут мстить,

Она ныне же велела,
За такое твоё дело.
Эта бабушка моя 
Тоже ведьма, как и я.

Должен ты про это знать,
Чтоб бояться и страдать
Чтоб сие твоё страданье
Дополняло наказанье,

Чтобы волосы ты рвал,
Главу пеплом посыпал,
И, как будешь в том настрое,
Тут она тебе устроит.

Неизвестно только что –
Не поведала про то.

Отвечаю тогда Кате –
Слушай, умничать тут хватит.
Скажем, грядку я разрыл,
Вред какой-то причинил,

Но горох я твой не трогал.
И вообще-то, за дорогой
Эта грядочка твоя.
Так что, как бы и ничья.

Я ж не в сад к тебе залез,
Проявляя интерес
К овощам и всяким фруктам –
Ну, морковка, или лук там,

Или, как его... пырей!
Или я твоих курей
Подманил и бил по лицам,
Как коварная лисица?

Нет! Курей я там не бил –
Чинно мимо проходил
С целью вынуть окуней
Из той речки, что у пней.

Но наживку позабыл,
Вот я грядку и разрыл.
И добыл в ней червяков –
Полдесятка лишь хвостов.

Жалко, так верну назад –
Где-то в баночке лежат.

Тут увидел я впервые –
Глаза круглые вдруг стали:
Веки верхние вскочили,
Ну а нижние упали.

Если циркуль в зрак воткнуть,
Вокруг оси крутануть,
То по ним пойдет весь путь.

Не стал втыкать-проверять,
Я же не изувер,
Просто не смог подыскать
Лучший пример
Круглости глаз.

И Катерина тотчас
Как заголосит
С круглыми глазами
(а глаза со слезами) –

Ох, если б только ты знал,
Что оттуда набрал.

Это она не простит.
Будет таким наказанье
За это дерзанье,
Что всё тут в тартар улетит.

Отвечаю – Слушай, Катя, –
Мне тут сказок этих хватит.
Бабка уж наговорила:
Ведьмы, лешие, пеньки...

Отпущу червей я в грядку,
Да и будет всё в порядке.
Я могу и короедов 
В пнях надёргать у реки.

И на них клюёт – а то!
Правда, только – чёрте-кто.

Никогда бы не поверил,
Что они ещё круглее
Могут стать – эти глаза.
Ничего себе!, сказал.

А она меня не слышит.
Побледнела – как не дышит.
– Так ты с пня кору содрал
И пенькового украл?

Знаешь ли, что ты наделал?
Ты окружность переделал,
И в деревню нет пути –
И не выйти, не войти,

И не выехать, не въехать... –
Для меня то не помеха –
Говорю с усмешкой ей, –
Вот закончу отпуск сей

И отбуду преспокойно,
Да ещё трофей достойный
Я отсюда прихвачу
И награду получу

За неведомых зверушек
В консервации в ведре. 
Весь научный взгляд нарушу
На природу я вполне.

Нарушая этот взгляд,
Не потребую наград,
Но надеюсь, что немножко
Меня всё же наградят.

Ну и бабку Пелагею 
Поместят тогда в музею,
То есть, не саму её -
Имя лишь и житиё.

В общем, это ерунда –
Никакая не беда,
Да и, ежели ты ведьма,
То скажи-ка мне тогда:

Ведьма ведь должна всё ведать –
От верхушки и до дна.
Вот задам тебе вопросы –
Отгадаешь, значит — да.

Ну а если перекосы, -
Ваши ведьмы – ерунда.
Не поверю никогда.

Да и так я в вас не верил.
Ну, готова, чтоб проверил?

    ***
– Проверяй хоть десять лет – 
Дам любой тебе ответ.
Но потом уж будь наказан –
Бабка выполнит обет
.
Проболталась, будто связан 
Будешь ты на много лет.
И в какой-то там трубе
Будешь ты сидеть... – Забей –

Говорю я ведьме Кате –
И меня уже сбивать
С ума-разума-то хватит.
Ты готова отвечать?

Ну, давай тогда начнем.
Нет! По стопочке махнём
Перед этим испытаньем.
Наливаю со стараньем

В обе стопочки тут-там
И, конечно, в свой стакан.
Пелагея по яйцу
И ещё по огурцу

Притащила из подвала.
Ну, мы выпили по малой
И, вкушая огурец,
Задаю я, наконец,

Первый каверзный вопрос
(но покамест не допрос):
Ведьмы знать это должны – 
Сколько будет до Луны
В километрах расстоянье?

Ну-ка, слушаю признанье.

Катя репу зачесала
И, уставясь в потолок,
Как-то нехотя сказала –
Это... знаешь, рыболов...

Школу кончила я десять лет назад.
Ты б напомнил мне ещё про детский сад.
Это суетная всё математика,
Я ведунья в другой тематике.

– Ну в другой, так в другой –
Я махнул рукой –
Я-то в этой и сам
Тоже никакой.

Аттестат получил лет поболее
И совсем позабыл астрономию.
Потому и спросил, оттого, что забыл,
Ну а в общем-то мне не особенно...

Вот, ещё вопрошу...
Но сперва предложу
По граммульке воды этой огненной.

Я вообще-то конечно не пьяница,
Но я жду, что мозги затуманятся
У ведьмачки (а может и нет).
Потому подливаю и чокаюсь,
И закуску немеряно лопаю:
Очень скоро на чистую воду я
Тебя выведу через ответ.

Не успел  я закусить,
Захотел её спросить
По тематике её –
Про ведьмовое житьё.

Ну что, – говорю, – Накушалась?
Давай-ка ещё по рюмочке.
Вот мы от тебя наслушались
И сразу такие думочки:

Вы, ведьмы – люди рутинные,
У вас там всё по старинному:
Метла там, чорная кошечка
И печь, чтоб жарить Хаврошечку.

И ступа, слушай внимательно,
Должна быть прям обязательно.

Ступа – важный причиндал.
Каб её я увидал,
Это был бы некий плюс.
А пока сказать боюсь,
Что готов сполна поверить
Я в такое суеверье.

Катя рюмку пригубила,
Наконец заговорила –
Чорна кошка точно есть,
Только лазит где – невесть.

ЗаявИтся – покажу.
Про метлу тебе скажу,
Что обтрёпана и стара.
Я тебе её представлю.

Кстати, схочешь – почини.
Мужиков-то ни-ни-ни:
Задери их всех рахит,
Смылись в «Красный малахит»,
Что на дальнем берегу,
Зарабатывать деньгу.

А теперь-то уж обратно
И с деньгами не пройдут
После этих неприятных
Дел, что ты наделал тут:
Заколдованы те пни.
Не пройти теперь сквозь них
Ни в деревню, ни отсюда.

Да ещё беда така:
Пробудилось Чудо-юдо,
Потому как та река,
Где наживку ты купал,
Разбудило это чудо.
Ну, ты вроде, как сигнал –
Ну, немножечко подал.

Запуская червяка,
Подтолкнул её слегка –

Вроде, дёрнул выключатель,
И отныне в той реке
Подрастает неприятель.
Он от нас невдалеке.

И, когда он потолстеет,
Свою силу соберёт,
Ночью вылезет на берег
И в деревню поползёт.

По заклятью родовому
Буду я тогда должна
Зарубить ему корову...
Как родная мне она –

Ведьма всхлипнула с досадой,
Чтобы тот её сожрал.
А потом мне будет надо... –
Погоди, – тут я сказал,

Что мы, это, плачем, стонем,
Беспокоимся за них?
Мы корову сэкономим, –
Нету Чуд этих в живых.

Я ж не так червя купал,
Только в речке прохлаждал,
На червя и короеда
Я кого-то всё ж поймал.
И сдаётся мне при этом, 
Чудам жару я задал.

Если Чуды не они,
То и пни тогда не пни;
Самогон не самогон...
Да, не кончился ли он?

Пелагея! Но она
Прикорнула у окна.
Глядь, бадья, однако, рядом...
Катерина сверлит взглядом –

Ты про что это сейчас?  –
Погоди, прошёл лишь час,
Как спиртуется противный. 
Что-то слишком он активный

Показался мне в ведре.
В общем, Чуды во дворе
До кондиции доходят, 
Чтоб повыветрилась жуть,

Ни в какой реке не ходят,
Завтра утром покажу.
Опознанье проведём
И закончится дурдом –

Ведьмы, лешие, коровы...
Ну-ка, будем мы здоровы
И по разику глотнём,
А смотреть потом пойдём.

Нынче Чуды не готовы.
Дело ведь ещё и в том, -
Могут просто укусить.
Где больничный тут просить?

То есть, выясним мы с ними
Завтра утром или днём:
Крышку мы с ведёрка снимем
И проверим, кто там в нём,

А пока я всё же тупо
Услыхать хочу ответ:
Как дела там с этой ступой?
Существует или нет?

Пьёт себе и в ус не дует
Стопку полную до дна –
Ну конечно существует,
Но не помню, где она.

Ей не пользуюсь уже я –
Автоматика у нас.
Я, хотя и ворожея,
Но работать целый час,
Чтобы перцу натолочь –
Право слово, мне невмочь.

Кофемолку я имею.

Я, хотя и ворожея,
Но других-то не хужее.

Вот что: ступку отыщу-ка,
Да тебе и подарю
Я за эту вкусну-щуку.
Право-слово, говорю.

– Ну спасибо. Удивила
Бескорыстностью своей,
Только вот что ты забыла:
Ты же ведь летаешь в ней,

Помахая помелом,
Как сорочина хвостом.
Хочешь мне ты свой отдать
Аппарат, чтоб в нём летать?
Неувязочка опять.

Как очнувшись ото сна,
Удивилася она –
Это где ж тебе сказали,
Чтобы в ступе мы летали? –

Ну а как-же? Всем известно... –
Всем известно? Интересно,
Вроде школу ты кончал, 
А такого не читал:

«Ступа с бабою Ягой...»?
Это, вроде, кто другой.
То есть, вроде, – кто другая.
Но однако ж не Яга я,

Чтобы в ступе-то летать.
Иль не можешь различать,
Кто Яга есть, кто есть ведьма...?
Веришь ты во всяки бредни,

А туда ж – «не суевер».
Прямо  юный пионер –
Галстук ночью не снимаешь.
За него и закладаешь

Из стакана своего.
Кстати, этого... того...
Что-то он напоминает
Твой стаканчик...
Прям, как знаю
Гравировочку его...
Ладно, после. Ничего.

Если вспомню, то скажу –
Я секретов не не держу –
Разговорчива я очень.
Ну а всё же, между прочим,
Что-то знаю я о нём,
Будто жжёт меня огнём.

– Да, стаканчик мой хорош.
Только ты его не трожь:
Я в твой дом не заходил,
И его я не стащил.

Что ж, продолжим разговор.
Да, а что это за хор
В доме песенку всё пел?
Я расслышать не сумел,

Но довольно мелодично.
Прямо скажем, что отлично
Эту песню провели.
Что-то там из под земли

Червяки зачем-то лезли,
Даже очень как-то резво...
Больше слов не разобрал
и не очень я понЯл:

Телевизор, что ли там?
Я не то, чтобы в карман
К тебе, Катя, залезаю
И деньгу твою считаю,

Но сама ты рассуди:
Тут как хочешь подходи,
Хоть с какой ты стороны,
Только ведьмы не должны

Всяку технику иметь – 
Телевизор там смотреть,
Как обычные все люди...
Им вот яблоко на блюде

Всё показывает враз,
Где случилось что сейчас.
Оно бегает по краю,
Ну а ведьма – та взывает:

Ты мне, блюдечко, скажи,
Да всю правду доложи.

Тут оно и начинает
Всё докладывать тотчас:
Что случилось блюдце знает;
И что будет через час.

И обман тут не прокатит,
Как с экрана всякий бред...
Засмеялась ведьма-Катя –
У меня такого нет.

Я, конечно, ворожу,
Но в тарелки не гляжу.
Телевизора тем боле 
У себя я не держу.

Ворожить недостоверно
По нему, тебе скажу.
Врут с экрана безразмерно.
А вот если положу

Ложку кофея в стакан,
То вот это не обман –
Посмотрю его на свет,
И покажется ответ.

Только это мой секрет.
Допуск есть? Вот так-то! Нет.

– Ишь ты, думаю, оторва, –
Погоди-ка, – я сказал,  –
Допуск есть – вторая форма.
И анкету я писал,

Ну и всякая проформа,
И  хожденье по столам...
Был допущен я – всё в норме –
К совсекретным всем делам.

Это в армии когда я 
Свою срочную служил.
Я тебя не напрягаю,
Но вот сколько я прожил,

И секретов я не выдал,
Так что, можешь доверять.
Что б я в кофе ни увидел,
Ничего передавать

Никому не собираюсь
Ни за деньги, ни за так.
Ты подумай. А покамест...
Чем же славен тот червяк,

Про кого слагает песни
И поёт зловещий хор?
Это как-то интересно... –
Что ж, продолжим разговор -

Говорит она в раздумье, 
Но смотри, не упади.
Раз такой нашёлся умник,
То в избу ко мне зайди,

А иначе не поверишь.
Скажешь, что, мол, ведьма врёт.
Ну а так ты сам проверишь:
То не хор – труба поёт
Про могильных червяков.

Только будь к тому готов:
Раз уж влез ты в это дело,
То не вылезешь уже,
Так что, делай его смело.
Ведь теперь тебе хужей

Ничего уже не будет,
Ты и так уже попал...
– Ну, положим, Бог рассудит,
Кто из нас двоих пропал, -

Это я ей говорю.
Со скамеечки встаю
Натурально так зеваю,
Подавив в себе смешок,
Самогонку наливаю –
На тебе на посошок.

Лягу я сейчас поспать,
А с утра зайди опять.
Мы головушки поправим 
И в ведёрко поглядим.

Этих Чудов опознаем,
А затем определим
Мы их в тару понадёжней,
Не в ведре же их везти.
Скажем, в банку ту же можно,
Или в термос запустить.

В общем, Катя, не грусти –
Разберусь я до кости
С червяками и со пнями,
А теперь, ты уж прости,

С отдыхательными снами 
Разбираться отпусти.
Вот посплю я и тогда 
Берегись, твоя беда.

Всё в порядке будет там,
И зверушек я отдам
На позорище в музею.
И, конечно, Пелагею

Я в табличке помяну.
Хочешь, не её одну?
И тебя могу я вставить:
Дескать, помогла направить

Мне на них научный взор,
Сделав правильный упор,
Подтверждённый рядом веских
Сильных доводов о мерзких
Непонятных тех делах,
Что творятся в «Малых пнях».

Так тебя мы подключИм.
А с утра разоблачим
Ведьмовство твоё вполне –
Не сказала ещё мне,

Как ты, якобы, летаешь
И вообще, насколько знаешь,
То, что ведьмы знать должны...

Всё. Пошёл я видеть сны.

    ***

Что мне снилося в ту ночь,
Не особо помню.
Будто еду с «Пней» я прочь
На каких-то дровнях.

А за мною – цок-цок-цок –
Скачет этот Колобок,
Чтоб в ведёрко посадить...
Тут как раз меня будить

Бабка стала – Эй, вставай!
Умывайся, не зевай;
Мы за стол все собрались,
Ждём тебя, поторопись.

Вот свершил я все дела
И вернулся со двора.
Бабка с ведьмою сидят,
Чинно в стопочки глядят.

Пригубил стакан едва,
Поправляться голова
Понемногу начала,
Дно увидел, и прошла.

РасщедрИвшись, бабка сало
Из заветного подвала
Под закуску нам достала
И поставила на стол.

И тогда под это сало
Было выпито немало,
И оставили от от сала
Лишь обгрызенный мосёл.

Стоп-стоп-стоп, откуда кость?
Что за сало завелось?
– Это местное, «Пеньки» ведь.
Свиньи тут у нас такие.

Их с колхоза завезли,
И они не подвели,
Но породу поменяли.
Ну, бывает это с «Пнями»:

Попадёт сюда ли кто,
Через год уже не то.
Иль мутация какая...
Вкусно? Ешь, не рассуждая,
А мосёл я приберу,
Супчик сделаю к утру.

Вот приходит настроенье
На великие дела:
Говорю я без почтенья –
Хорошо, что ты пришла

Прямо к завтраку как раз.
Продолжаем мы сейчас
Дальше розыск проводить.
Первым делом нам сходить

Посмотреть, кто на дворе
Обитается в ведре.
После мы идём к тебе
Песню слушать в той трубе,

А потом идём на пни...
– Ишь, как складно, извини, –
Катерина говорит –
Печка у меня горит.

Вот когда трубу прикрою,
Она может и провоет
Тебе песню напоказ,
Да ведь я ей не указ.

Ты пока не понимаешь,
Что там деется внутри,
Вот когда про то узнаешь,
То тогда и говори.

Ну, давай-ка по граммульке -
(Не забудьте про бабульку –
Бабка голос подаёт) -
И отправимся в поход

Через сени по двору
К интересному ведру.
Ну-ка, вздрогнем. Всё, пошли –
Ноги криво понесли,
Огибая бабкин стол,
Через сени и во двор.

    ***

И вот, выходим мы во двор,
Приблизились к ведру.
У Кати бабушкин топор,
Лопатку я беру
В свою мозольную руку
И фотик тоже на боку.

Подхожу я и ведро
Смело открываю.
Не опишет и перо,
Что в нём узреваю –

Эти пакости на дне,
Обе пьяные вполне,
Развевают плавники
И пускают пузырьки,

Будто пляшут в том ведре.
Посмотрел на этот бред,
Крышку наложил, потом
Ведьму вопросил – Ну что?

Опознала? Эти? – Ой!
Что-то плохо с головой.
Колобок – тот самый тать,
Что корову должен жрать.

Ну а кто такой второй,
Я не знаю точно. Ой!
Неужели? Ну ты дал!
Знаешь, ты кого поймал?

Это он – из «Малых бед».
И прозванья даже нет
Этой мерзости вообще;
Мы зовём его "Кощей",
Чтоб от прочих отличать,
Как-то надо его звать.

Сам Кощей-то не в обиде,
Он давно уж плохо видит
И не ходит никуда.
Тоже малая беда:

Было добрым молодцом
Подраздавлено яйцо,
В коем смерть его была.
Хоть проказа не прошла,
И яйцо недодавили
(бают, м0лодца скрутили.
Если верить тем словам,
Отдавили ему два

За кощеево одно),
Жив Кощей остался, но
Хуже видеть стал стократ.
Видно, нерв был пережат
В недодавленном яйце,
Находящемся в ларце.

Сам Кощей-то говорит,
Будто щедро наградит,
Кто починит то яйцо,
Или будет подлецом.

Это так я, между делом.
Ну а с этими что делать?
Может как-то рассадить,
А то могут навредить,

Сговорившись меж собой?
– Дай подумаю... постой:
Ведь пока они бухие,
То и шансы-то плохие

Сговориться и удрать.
Надо только подливать
Понемногу свежачка –
Пелагеи первачка,

Раз пришёлся им по вкусу.
Ну и некую закуску
Тоже надо поставлять,
Чтоб не начала съезжать

У них крыша с перепоя,
А иначе эти двое
В сумасшествии своём
Разберутся и с ведром.

Ну-ка, ну-ка, поглядим...
Мы, пожалуй, прикрутИм
Крышку к этому ведру.
А ведёрко уберу
С солнцепёка, там в тени
Не отварятся они.

А сейчас им, бедолагам,
Закусить уже пора бы.
Катя, жертвуешь червей
Из могилы ты своей?

То есть, что я? Из гряды!
Надо ж им какой еды
Кинуть, чтоб не отощали.

В самом деле, ведь не щами
Этих нелюдей кормить!
Нам ведь тоже надо жить.

Разрешила это Катя –
Ладно, добренький, видать, ты,
Коли хочешь их кормить,
А не голодом морить.
Доставай червей из банки,
Пусть закусят после пьянки.

Баночка вся в дырочках,
Чтоб не задохнулась
У меня наживочка.
Черви встрепенулись,

Лишь я крышку открутил
И ту банку приоткрыл.
Вижу, смотрят на меня
Маленькие глазики,

Из коробочки – воня –
Испускают газики
Эти, вроде червяков.
Каждый, кажется, готов

Что-то злое мне сказать,
Ну да я не начал ждать –
Сыпанул я их в ведро –
Разбирайтесь там с Шаром.

    ***

Дело сделано на сто!
И, как водится, за стол
Мы уселися опять.
Стали с бабкой мы мечтать

Про музею, про награду...
Только ведьма всё зудит: –
Ну а вдруг тебя засада
Ожидает впереди?

Только ты их показал –
Засекречен материл,
А тебя в тюрьму засадят,
Чтобы много не болтал.

– Засмеялся я – Пока
Не бывал я в дураках.
Я вчера ещё продумал,
Чтобы всё наверняка.

Ты подумала: Пойду, мол,
И отдам их за така?

Нет, сперва на безопасность
Я найду себе упор:
Обеспечу делу гласность –
Есть знакомый репортёр –

Вот ему и покажу я
Первым делом этих как.
А ещё... Нет, не скажу я,
Что я сделаю и как.

Хоть обидишься, хоть нет,
Но иначе – не секрет.

Никаких обид – всё верно, –
Отвечает Катя мне, –
Я хотя, конечно, ведьма,
Но разумная вполне.

С государствием, прости,
Только так себя вести,
Коль большой охоты нету
За решёткой погостить,
Или просто с белу-свету
Неожиданно уйтить.

Слушай, снимемся на фоне
Этих пьяных мерзких гад?
Я припрячу фото в схроне,
Вот и будет компромат.
Ежли мало ли чего,
То представлю я его.

Ишь ты, думаю, какая
Интересная она:
Деревенская, простая,
А поди ж ты, как умна.

В общем, бабка нас сняла,
Фотки память сберегла,
И ту флешку запасную
Катерина забрала.
Коли жарено почует,
То откроет все дела.

После крышку закрепил
И две дырки просверлил –
Консерванта подливать,
И чтоб было чем дышать.

Настроение – того!
Прямо скажем, ничего,
Аж запеть мне захотелось,
Но всего первее – дело:

Ведьмовство разоблачить
И, тем самым отключить.
Но прошу я перед делом –
Ты бы что-нибудь мне спела
Настроению подстать.

Может чуточку поддать,
Чтобы легче песнь лилась?

Тут она и завелась:

Я, конечно, петь люблю...
– Ну так спой тогда твою
Про червей, что из гробА...
– Ту нельзя. Её труба

В неко время может петь,
Чтоб червям этим поспеть,
Обрести налив, оскал...
(Вишь, ты рано их собрал),

А созрев, они должны
Расползаться вглубь страны
И в берлогах, как медведи,
Отсыпаться до весны.

А что дальше – знанья нет –
Это тайна и секрет,
Только ведаю, что ими
Управляют с «Малых бед»,
Неприятными и злыми...

– Знаешь, кончим этот бред.

Лучше двинемся к тебе
И послушаем в трубе.
Иль признайся уж сама,
Что свести меня с ума

Сими рОсказнями хочешь –
Я ещё проверю ночью
Как ты будешь вылетать
Из трубы своей опять.

Зафиксирую на фото,
Вот тебе и вся забота.
Если фокус некий есть –
Впечатлеется он весь:

Иль привязана верёвка,
Или держишься ты ловко
За припрятанный упор...
Вот и кончен разговор.

Отрицаться уж не станешь –
Аппарат-то не обманешь,
А пока давай-ка спой
Хоть куплет-другой какой –

Просит праздника душа!
Катерина, не спеша,
Говорит – А ну, налей!
Вспомню, что повеселей,

Развлеку фольклором местным.
Может будет интересно...
Тут же стопку выпивает
И, покашляв, начинает:
    
        *

Ой вы, «Малые пеньки»,
Деревенька у реки,
Где находятся невесть;
Не найти её вовек...
Бред!

То на карте она есть,
То, глядишь, уже и нет.
Как оградою она
Ото всех окружена...
Странно!

Не пройдет никто никак,
Разве полный уж дурак;
Кто полезет в эти пни,
Тех замучают они...
Знайте!

Кто полезет, как один,
Проплутают до седин;
Поседеют за три дня,
Околеют возле пня...
Бойтесь!

Ночью ужасы придут
И вовнутрь заглянут;
И обшарят всё в душе –
Всё, от пяток до ушей...
Плачьте!

Путник думает – идёт,
Но ногами лишь гребёт;
Пень кровавый позади,
За прохожим он следит...
Зорко!

И из тысяч лишь один
Доберётся до пути,
в деревеньку чтоб пройти,
Но наестся он рябин...
Горьких!

И обратно одному
Не пройти уже ему...

       *
Поперхнулся я слегка, –
Ничего себе, тоска...

Смолкла Катя, – Ну, не знаю...
Тут смешной её считают
И по праздникам поют
Веселить рабочий люд.

Не настаиваю, впрочем.
Хошь, частушки просорочим?
– Ну, давай чего нибудь,
Но смешное, не забудь.

Та притопнула ногою,
Но плясать не стала.
То одною, то другою
По полу стучала –
Ритмы отбивала:

       *
Как у нас средь бела дня
Пни напали на меня,
Обернулись выпями,
Кровь-то всю и выпили.

В ухо мне залез червяк,
Только хвост виднеется,
Все мозгИ сожрал дурак,
Да что ж такое деется?

Я гуляла молода,
Забрела в болото.
Провалилася туда,
А там бегемоты.

Чай, не выбраться уже,
Скушают, наверное.
Ой! Вцепился кто-то в Ж!
Или это нервное?

Мне накаркала ворона,
Что до завтрева помру,
Эх, напьюся самогона
И деревню я сожгу.

Ну пила, пила, пила,
Аж горячка белая,
Всю деревню подожгла,
Да только не помЕрла я.

Эх, эх – все за всех,
За меня-же – никого.
Ни из этих, ни из тех,
Вот такое ведьмовство.

Потеряла я м...
Тёплую, мохнатую.
Как я к милому пойду,
Как он меня залапает?

За окошком снег лежит,
Близится метелица;
Где-то, бедная, дрожит,
Капает, шевелится.

Не возися, сил не трать,
А лежи-посвистывай.
Вот пойду тебя искать,
Отыщу по свисту я.

По сугробам я...

       *

– Постой.

Голос прямо золотой.
И веселье хоть куда –
Очень безыскусное...
Для сравненья спой тогда
Этакое... грустное.

Пригорюнилась. Рукой
Ухо подпирает...
Тихо, как за упокой,
Песню начинает:

         *
Вот, пришла беда в «Малые пеньки»,
Ой, пришла беда.
Около реки ходят дураки –
Это навсегда.

А за ними вслед – налоговики;
Ой, пришла беда.
Их не видел свет больше сотни лет –
Как бы, никогда.

Собирают дань – всякую погАнь:
Ягоды, грибы.
Там они и тут, только всех их ждут
Вскорости гробы.

Бедные они, бедные и мы –
Нас обложат  пни.
Пни не допустЯт, промах не простят –
Все умрут за них...

          *
Ну, похлопал я в ладоши –
Замечательный романс.
Самодеятельность тоже
Уважаю я, как раз.

Было слушать мне не скушно,
Интересно, говорю, 
И за то великодушно
Я тебя благодарю.

Только... как сказать, не знаю...
Тут возник вопрос один:
Неужель, на дурака я
Похожу? Чай, не кретин,

Разобрался в вашей песне,
Что, мол, в «Малые пеньки»
Кто иные не пролезли б,
Кроме тех, кто дураки.

Засмущалась ведьма-Катя, –
Я уж думала о том, –
С виду, вроде, не назвать-то
Тебя полным дураком.

Что-то есть в тебе... такое...,
Но, однако ж, извини,
Маловато, чтоб без боя
Пропустили тебя пни.

Ладно, я поворожу
И тогда ответ скажу.
Да, я думаю, что в печке
Прогорели все дрова,
И тепло чтоб поберечь-то,
Надо печку закрывать.

Помню, ты хотел послушать
Эту песенку в трубе?
Ну, тогда прочисти уши,
Может и споёт тебе

Эту песню про червей.
Мне она от лекарей
В награждение осталась,
Чтобы меньше мне чихалось,

Коль простыну, или что...
Расскажу потом про то.
Ну, вставай, пора идтить. –
– Слушай, может прихватить
Нам баклажечку с собой?
Чокнемся с твоей трубой,

Чтобы лучше она пела...
- Знаешь, я не обалдела,
Самогон отсюда брать.
Или я сама гонять

Разучилась это дело?
Я когда ещё умела...
Не останешься сухим,
А останешься бухим.

       ***
И пошли в нарядный дом,
Где жила вместе с котом,
Или кошкой, ведьма-Катя.
По пути туда я, кстати,
Кинул взгляд на эту грядку.
 
Вроде, с грядкой всё в порядке.
Там горох произрастал
(я немного пощипал,
Пока ведьма открывала
Дверь и что-то ей шептала).

Захожу я к ней в избу,
Двери закрываю,
Как обещано, метлу
Сразу починяю

(Там была-то ерунда –
Размотались провода,
Ну да я их подтянул
И покрепче завернул),

На – как новая она,
Хоть мети, а хоть лети.

Закрывает она печь,
Двигает заслонку;
Достаёт вино, сиречь,
Свою самогонку.

В мой стаканчик и себе
Шустро наливает;
Пьём и кушаем – в трубе
Что-то завывает.

– Видишь – ждать и не пришлось:
Слушай песню, началось.

Я прислушался – и впрямь:
Как из поддувала прям,
Песня звучно полилась –
Та, что слышал я вчерась:

            ***
Если я заболею, врачей вызывать я не буду,
А я к грядке пойду, где горошки для вида растут,
И могильных червей призову я на помощь оттуда,
И проворно они друг за другом ко мне поползут.

И, впиясь мне в глаза, они высосут всяки болезни,
Чтоб, в себе сохраня, их кому-то потом передать.
За леченье я дам, что и им для здоровья полезно:
Приведу им кого-нибудь - кровью червей напиять...

            ***
– Фу-ты, ну-ты, как противно!
Прямо вывернет сейчас.
Ни фига, альтернативна
Медицина тут у вас.

Думал, травами, грибами
Порчу лечите и сглаз,
Вы же мерзкими червями,
Да ещё пуская в глаз.

Ишь ты, грядка чем кичилась –
Помогаю, мол, больным...
Ты сама-то хоть лечилась
Этим способом чумным?

Ничего себе, забавно...
– Ну, случалось хворь какА, –
Прогоняла. Вот, недавно
Себе прыщик с языка.

Ты не бойсь – тебе-то внове,
Коль болезнишка легка,
Им немножко только крови.
Лучше, если с мужика.

Толь она у вас вкуснее,
Иль полезней витамин?
Я же как всё это дею:
Подхожу – мол, господин,

Не поможешь-ли мне грядку,
Где горох, перекопать?
И, обычно, всё в порядке --
Не умеют отказать.

Тащит грабли и лопатку –
Ну конечно, не вопрос...
Только он подходит к грядке –
Я его с размаху в нос.

Ажно слёзы выступают
У бедняги у того.
Впрочем, черви уважают
Слёзы тоже, ничего.

И, покуда тот стоит,
Кровь на грядку и капит,
А уж если со слезами,
То особый колорит.

Так и лечимся, смотри,
А теперь-то все ушли,
Ну а черви те с глазами
В долг не верят – хоть умри.

Да и даже с мужиками:
Ну, проходит раза три,
А потом нейдёт копать.
И приходится менять
На того, кто эту память
Уже начал забывать.

– Ну а если посерьёзней
Что-нибудь, да прихватИт?
Переломаны-ли кости;
Или там, аппендицит?

Как по носу дать такой
Переломанной рукой?

И в носу гемоглобину
Может просто не хватить,
Чтобы вылечить э-э-э... спину?
Или язву исцелить?

– ПотупИла Катя глазы –
Ну... бывало иногда...
Есть же всякие заразы,
Что без срама-без стыда.

Только жить мешают людям:
Тунеядствует, крадёт...
Их искать никто не будет,
Да и, впрочем, не найдёт...

Разговор не поддержу,
Лучше, дай поворожу.
Ты же, вроде не дурак,
Но попал сюда. А как?

        ***
Как! А я откуда знаю,
Каким образом попал?
Что-то я не вспоминаю,
Как про «Пни» эти узнал.

Тыкнул пальцем в яндекс-карту,
Заблудившись средь болот,
Я, подобно Бонопарту,
Как Исаич где-то врёт.

Как вернусь я, надо, братцы,
На экране посмотреть –
Там от пальца след остаться
Должен (заодно стереть).

И по следу я узнаю,
Где на карте она есть,
Деревенька та дурная,
Что в реальности вот здесь.

А пока пошли гадать,
Чтоб ответ-таки узнать:
То-ли я и впрямь дурак,
Ну а может, «или как».

Говорит – Конечно лучше
По старинке – честь по честь,
только нет кофейной гущи –
Растворимый только есть.

Автолавка приезжает –
Пни её-то пропускают –
Но привозит чёрт-те что –
Уже качество не то.

Так что, ты не обессудь –
Всё ж покажет что-нибудь.
– Ну, покажет-не покажет,
Кофеёчку хоть попьём,

Ведь нельзя-же только бражить,
То втроём, а то вдвоём.
Ну, давай уже, вари, –
Поглядим, что там внутри.

Ведьма кружки достаёт
Синие большие,
Если кофе не соврёт
В том своём режиме,

Где не просто он еда,
А гадательна среда,
Информацию сейчас,
Может, ценную он даст.

В чашки кофе насыпает,
Наливает кипятка.
По хозяйски вопрошает,
Не хочу-ли молока.

Я сказал, что чорный пью,
Молоко-же так люблю,
Но сейчас давай гадать,
Что нам дальше ожидать.

Размешала она ложкой
Кофе в чашке у себя,
Посмотрела осторожно,
Малость кофей пригубя:

На поверхности его
Вроде нету ничего,
Но в глуби, гляжу, сверкает
Что-то ярко, как диод,
Ну а ведьма выпивает
То сверканье себе в рот.

Засветилися глаза,
Покатилася слеза,
А потом глаза сверкнули,
Как фонарик, два разА,
Загудело тут, как в улье,
Начали глаза казать

Вроде фильма на стене –
Не понравился он мне –
Там к кому-то я привязан,
Но довольный, вроде, вид.
– Так вот будешь ты наказан –
Это ведьма говорит.

А потом как заплевалась
Через левое плечо –
Ничего себе, досталось.
Ну а я-то тут причём?

Резкость тут пропала вдруг,
И у ведьмы – как испуг
Опустился на лицо.
Ну а я-то молодцом
Всё держусь, но только знаю –
Ничего не понимаю.

Досмотрела она ролик –
Ничего не говорит.
Ну да я-то не неволю,
И не ставлю ей на вид.

Проболтается сама –
На язык-то всё с ума
У неё и перейдёт,
Как ещё со мной попьёт.

Ну и точно -- после третьей
Открывает она рот
(Затыкайте уши, дети, –
Счас ругаться, как начнёт...),

В общем, душу отвела
И по сути начала
Говорить она несмело
– Не дурак ты, всё ж, вполне.
Прибыл ты сюда по делу:
В общем, женишься на мне.

Тем вот будешь ты наказан
За нахальствие своё,
Что со мной узАми связан.
Ну представь себе житьё

Мужа с ведьмою женой,
То есть, именно со мной,
Да ещё в буквальном смысле...
У тебя какие мысли?

Впрочем, то ещё не вскоре –
Холостуй-живи пока –
Надо выбраться на волю
Поначалу из «Пенька».

Да, раскладец необычный:
Мало что соображу...
– Ты, конечно, симпатична, –
Так тебе я доложу,

Но пора мне не настала,
К браку как-то не готов...
А!.. Где наша пропадала!...
Ну, давай, налей за то.

Да! Скажи-ка мне про тёщу;
Или может её нет?
Ну, тогда, конечно, проще.
– Есть. Она из «Малых бед».
А туда – ты должен знать –
Нос сама боюсь совать.

– Ладно, с тёщей мы потом,
А пока давай с котом
Разбираться, или кошкой –
Вроде, общая немножко
Животинка та у нас
Получается сейчас.

Познакомь, когда придет.
Да, и кстати, огород
Коль попросишь покопать,
То – должна ты тоже знать –

Не моги по носу драться,
А то множество реакций
наработано у нас:
Ты мне в нос, а я те в глаз.

Драться мне с женой противно,
Жить хочу с тобой я мирно.
– Это точно, говорит,
Будем жить, как Бог велит.

Не ругая, не коря...
Правда, ведьма всё-же я,
И тебе, как в испытанье,
Я дана для наказанья.

Так что, иногда изволь:
Ну... кольну булавкой, что ль,
Или что-нибудь другое –
Я ж дана тебе на горе,
А не просто для семьи,
За проказы за твои.

– Это ладно, говорю,
Я уж как-то потерплю.

Только чтобы не до кости
Ты булавкою своей –
Быстро, ласково, без злости –
Вот и будет всё о кей.

Чую сам, что виноват,
Но теперь уже назад
Червяков не пустишь в грядку,
Чтоб исправить неполадки –

Шаром сожраны злодеи...
Да, послушай: тут идея
Появилась у меня –
Что-то денежки звенят

У меня не очень звучно.
Нам с тобой благополучно
На зарплату не прожить.
Надо как-то нам решить

сей финансовый вопрос:
На квартиру нужен взнос,
И ещё туда-сюда...
Это нам не ерунда,

Неужели брать кредит?
Так, что банк, а что бандит,
Одинаково ограбят –
Так поверье говорит.

– Ну так слушай: я же бабе
Пелагее – та твердит,
Что корова ей нужна –
Пусть берёт её она.

Вот такая вот идея.
Заодно уж и курей я
Ей отдам – а что им здесь?
У неё деньжонки есть.

      ***
– Ишь, хозяйственная ты,
Это очень кстати,
Но боюсь, для полноты
Этого не хватит.

У меня-же вот идея:
Починю яйцо Кощею,
И на этом куш сорвём –
Кучу денег огребём.

Он ведь там над златом чахнет...
– Да уж, чахнет так, что пахнет –
В туалет даже нейдёт
Опоражнивать живот,
Чтобы злато не стащили.

– Ну так что? Мы порешили
Это дело провернуть?
Где он есть? Скорее в путь.
Хватит праздновать ужо –
Переходим на боржом.

И невеста мне в ответ –
Он на грани «Малых бед»
В подземелье проживает.
Пни пока к нему пускают.

Только надобно тогда,
Переехал чтоб сюда
Ты от бабки Пелагеи.
И возможно поскорее.

– Говорила же мне ты,
Что сперва на волю
Через пни там и мосты –
Ну, там этот ролик

Тебе это предсказал –
От тебя-же и узнал.
Как же это понимать?
Нескафе не будет врать.

– Ситуация у нас
Изменилась. То-то.
Раз решили мы зараз
Денег заработать.

Не пускает к себе он
Холостых – таков закон.
Забежим мы  в сельсовет
(Никого там, правда нет)

Заявленье подадим,
Ложну подпись создадим,
А потом оформим брак.

Всё-же, малость ты дурак.

Не откладывая в ящик,
Мы пошли в недальний путь.
Ну, пришлось мне настоящим
Своим именем тряхнуть.

Отыскали всяки бланки,
Их заполнила она,
Штампик вынула из банки,
Приложила – всё, жена.

Так что, завтрева медовый
Мы назначили наш день,
А затем и в путь готовы –
Чай, заждался старый пень

На все руки удальцов,
Чтоб чинить ему яйцо.
Мы сходили к Пелагее,
Разобрались со скотом,
Ну а после поскорее
Мы с ведром и рюкзаком
Понеслись в нарядный дом.

       ***
Там, событие отметив,
Я прошу её о том:
Всё, закончим шутки эти –
Доставай магнитофон,
Тот, что в печке песню пел.
Я дослушать не успел.

Отвечает – Ну и дело.
Ничего там нет внутри.
Говорю – труба всё пела;
Хочешь – лезь, да посмотри.
Ну и ладно, -- говорю.
Развлекусь я, посмотрю.

Вот, обшарил печку снизу –
Всё горелое одно,
И тогда залез на крышу,
Заглянул в трубу – темно.

Вниз полез вперёд ногами –
Это только лишь по пьяне
я такое учудил –
На заслонку угодил,
Вверх-ли, вниз – не тут-то было.
Ладно, печь уже остыла.

Катя мне кричит от двери –
Ну чего, уже проверил?
– Да, проверил – всё чистяк,
Но не выбраться никак.

– Говорила я тебе,
Что застрянешь ты в трубе,
Счас, я мигом, погоди –
Никуда не уходи.

Вот достану инструмент,
И ты вылезешь в момент.
Вот, достала инструмент,
И я вылетел в момент.

Прям на крышу чрез трубу –
Здоровенную иглу,
Чуть заслонку приоткрыла,
Да и в задницу всадила.

Ты, уж, говорит, прости –
Как сказал – не до кости,
очень ласково и быстро...
Да и в ранке, вроде, чисто.
Дай-ка йодом мазану,
И иди любить жену.

      ***
День проносится, как миг,
Утром послезавтра
калориен и велик
Поглощаем завтрак.

Ибо в следующий раз
Кто и как накормит нас?
У Кощея не посмеем
Среди вони и зараз:

Лучше стать нам потощее,
Чем обедать у Кощея.
И мы приняли решенье,
Что возьмём с собой припас.

Вот, что надо, наварила
И в рюкзак еду сложила,
Надеваю я рюкзак.
– Ну, пошли. – Куда? – В овраг.

Там есть вход в Кощеев дом,
Остальное всё потом
Мы увидим и узнаем.
– Ну, пошли. И мы  шагаем

Мимо речки через пни.
Чу – сердитые они
На меня за короеда,
Даже пусть тот пнём обедал.

        ***
Вот, как тропинка среди пней
Неведомо куда
Ведёт. И мы пошли по ней.
Захлюпала вода.

И потемнело – прямо мрак.
Три шага сделал – вот овраг.
В овраге дверь – морёный дуб;
В двери замок, но я не глуп:

С собой лопатку прихватил,
Чуть было в дело не пустил,
Но говорит жена – Постой.
У нас-же пропуск есть с тобой.

Помахала она справкой
Супротив двери глазка;
И защёлкал, как загавкал,
Механизм у замка.

– Ну, теперь ты не зевай –
Дверь ногою открывай,
И вообще там, понахальней
Нас с тобою представляй:
Где-то должен быть дневальный,
Так его ты напугай.

Робких тут едят в момент –
Переводят в экскремент.

Ну и точно —из стены
Гнусны рожицы видны,
Ну да я их по сопатке,
Сразу внутрь убрались
(Да, не зря я взял лопатку,
Без неё – хоть удавись).

В общем, мы их напугали
И по ходу зашагали,
Почему-то только  – вверх,
Расщемлять Кощеев нерв.

Вот дошли до поворота,
И табличка нам гласит,
Что для смертного народа
В Малы беды путь закрыт,

Разве только по родству,
Или кто по колдовству
Будет нежитью пленён,
Для расправы приведён.

Ну а мне туда не надо –
Я к Кощею за наградой –
Починить Кощея смерть,
А не тёщу посмотреть.

Посему тогда мы в дверь,
Где написано «Кощей»,
Деликатно постучали
И немного подождали.

Нам открыли наконец,
Заглянули мы – дворец
Из костей как будто сложен,
Хоть такого быть не может.

Подошли – нет, из костей.
Ничего себе, Кощей!
Ишь, людишек он покушал.
Погубил он чьи-то души,

И яйцо ему чини?
Расквитаться бы за них.
Ладно, я соображу
И Кощея накажу.

       ***
Вот нас в залу пропускают,
Ну а там Кощей, как раз.
Он на троне восседает.
Нет, не трон, а унитаз

Он имеет под собой
весь нарядный, золотой.
Вкруг него лежат мешки,
В коих, верно, денежки.

Ну и запах есть, конечно,
Как живёт он тут, сердечный?
Выхожу к нему вперёд,
Не здороваясь, он ждёт,

Что же я ему скажу,
Что за сделку предложу.
Говорю – Будь здрав, злодей.
Вот, я слышал от людей,

Хочешь мастера нанять,
Ибо что-то починять
Тебе требуется срочно.
Коль не слишком заморочно,

Починить замок могу;
Иль поймать бабу Ягу,
Дабы сказки говорила,
Чтоб тебе не скучно было

Одному сидеть в дерьме;
И по силам также мне
В чашке кофе погадать
Или крышу подлатать,

Впрочем, дождиков тут нету.
Говори, я жду ответа.
Отвечает тот скрипуче –
Вижу, мастер ты могучий,

Коли Ёжек ты ловил.
Ты бы, кстати, научил
Той премудрости меня?
И за это зазвенят

Тут-же денежки в кармане.
Да, не врешь-ли ты по пьяне?
Так «ловить» и я могу.
Лучше ты бабу Ягу

Для начала мне представишь,
А иначе, вдруг обманешь?
Впрочем – это на потом,
Ибо главное не в том.

Уже много-много лет
Я не вижу белый свет;
Только так – как будто тени.
Как-то, с ваших позволений,

Был придавлен механизм,
И случился катаклизм.
Может быть читал ты в сказках:
Дескать, молодец Ивашка

Смерть Кощееву сломал,
И тому конец настал?
 Было всё совсем не так:
Тот Ивашка был дурак

(То и в сказке говорится),
Было – да – украл девицу
Он из этого дворца
И добрался до ларца,

В коем смерть моя хранилась.
Но потом, скажи на милость,
Нет, чтоб всмятку раздолбать,
Начал с тем яйцом играть.

То подкинет, то поймает –
А меня вовсю шатает
От такой его игры –
Только слуги-комары

Время выиграть-то успели
И, как туча, налетели,
Облепили ему лоб,
Он руками хлоп, да хлоп.

Мажет кровью по лицу,
В это время по яйцу,
А затем и по второму
Зарядили гематому

Верны-ёжики мои,
Иглы выпустив свои.
Так что, зря он суетился:
Своего, хотя добился,

Но та девица ему
Стала больше ни к чему.
Может, вылечил потом –
Я не ведаю о том.

А моё яйцо упало –
Хорошо, хоть не на скалы:
Слуги дракой увлеклись
И ловить не собрались.

На песочек все упали,
В драке чуть не затоптали,
И кусочек скорлупы
Отвалился, как не был.

Хоть я к слугам благоволил,
Но, однако-ж, всех уволил...
Помню, комары из щей
Мне кричат – Капут Кощей!

Ну а ёжики-то злы:
Ни одной своей иглы
Просто так не отдавали,
Когда иглы выдирали.

Впрочем, ёжиков простил
И на волю отпустил,

Пригвоздив пустые банки,
Где росли у них хвосты;
И присыпал солью ранки,
И закинул их в кусты.

Только с этих самых дней
Видеть стал я, как теней,
И землЮ, и что на ней.

Так что, если в механизме
Понимаешь, говоришь,
Устранишь в нём катаклизму,
То себя не обделишь:

Видишь золота запас?
Всё твоё, точнее, часть.

– Я, простите, уточняю,
Чтобы не было обид:
Если часть, то всё-ж какая?
Вся!... десятая, кричит

С унитаза этот жмот.
Мне свидетель весь народ,
Что я честно, без обману...
Тут он как-то хитро глянул

На те кости, что из стенок
(Для него, конечно, тени),
Кое-где слегка торчали...
И продолжил без печали –

А коль Ёжку приведёшь,
Всё бери. Нет, знаешь, всё-ж
Я свой трон себе оставлю –
Тут дела мирские правлю,
И привык я, как-никак.
Хватит золота и так.

– Ну-с, с чего же мне начать?
– Спробуй ты сперва поймать
Эту самую Ягу.
А тогда уж я смогу,

В мастерство твоё поверив,
Допустить и до яйца.
А то помнишь, не проверив,
Я промухал молодца,
Что мне пакость совершил –
Остра-зрения лишил.
   
Я сказал, что да, конечно,
Сожалею бессердечно,
И уже готов идти,
Чтобы Ёжку привести.

Не уйдёт она, плутовка,
И поймаю, и свяжу,
Только, слышь, – в командировке
У тебя я нахожусь.

И, пока веду охоту,
Траты некие нужны,
Как положено по КЗОТу,
Что закон для всей страны.

Где-то кушать собираюсь,
Где остаться на постой...
Не волнуйся, отчитаюсь
Я за каждый золотой.

Подпоить кого-то, может,
А кого-то подкупить:
То бывает – бабок-Ёжек
Приходилось мне ловить.

И, потом, всё те-же снасти –
Петли, удочки, сачки...
Ночью видеть и в ненастье –
Инфракрасные очки.

То есть, выдай мне аванс,
Подведём потом баланс,
И при счёте гонорара
Всё и вычтем мы как раз:
Ты, Кощей, хотя и старый,
Но ты умница у нас –

В счёте, верно, не тупил –
Вишь, сколь золота скопил.

– Я, Кощей, конечно, жадный,
Но однако это так –
Кто без денег предаст? Ладно!
Дай пощупать твой рюкзак.

Чую, он набитый весь,
Но местечко всё же есть.
Сыпай золото до верха,
Уж не будем мы на вес:
Могу спорить, ради смеха –
Пять монеток смогут влезть.

– Вот за это уважаю,
Бережливость – не порок.
– Ну а сам-то открываю
Дополнительный мешок,

Что на спинке рюкзака
И пустой ещё пока.
Показал Кощей мешок:
Ну, накладывай, дружок.

Ишь, дружка нашёл сегодня,
Покажу тебе сейчас,
Распротивный ты негодник,
Как аванс берут у нас.

Золотишко зацепляю
Я горстями в две руки
И тихонько опускаю,
И считаю – раз, два, три...

Горсть – четыре; снова горсть.
– Прямо видишь ты насквозь –
Как сказал, и точно – пять.
И откуда мог ты знать?

Аж надулся весь Кощей –
Знаю много я вещей,
про того и про сего...
Как он начал хвастовство,

Так сначала я заохал,
А потом сказал со вздохом –
Ну какой ты молодец!
Но дослушаю конец

Я уже после охоты,
Всё-же нанялся работать,
А не уши развлекать,
Хоть полезно мне узнать

Про твой острый ум и разум,
Но нельзя-же так-то сразу
Твои мудрости понять –
Я не в силах их принять.

И считаю, что зело
Мне сегодня повезло –
Пообщался с мудрецом,
Хоть и с давленым яйцом.

А теперь, Кощей, прости –
Нам с тобой не по пути:
Я пошёл Ягу ловить,
А тебе сидеть смердить.

Вот, за двери мы шагнули,
Свежим воздухом вздохнули
И пошли домой скорей
От Кощеевых дверей.


        ***
Вот пришли, считаем злато.
Да, однако-же богаты
Сразу стали мы сейчас.
Ну и мы, неровен час,

Затаили это злато,
Чтоб иной не стал богатый:
Хоть в деревне никого,
Но случается всего.

Чуть налили мы в стаканы
И уселись обсудить:
Ну чего? Какие планы?
Где Ягу ему добыть?

Предлагает тогда Катя –
Может, ну его вообще?
На квартиру уже хватит –
Разведён тобой Кощей.

Пять монеток чрез вахту
Мы Кощею отдадим
И в придачу на словах-то
Мы ему передадим,

Что, мол, местная Ягая
Приказала долго жить,
А которая другая,
Воровству не подлежит:

В Книгу красную она
Персонально внесена,
Ибо редкая зверушка,
Кою знает вся страна.
И с пропажи той старушки
Может нАчаться война.

Если вдруг переведётся,
Всё начальство ей займётся –
Сразу следствие и сыск,
Каб тогда не добрались

И до самого Кощея...
Дескать, я ловить не смею
И аванс я возвратил,
И домой к себе отбыл.

Мне бы, эх, твои заботы.
У меня с Кощеем счеты
Появилися теперь.
Нет! Какой он всё-же зверь!

Что он с ёжиками сделал...
А людей-то сколько съел он:
Кости видела в стенАх?
– Ну, заметила, – она
Отвечает мне несмело.
Ну и что ты хочешь делать?

Чтоб секрет мой не пропал,
Я на ухо прошептал
Планы действия мои,
И решились мы на их.


      ***
– Где Яга живёт, я знаю.
Она нонче выходная –
Отдохнувши после сна,
Дома быть она должна.

А живёт она средь пней.
Да, не виделся-ли с ней?
Каб её уговорить,
Можно Кошу обдурить.

Тоже жадная. На том
Мы сыграем, как в лото –
Обещаем ей за то
Кучу золота потом,

Но её не обмани –
За неё отплатят пни.
Как, готовы мы к походу?
Ну, пошли в огонь и воду.

И вот, опять идём средь пней,
Минуя тот овраг.
Я притворился, так верней,
Как будто я дурак.

Взъерошил волосы ежом
И песенку запел,
О том, как жить мне хорошо,
И прочий безпредел.

И клюнули на это пни –
Уж не цепляются они.

Что-то долго мы идём
В этом лесе пнявном.
Только заблудится  в нём –
Это не забавно.

Уж не кружим-ли вокруг
Деревеньки этой?
Дай залезу, посмотрю...
Катерина, где ты?

Вот, стояла только тут.
Замечаю – пни растут,
Как-то расширяясь.
Ой, она как далеко!
Я бегу к ней с рюкзаком,
Часто спотыкаясь.

Всё понятно – это пни
Нас хотят разъединить,
Хитрые какие.

До неё я добежал
И верёвочку достал.
Быстро узелки я

Завязал, соединив
Нас женою. Ну а пни
Сразу стали злые.

Это видно по корням –
Сразу вздулись по всем пням –
Помешали мы им

Злое дело сотворить –
До Яги не допустить.
Но, однако-же дошли:
Где-то с метр от земли

Притаился дом на пнях,
Как на курьих на ногах.
Я-то в курсе, как и что
Управлять избой. А то!

Ну-ка, дверью повернись
Ты ко мне, да шевелись.
А она себе стоит.
Катерина говорит –

Начитался старых сказок?
Это в древни времена
Поворачивалась разом,
Лишь команда подана.

А теперича, прости,
Видишь ручку? Вот, крути.
Ну и точно – из-под дна
Ручка ржавая видна,

Как почти-что у колодца.
Ну а мне-то всё неймётся
В ту избу скорей попасть.
Я скоренько к ручке – шасть,

Поднапружился я малость,
Ну, она и обломалась:
Не иначе, сточена
Была ржавчиной она –

Под дождями столько лет...
Или же из «Малых бед»
Эту пакость учинили,
Чтобы мы не заходили

В бабки-Ёжкину избу.
Но, однако, я могу
Обойтись без волшебства –
Ну-с. Давай избу сперва

Мы по кругу обойдём,
Может дверь-то и найдём.
Не желает раз крутиться,
Будем сами шевелиться –

Не по правилам оно,
Но зато уже вернО.
Две стены мы обошли,
Ничего мы не нашли,

А у третьей, у стены –
Как забором, валуны
Так и сложены горой.
Дверь попробуй тут, открой.

Всё-ж не зря избу просить
Повернуться по оси
Было велено в той сказке.
Впрочем, я сгущаю краски:

Не забраться что-ль наверх?
Мне ж не ущемили нерв,
Видят всё мои глаза.
Ну, полезли, – я сказал, –

Репек я перевязал
За жену и за рюкзак,
И полезли в небеса,
Как на привязи коза –
Катя-ведьма и я сам.


     ***
Дом-то снизу невысок,
Только чуть-ли не часок
Мы до крыши лезли с Катей.
Осмотрелись – вот-те-нате!

Только пни одни торчат
И не виден путь назад.
Ладно, после разберёмся,
А пока что, проберёмся

Через крышу мы в избу,
Чтоб испытывать судьбу,
Что получится с Ягою:
Костяною-ли ногою

Сразу выгонит взашей,
Либо – трепещи, Кощей –
Ужо будет те нирвана –
Согласится с нашим планом.

Прямо около конька
Разобрали крышу,
А затем из чердака
мы вовнутрь вышли,

На печи старуха спит,
Ступа около стоит.
Всё в порядочке – сама.
Ну, Кощей, держи карман.

Тормошит её жена,
Волосы взъерошив –
Оторвись скорей от сна –
С новостью хорошей

В гости мы к тебе пришли.
Да, казнить-то не вели.

Как зевнула тут Яга –
Я так не сумею –
Волос скинула со лба –
Ох ты! Пелагею

Я в ней тотчас уличил –
Одинаковых личин
Были две старухи –
Нос, глаза и ухи.

Говорит она – Привет.
Вы по делу, али нет?

– Ой, прости ты, возлюбя –
Мы про то не знали,
А иначе-бы тебя
Здесь мы не искали,

Только всё-же это как:
Ты Яга или не так?
– Ты в гостях здесь сколько дней,
И ещё не понял?

Тут живу я среди пней,
Ну а там шпионю.
А сегодня выходной –
Договор такой со мной.

Только, это, ты не бойсь –
Я-то не забыла,
Самогонкой тебя, гость,
Давеча поила.

Тут никто тебя не съест –
Мой шпионский интерес
Не в тебя направлен.
Также и ограблен

Ты не будешь в доме сём,
Ну и прочее там всё...
Только дело не забудь –
Орден как-то мне добудь

И в табличку впишешь.
Это ж я не просто так –
Помогу, коль надо, как.
У меня это никак
Не ржавеет, слышишь?

Ручку я повспоминал,
Ну а вслух я ей сказал:

Будет орден для легенды
И в табличке житиё,
Но пока я, как-бы, бедный,
И, гляжу, твоё жильё

Тоже, вроде как нора:
В крыше, вон, уже дыра,
И с окошек дует что-то...
Как насчёт, чтоб подработать?

– Подхалтурить, говоришь?
Что-же дальше ты молчишь?
Иль не знаешь ты Ягу?
Я ведь многое могу:

В ступе, например, летать
И детишек в ней катать,
Но конечно, не бесплатно:
Чтоб отдала их обратно,

Мне и денег принесут,
А детишкам – как батут,
Ведь и там билеты, вроде, –
Всё по честному выходит.

Даже ведьма покачала
Волосатой головой
И тихонько пробурчала –
Знаешь, только не с тобой

Моим детищам кататься,
Если будут нарождаться...
– Дети – это невпопад.
Слышала – Кощей богат?

Хочет этот старый хрен
Бабку-Ёжку себе в плен,
Чтобы сказки говорила
И иначе веселила.

Обещал за это он
Много золота – мильон,
Коль её ему найду
И в оковах приведу.

Ну так мы его проучим.
Ты не бойсь, на всякий случай –
Я тебя не предаю,
Плану выслушай мою:

Мы тебя как-будто свяжем,
Примотаем к ступе даже
Устрашающим узлом
И возьмём в Кощеев дом.

А тот узел, не забудь,
Только кончик потянуть,
Он как-будто разорвётся.
Узел рифовым зовётся.

То понятно и ежу –
Всё тебе я покажу.

За тебя мы что получим,
Делим ровно на троих,
Только ты на всякий случай
Подожди, пока за них

Я расписку напишу
И Кощея попрошу,
Дать бумагу, что принял
Бабку-Ёжку у меня,

Чтобы честен был обмен.
Ну а там уже в момент
Мы развязываем узел,
Золотишко в ступу грузим

И затем, не торопясь,
Вы летите восвоясь
В ступе вместе с Катериной,
Ну а я останусь спину
Вам немного прикрывать
И Кощея утешать,

Что он выпустил Жар-птицу,
Буду с грустным я лицом.
Чтоб ему развеселиться,
Починю ему яйцо.

За починку гонорар –
То семейный наш навар
И его уже не делим.
Что, согласна с этим делом?

Почесала Пелагея
Свою умну-голову –
Развязаться-то сумею?
Если что, и разорву

Я верёвочки твои,
Ты их малость надорви.
Ладно, мешкать мы не будем,
В ступе мы в овраг прибудем,

Ну а там уже вяжи
И Кощею доложи.
Ну, на том и порешили:
В ступу сели и поплыли

Мы по пням, как по воде –
Ни один-то не задел
Этот хитрый агрегат.
Был бы очень даже рад

Я устройство посмотреть,
Чтобы так же вот лететь,
Если – мало-ль – прогуляться,
Через реку перебраться,

Рано-поздно ли, но всё ж
С бабки выманю чертёж
Хитроумной гравицапы –
Суну золота на лапу

И продаст она его,
Хоть шпионка, хоть чего,
А пока летим над пнями,
Как над лысыми волнами.

Долетели наконец –
Пелагея – молодец!
Очень мягкая посадка –
По траве прошлися гладко,

Чуть зависла ступа и
Опустилась до земли.
Пелагею завязали
И ко двери подбежали.

Как-бы ступу мы несём,
Но она летит притом,
То есть, сил совсем не тратим.
Показала снова Катя

Справку брачную в глазок;
Открывается замок,
Ступу втягиваем в ход
И туда, где поворот
Потихонечку идём
Ограблять Кощеев дом.

Видим – дверь уже открыта.
–- Знаешь, бабка, повопи ты
Очень горестно сейчас,
Чтоб Кощей поверил в нас.

Вот прокашлялась старуха
И как гаркнула мне в ухо
Так, что я аж отскочил,
Ступу чуть не уронил.

– Ох, куды меня, куды!
Не ждала такой беды!
Изловили-то сачками,
Да опутали сетями,
Завязали-то потом
Устрашающим узлом.

Ой, не выбраться на волю,
Убивать ведёте, что-ли?
Лучше в плен пойти к Кощею,
Все ж, как к меньшему злодею,
Лучше в омуте мне быть,
Ой, не надо больше бить!

Голосок надрывный, громкий...
Эх, тебе бы не в шпионки,
А в артистки бы пойти.
Впрочем, кто эти пути

Из людей-то понимает,
Может быть, потом и станет
Баб-Яговою звездой...
Тут Кощей кричит – Постой!

Тут она уже моя
Собственность-то частная.
Больше бить Ягу не смей,
Сам я всыплю ей ремней.

– Поостынь, Кощей, ты малость –
Сделка, чай, не состоялась.
Вот, как денежки отдашь,
То закончу я кураж.

А пока Яга моя,
То хочу и мучу я.
Вот, сейчас кольну булавкой,
Чтобы взвизгнула, как шавка.

– Эй, не порти мне товар,
А то снижу гонорар –
Беспокоится Кощей.
Да и, знаешь ли, вообще,

Вот что я тебе скажу –
Ведь понятно и ежу...
(Хоть бы ёжиков не трогал
Ты замученных, ей-Богу –

Я подумал, но смолчал,
А Кощей всё продолжал)
– Обмануть меня ты можешь –
Вместо Ёжки ты подложишь

Мне не нужный суррогат.
Не поверю – буду гад,
На товар сперва взглянУ,
После заплачу цену.

То есть, в честность не поверю,
Пока лично не проверю,
Значит, почини яйцо,
Ну и дело всё с концом.

Поклонился честью-честь
(В моём плане это есть.
Предусмотрена такая
Ситуация лихая),

И Кощею говорю –
Ну, давай уж, посмотрю
Неполадки у яйца.
Достаёт он из ларца,

Чуть помаргивая глазом
(А ларец за унитазом),
И вибрируя лицом,
Пресловутое яйцо.

На куриное похоже.
На, чини, мол, если можешь.
С рюкзака достал я лупу,
Изучаю я скорлУпу.

Глядь, кусочек-то внутри.
А в яйце-то, ты смотри!
Механизмы-червячки,
И один из них почти

Скорлупою пережат.
Я иголкою назад
Скорлупу поставил в дырку,
И Кощей тут как зазыркал,

Озирая всё вокруг
И оскалился он вдруг.
Достаю я клей «Момент»
И заклеил всё в момент.

В нём дыра, как не была –
Только курица снесла.
В ларь Кощей его упрятал,
Посмотрел, как аллигатор –

Вот что я тебе скажу –
Я вас щедро награжу –
Убирайтесь-ка отсюда,
Не раздумал я покуда.

– Погоди, но за яйцо...
Ты ж сказал. Что подлецом
Будешь, ежели обманешь...
Отрицаться ведь не станешь?

– Ну и что? Вот – я подлец.
Убирайтесь наконец!
Ну, тогда я быстро, ловко
Дёрнул за конец верёвки,

И мы сразу в ступу – прыг.
Позади Кощея крик –
Ах, ахти, обворовали –
Мою пленную украли!

Ничего – кричу ему –
Счас я денег не возьму,
За твою погану ложь
Сам их к завтреву пришлёшь.

Не тащить же их в руках
В десяти твоих мешках.
Ступой вышибли мы дверь
И на волюшку до пней.


        ***
Вопит зловеще сзади враг,
Но пофигу теперь.
Из ступы вылезли в овраг
И плюнули на дверь.

У Пелагеи грустный вид,
Но всё же бодро говорит –
Хоть я богатств не обрела,
Но о Кощее собрала
Я информацию всю там.
Кому-нибудь её продам.

Хлопнул бабку по плечу:
Так-то будет лучше.
Заработанную всю
Долю ты получишь.

Колдовать я у жены
Малость научился,
Хоть не верю я во сны,
Но Кощей приснился

Мне как раз позавчера.
Рядом – золота гора,
И молит, и просит он –
Забирай ты весь мой схрон;

Ну а я ворочу нос –
Дескать,  если б сам принёс,
То, возможно бы и взял,
А тащить – ленив я стал.

Ну, силёнок много в нём –
Перенёс он деньги в дом
И с поклонами, притом.
Вот какой мне снился сон.

Посмеялись обе бабы –
Ну, развеял ты, хотя бы
Настроение у нас.
– Приходи в полночный час,

- Говорю я Пелагее, –
Поколдую, как умею.

Обещала залететь –
Интересно поглядеть,
Что ты, этакий простак,
Станешь делать. Как-то так.

Вот, мы дома, и за стол.
– Что ты бабке-то наплёл,
Будто я чему учила?
И сама-то я не в силах

Супротив Кощея стать.
Это должен понимать.
– Ждём полуночь – я сказал –
И жену поцеловал.

       ***
Часов в одиннадцать, смотрю
(Вот, бабе невтерпёж),
Уже по нашему двору
Летает бабка-Ёж.

Велел я Кате, чтоб звала
И со стола всё убрала,
А сам принял суровый вид,
Как будто занят и сердит.

Привязавши у крыльца
Ступу, будто лошадь
(ты б ещё дала сенца),
Входит бабка-Ёжка

И она же Пелагея,
И шпионка вместе с нею
(Чья шпионка, не понять –
Надо будет разузнать).

Вот вошли; расправил грудь я;
Не всхотел на них взглянуть. –
Что, пришла? Тогда не будем
Дальше время мы тянуть.

Вот как в транс войду колдОвский,
Так начну игру играть.
Стол у нас довольно плоский –
По нему яйцо катать

Стану я, а вы глядите –
От Кощея вести ждите.
Вот уселись они рядом,
Обе сверлят меня взглядом,

А лицо у Катерины –
Прям открытая картина –
Размышляет – вот-так-так, –
Муженёк-то мой дурак,

Ясно, как сюда попал
И меня он замуж взял.
Я и глазом не моргнул,
А рюкзак свой расстегнул

И из снеди, что мы брали,
Я яйцо на стол поставил.
Крутанул его слегка,
А потом ещё слегка.

Обе бабы, усмехаясь,
Всё глядят на дурака,
Ну а я, как распаляясь,
Повышаю свой накал –
Вокруг стола проскакал,
Будто в трансе побывал,

Со всей силы удивляя
Ведьму с бабою-Ягой.
Те всё смотрят, ожидая,
Что продолжится со мной.
Им велел – яйцо крутите
И ещё немного ждите.

Покрутили те слегка,
А затем и у виска
Покрутили они пальцем –
Вновь намёк на дурака.

Полно – бабка уж ворчит.
Но в окошко вдруг стучит
Чей-то злой косматый палец;
Ну, дождались – вот посланец.

       ***
Я яйцо в карман прибрал
И окошко открывал,
Я окошко открывал
И посланца запускал.

Когда спрыгнул он на пол,
Обе бабы, да под стол
Забралися с перепугу,
Что-то шепчут там друг-другу.
Только палец – прыг на стол
(Обнаглел совсем, козёл).

Я его метёлкой смёл

Со стола, да прямо к печи –
Что пришёл? Какие речи
Ты мне хочешь говорить?
– Велено тебя сгубить,

Если прямо сей же час,
Кое-что мне не отдашь.
Сам Кощей Великий... – Что?!
Что-то ты плетёшь не то.

Этот старенький юнец
Сам признался, что подлец.
Что ещё Кощею надо?
Он и так не дал награду

За работу за мою.
Стой вон там! А то прибью
Я тебя метлой колючей.
Говори мне – что за случай

В дом чужой тебя привёл.
И не ври! А то, козёл,
Ты недолго будешь жить.
Палец начал говорить,

Но теперь уже смиренно –
Я не вем, насколько верно,
Но Кощеюшка сказал,
Будто ты яйцо украл,

Где здоровье его было.
Ох, его сегодня било –
Так, что с трона он слетел
И в конвульсиях потел.

И меня к тебе послал,
Чтобы, как бы, отобрал
Я Кощеюшкину жизнь.
А не выйдет – подружись

С охламоном тем, велел
Мне Кощей, который Вел...
Ой! За выкуп хоть отдал
Мне яйцо, и передал

Пять монеток – вот. Нет – три.
Как блестят-то, посмотри!
Приглашают – стал смотреть –
Натуральнейшая медь.

Да... что старец, а что палец –
Любят руки-то погреть:
Хоть у пальца нету рук,
Но, однако, тоже жук –
поиметь решил на мне.
Значит, слушай резюме:

Те монеты, гнусный тать,
Можешь ты себе забрать,
Может, примут, как металл.
А Кощею чтоб сказал,

Что подобным подлецам
Никогда не дам яйца,
Разве только мне зарплату
Сам притащит, слышь, мохнатый?

Главу пеплом оросит
И прощенья испросит
У меня и у жены,
И у бабушки Яги –

То скажу о шансе неком,
Что подумаю об этом,
А не то, как осерчаю
И в яичницу зажарю

Сей Кощеев амулет.
Или сделаю омлет.
Понял всё? Тогда иди
И без стука не входи.

Тот кивнул, что понял мол,
И с поклонами ушёл.

     ***
Катя, видно, поумнее,
Догадалась, в чём дела,
Ну а бабка Пелагея
Не вылазит с под стола.

Толь от страха обмерла,
То-ли просто не смогла.

Всё же вытянули бабку
Мы вдвоём из-под стола,
Охватив её в охапку
И таща за рукава,

Усадили, дали пить,
А потом решил спросить –
Как, бабуля, колдовство?
Отвечает бабка – Во!

Это надо же – Кощея!
Даже я так не сумею,
Всё-ж попробую потом
Повозиться я с яйцом –

У меня их цела куча.
Вот, как выберу получше,
И пойду его катать –
На Кощея нападать.

Как прибудет мохнорылый
(Чтобы пусто ему было) –
Тож метёлкой накажу –
Целых две я их держу.

Эк, Яга проговорилась –
А чего не поделилась
С Катей-ведьмою? Метла
У ней сломана была.

– Ну, у ней-же есть и веник.
Да и как-то стоит денег
Эта самая метла,
Чтоб её я отдала.

Она ж деньги получает?
Вот пускай и покупает
У меня эту метлу –
Будет очень ко двору.

А за сколь? Да так, немножко.
Всыпет золота в лукошко,
И обмен пойдёт на лад –
Вот в хозяйство вам метла.

Начинаю торговать
(Всё равно Кощея ждать,
Чтобы хоть не скучно было) –
Ну ты, баба, и забила

Цену в этот инструмент...
Погоди, один момент:
Швабра та копейки стоит,
И, однако-же, не стоит

С компаньона шкуру драть,
Чтоб альянс наш не ломать.
Вот, что я тебе скажу –
Ты послушай и прожуй:

Я отсыплю тебе злата,
Когда стану я богатый –
Вот, ужо, придёт Кощей –
Но с метёлкою своей

Ты впридачу дашь чертёж...
– Что в придачу? – бабка-Ёж
Удивлённо вопросила.
– Чертежи читать не в силах,

Потому – не учена.
Это может быть она –
И на ведьму мне кивает –
В этом деле понимает.

Школу кончила, поди,
У неё всё впереди,
Как у всякой молодёжи,
Вот она читать чертёжи
всяки-разны и должна,
Потому – обученА.

– Да ты выслушай, бабуля,
Я к тебе не претендую,
чтобы ты его прочла.
Я к тому, чтобы дала

Ты инструкцию ко ступе.
Может, так мы и поступим:
Ты – инструкцию с метлой,
Я те – золото горой?

– Так ты ступу, что ли хошь?
А зачем тебе чертёж?
Лучше, вместо чертежа
Я открою, где лежат

Точно в точь такие ступы –
Доберёшься, коль не глупый.
– Ну, бабуля, по рукам!
Вдруг, раздался тарарам

У калитки во дворе.
Будто камешки в ведре
Тряханули для острастки.
Вижу – вроде бы коляску

К дому палец так и прёт,
Под уздцы Кощей ведёт.
– Всё по плану – говорю,
– Счас я двери отворю,

Но впускать его не будем –
Западло с Кощеем людям
За одним сидеть столом;
Или с этим вот козлом,

Что телегу продвигает.
Ничего нам не мешает
Говорить с ним во дворе,
И, тем более амбре

от него, как стаи туч –
До чего же он вонюч.
Тут и в двери – стук-стук-стук.
– Выхожу, кричу, недрУг.

Вышел я, задравши нос
– Ну, и что ты мне привез?
Отвечает тот – Зарплату.
Будешь ты теперь богатый,

А теперича отдай,
Хитроумный негодяй,
Что украл ты как-то вдруг,
Приспособив ловкость рук.

– Ах ты, вредина кривая!
Во-первЫх, за негодяя
Ты прощенья испроси.
Да, и... Катя, принеси

Ты из печки ковшик пепла
И обсыпай его крепко.
Прежде, чем просит прощенья,
Опустися на колени –
 
Вот такой тебе указ.
Тут вскипел Кощей как раз,
С-под одёжи меч схватил,
Ну да, я тут придавил

Его смертушку под мышкой.
Он задёргался, как мышка
В коготочках у кота.
Ситуация не та,

Чтоб мечом махать, настала.
Агрессивность перестала
На Кощея нападать –
Стал он ноги подгибать

И на землю-таки рухнул.
Головой о камень бухнул,
Как кастрат, заголосил
И прощенья испросил
У меня и у жены,
И у бабушки Яги.

Меч я все-таки прибрал.
Мало что... Не доверял
Я противному Кощею –
Не подвержен обольщенью.

– Ладно, будет. Хватит биться.
Покажи, чем поделиться
Ты приехал-не устал.
Я мешки-то посчитал,

Что вокруг тебя стояли,
Покажи свои печали.
Я тебе, конечно, верю,
Но, однако ж, перемерю –

Деньги, знаешь, любят счёт.
Так. Мешки наперечёт,
Ну а что же там внутри?
Открывай Кощей, смотри,

Как я буду проверять,
Чтоб потом не досаждать.
Вот мешок я раскрутил,
Туда руку запустил,

Сверху – верно – денежки,
Ну а дальше – камешки.

Засмущался тут Кощей:
Ну так, я ж, как у людей,
Как-бы принято... для виду...
Чтобы не было обиды.

Остальное я принёс.
Эй! Сходи за ними, пёс!
– Это пальцу он кричит,
Ну а тот уже и мчит,

За минуту и привёз
Он ещё какой-то воз.
И его я тож проверил –
Тут уж – полное доверье –

Всё, окрОмя унитаза.
И не нужен мне ни разу
Тот Кощеевый престол –
Лучше сяду я на кол.


     ***
В общем, злато посчитали
И обоз в сарай загнали,
Дверь закрыли на замок.
Чу, Кощей-то превозмог

Всё смирение своё
И кричит – Давай моё
Починённое яичко!
И ругнулся неприлично.

Вижу – надо приструнить,
Начал суд ему чинить –
Ты при женщинах – ни-ни!
И сперва-ка мне верни
То, что я взамен оставил.
Ты сюда его доставил?

Снисходительно глядя,
Он полазил у себя
По запазушным карманам,
Поперхнувшись словом бранным,

Наконец, его достал
И небрежно покидал,
Как жонглёр из руки в руку
(Ладно, будет те наука

Для острастки – я решил)
Наконец, тот прекратил
И швырнул им мне под ноги.
Ну а я стою, убогий –

Хитрость мне не занимать –
Не сумел яйцо поймать.
Оно шмякнулось о камень –
Вот желток, а вот белок.
С горя я всплеснул руками –
Что ты сделал! Как ты мог!

Ты наследство Куры-Рябы
Истребил нахально враз –
Подмигнул слегка я бабам –
Те завыли в один глас.

– Племенную всю породу
Уничтожил, дикий зверь!
Ишь, швыряться взял он моду.
Значит, выслушай теперь:

Ничего ты не получишь,
Разве только фигу лишь,
То ежей ты злобно мучишь,
То зарплату не платИшь.

А теперь у Куры-Рябы
Ты пресёк старинный род.
И покаялся хотя-бы –
Нет, ругается, урод.

Сам навлёк себе беду –
Взад яйцо не отдаду!
Ни тебе и никому –
В компенсацию возьму

За соделанный ущерб.
Так что, ты меняй свой герб –
Смерть-яичко удаляй,
Унитаз в него вставляй.

И как вскинулся Кощей
От таких моих речей,
Приготовился к прыжку,
Ну а я-то начеку –

Вновь яичко придавил
И того кондрат хватил –
Поучил я дурака
Уму-разуму слегка,
Да яичко отпустил
И к нему заговорил:

Ну что, Кощей?
Таких вещей
Теперь тебе
Творить, плебей,
Не получится!

Узнаю коль –
Обидел кого ль,
Затеешь что ль,
Тогда изволь –
Будешь мучится!

Это будет, я прикинул,
Непорочной жизни стимул:
Если пакость сотворишь,
Сам себе и навредишь,

А уж вдруг кого сожрёшь,
Или пострадает ёж
От злодейства твоего –
Жив ты ровно ничего.

Всё яйцо твоё, недрУг,
На запчасти разберу.

И всё люди скажут – Так-то,
Поделом тебе, вору.
Если выразиться с тактом –
Не пришёлся ко двору

Со злодействием своим.
То есть, хочешь быть живым,
Значит, перевоспитайся.
И Кощей мне отвечал –

Постараюсь. – Постарайся.
Знаешь, кто тут трибунал.
Если жалоба придёт –
Знаешь, что произойдёт:

Проверяю и давлю.
Зря я кровушки не лью,
Даже чорной, как твоя.
Всё, иди, устал уж я.

И пошёл к себе Кощей,
После этаких речей
Отомстить желая мне –
Было видно по спине.

А прислужник его Палец,
За Кощея пострадалец,
И до этого свалил,
Будто здесь он и не был

(Умудрившись прихватить
И с собою утащить
Золотых монет чуток,
Надорвав один мешок).

Ну да ладно, я не жадный,
Поделюся с ним ужо.
Мне-то это не накладно,
А ему – на пирожок,
И преследовать не стал,
Так что, зря он так бежал.

     ***
И вот, сидим мы за столом
И делим наш навар.
Сначала Ёжке отдаём
Еёный гонорар.

Она к себе его везёт –
Посадка-взлёт, посадка-взлёт...
Летит с метлой наперевес
И, наконец, последний рейс.

Пора отпраздновать успех –
За этих выпить и за тех,
А сам я помню, что хочу,
Хоть языком едва верчу.

– Ну, небось-то ты довольна?
Обеспечена теперь,
Но ещё и добровольно
Заплатить хочу тебе.

Вспоминаешь наш давешний
Ты про ступу разговор?
Понимаешь, что не грешный
Я молол какой-то вздор?

Вот мешок, а вот лукошко.
Насыпаю я туда
Сразу золота немножко,
Чтобы было для видА.

Научи, где ступу взять –
Я продолжу насыпать
До конца и даже с горкой.
Это целое ведёрко,
Костяная ты нога.

Призадумалась Яга.

– Ладно, если очень надо,
Я открою за награду
Тайну про устройство ступ.
Вижу, ты не очень глуп,

Так что, может и поймёшь:
Для начала ты пойдёшь
И окинешь ступу взглядом.
Только лазить там не надо –
Посмотрел и уходи.

Катерина, проводи.

Вот жена берёт под руку
И ведёт Ягову ступу
Во дворе обозревать
(А хотелось бы в кровать –

Хоть вставляй во глазы спички –
Провозились мы с яичком
Аж до самого утра.
Баю-бай давно пора).

Тем не менее – выходим,
Ступу бабкину находим,
Обошли вокруг неё,
Заглянули мы в проём,

Трогать ничего не стали,
Лишь запомнили детали
Кой-какие ступы той –
Дырка в дереве... постой!

Вот какая тут загадка,
Аж душа уходит в пятки:
Эта с дыркой древесина
Не ольха и не осина,

И не дуб, не ёлка тоже...
Вот на что она похожа!
Это вам не помело...
Как рукою сон сняло.

Подозрительный вопрос,
Ну-ка, бабку на допрос.
Воротились мы в избу,
Вопрошаю я Ягу –

Это как-же понимать?
Тайну будешь выдавать?
Кое-что я увидал,
Но не всё я разгадал,

Вот тебе ещё в лукошко.
И насыпал я немножко
Красна-золота Яге.
То ещё не апогей.

Как обещано, и с горкой.
Только нервы-то не дёргай,
Понимать сама должна –
Очень ступа мне нужна.

– Раз увидел, хорошо.
Не завязывай мешок –
Буду тайну выдавать,
Станешь злато подсыпать.

Что сказать тебе о ней?
Ступы делают из пней,
Но для их изготовленья
Надо много-много дней

И мороки, и терпенья,
И от разных западней
Обустроить избавленье...
Да, мороки много с ней.

     ***
Для начала про пеньки:
Никогда вокруг реки
Никакие ни деревья
И ни разу не росли.

Но назад уже сто лет
По причуде «Малых бед»
Появились, как кочевье,
Эти пни из-под земли –

Ни древами, ни кустами –
Они сразу были пнями
С пол-вершочка толщиной,
С пол-аршина высотой.

Так и выросли с тех пор,
Ну а если кто топор
На пеньки те подымал,
Пень топор этот ломал

И быстрее дальше рос.
Но один молокосос
Умудрился пень свалить
И до дома дотащить.

Только пень тот лёгкий стал
И приказы понимал.
Скажут в облако лететь,
И пошёл он, как медведь

Через небо напролом
С теми, кто сидел на нём.
Ну, малой скумекал это,
И почти что цело лето

Пни валил и продавал –
Лишь ленивый не летал.
А потом один неглупый
Дырку сделал – стала ступа.

В ней удобнее сидеть,
Безопаснее лететь.
После лётать перестали –
С деревень других стреляли

По неведомой фигне,
Что летает при Луне.
Да и сами пни отмстили,
Чтобы зря из не валили –

В конце лета малый сей
Заблудился среди пней –
Тот, который их валил.
Только косточки нашли.

Пни-же кровью так и пышат:
Видно, кушают людишек.
Больше тех, кто поумней,
Ну так то и не у пней

Зачастую происходит...
Где и умных-то находят?
Так летать с тех пор забыли,
Ну а ступы все зарыли

В потаенные места.
Эх! Святая простота!
Ну так слушай: я-то знаю,
Где лежит ещё такая

Ступа, как и у меня.
Коль монеты зазвенят
Дополнительно с лукошком,
Поднапружу я немножко
Свою память. И в случай,
Может вспомню невзначай.

Я в момент без разговору
Отсыпаю рядом гору
(Небольшую) злата ей –
Ну, напруживай скорей.

Бабка всё пересчитала
И на ухо прошептала
Ступы той координат.
Поначалу стал я рад,

А потом уже тревожно –
Да, копаться будет тошно
Недалече – метрах в трёх
От той грядки, где горох.

Ну да ладно, как-нибудь.
Ну а та уже и в путь
Собирается до дома
Тож усталостью ведома,

Ибо кончен выходной,
И шпионить ей одной
Посреди пустой деревни...
Всё выведывать вокруг...
Возрасток у бабки древний –
Тоже как-бы и недуг.

Тут и вспомнила старуха –
Чтобы в ступе-то летать
(И опять уже на ухо),
Ступу надо помечать,
Как жилище метит кот.
Да не то! К примеру, вот.

Ты возьми карандаши,
Имя в ступе напиши;
После срежь его ножом
И сожги в огне большом,
Чтоб и пепел не найти.
Тайну должен ты блюсти.

Ей командуй не грубя –
Будет слушаться тебя.
А жену вписать возможно?
Да пиши, если не сложно,
На досуге можешь ей
Взять подобную из пней,

Ведь рецепт теперь ты знаешь.
Только пень когда завалишь,
Дурачком ты притворись –
Ты ж умеешь, прям артист,
Чтобы пни тебе не мстили
И корнями не прибили.

Дай на руку обопрусь
И на ступу заберусь.
Чуть посплю и на работу.
Заходи, коли охота
Со старухой поболтать:
Вдруг смогу чего узнать

У тебя под самогоном.
Ты – находка для шпиона.
И, рукою мне маша,
Полетела не спеша.

    ***
В дом вошёл я – вот-так-вот!
– Познакомься, вот мой кот –
Катерина нас знакомит.
Изогнулся кот в истоме,

Подошёл, потёр свой нос.
Я погладил – не вопрос.
Помурлыкал он немножко,
Как зовут кота? – Да Ёшка.

Имя доброе, ну что ж,
Хоть ты Ёшка, но не ёж.
Очень гладкий, неколючий.
Я его на всякий случай –

Катерина говорит –
Попрошу: пусть сторожит
Наше злато на дворе –
Ждёт в засаде в конуре,

Что осталась от собаки.
Ох, любила она драки
И связалась раз со пнём.
Ну да ладно, все помрём.
И пошли мы отдыхать
На перинную кровать.

Говорю потом я Кате –
А и здесь неплохо нам.
Денег лет на сотню хватит,
Ну а в город по делам,

Если надо, можем съездить,
Ну а жить могём и здесь мы –
Вдалече от суеты,
С бабкой Ежкою «на ты».

Хорошо тут, посмотри:
В речке всяки пескари;
Молоко, опять, своё.
Ну и чем нам не житьё?

Печь тепла,
Где-то кот шуршит,
Мышь прошла –
Хорошо тут жить!

Это всё-бы  хорошо –
Катя отвечает –
И меня ты тут нашёл,
И души не чаешь,

Только дело-то в другом.
Сам не стал ли ты пеньком,
Коль не понимаешь?

Всколыхнул ты Тёмный свет –
Жди беды из «Малых бед».
Иль не знаешь, кто там правит?
Просто так нас не оставят.

– Уж не тёща ли? – Да нет,
Та не любит «Малых бед» –
Поневоле там живёт.
– Может вытащим её?

Домик купим... вдалеке,
В гости будем по реке
К ней сплавляться разик в год,
Сведомляться, как живёт?

Аж всплакнула умиленно
Катерина из-под век,
Говорит проникновенно –
Всё ж ты – добрый человек:

Татей накормил в ведре;
Свою тёщу пожалел;
Ведь и я люблю маманю.
Ладно. Завтра утром встанем,

Да обсудим все дела
И... – Она уже спала.
Ладно, мыслю, ей виднее,
Всё-же утро мудренее,

Сну противиться не стал
И до утра тоже спал,
Положившись на кота,
Охранявшего врата.

   ***
Утром встали – всё в порядке.
Для начала мы по грядке
Всё обдумали зараз
И сказали в один глас,

Что должны мы там копать,
Но попутно забивать
Между ней и нашей ямой
Вертикально строго прямо

Колья – вроде как стена.
И отгородит она
Нашу яму от помех.
Даже если не от всех,

То от крупной хоть их части,
Чтобы не было несчастья
От прабабки той кликуши.
Ступу вытянем, подсушим

И, я думаю, потом
Злата часть перевезём
За пределы этих пней
И припрячем поумней –

Закопаем его, что-ли,
Чтоб потом, уже на воле,
Деньги легализовать –
Как-бы клад нам отыскать

Неумышленно придётся.
Вроде рыли мы колодцы
И – гляди-ка – вдруг сундук,
Что не вынуть без потуг.

Вот такой оформим случай,
Часть законную получим,
Будет на житьё-бытьё
Честь по чести – всё своё.

А остатки мы припрячем, –
Мало что –  она, удача
Может задом повернуть,
Таки будет, чем ей пнуть

Сильно в задницу тотчас,
Чтоб опять она в анфас
Повернулась поглядеть –
Что за этакий медведь
Её пнул спины нижей.

Вот и пусть –  нам не хужей.

Вот я колья заострил,
Стенкой у гряды забил
И копаю себе всласть.
Всё пошло сначала в масть,
Но случилася напасть:

Через стенку просочась,
Лезут кончики червей.
Их лопаткою своей
Обрубаю и давлю,
И наверх передаю –
Покормить тех из ведра –
Нету худа без добра.

Вот до ступы я дорылся –
Тут как раз в меня и впился
(Вишь, отвлёкся я) червяк.
Не в самого, а в башмак,

Как зловонный метастазм.
Я по дну его размазал,
Ступу вытолкнул наверх
И за нею, словно стерх,

Мигом вылетел из ямы.
Неуютно, скажем прямо,
Находиться в яме сей,
Отбиваясь от червей.

Сразу ступу отволок,
Чтоб не треснула, в тенёк,
Где и высохла она.
Отряхнули от говна,

То есть, глины там и грязи.
Ничего так, оба влазим,
Есть и место для кота –
Без него нам никуда.

Злато высыпем под ноги
И засядем, как в берлоге,
Чтобы было не видать.
И чтоб повода стрелять

В наш летающий объект,
Не нашли из «Малых бед»
И из ближних деревень –
Ну летает. Пень, как пень.

Написал я имена
Наши на бочине,
Чтоб во всяки времена
Мне и Катерине

Полагалось ей рулить –
Улететь и посадить;
Поворачивать, крутить,
Или в штопор заходить.

Ну а больше никому
Не подчинит воли –
Ну, посмотрит, что ему?
Пень, как пень, не боле.

Сжёг я в печке имена.
Всё. Теперь летать должна.

      ***
Вот мы злато (только часть)
В ступу загрузили.
Остальное про запас
Глубоко зарыли.

Наступает темнота.
Взяли татей и кота.
На ведре улёгся кот,
Ну, командую, – Вперёд!

Через Катин огород,
Всё сшибая по пути...
Эй, – кричу я ей, – Лети,
Набирая высоту. –

Да, учиться надо тут.
Этой ступой управлять –
Не стаканчик поднимать.

Поглядел я с высоты,
Вижу в сумерках мосты
Через речку и ручей.
Это, как-бы и ничей

Получается проём,
Между левым-правым пнём.
И использовал я это –
Как крылатая ракета,

Повторяя кривь земли,
Мы на бреющем пошли.
Полетали так часок,
Ну а там уже лесок

Без поганых этих пней.
Ступе говорю своей
Педантичной - Аккуратно
Приземляйся. Всё, посадка.

     ***
После золото в рюкзак
Мы пересыпАли;
Нашу ступу под чурбак
Замаскировали.

Тут уже и связь пошла.
В телефоне я стремглав
Отмечаю, где у нас
Ступа спрятана – в ГЛОНАСС.

Чуть донёс – спина трещит –
До колхоза «Малахит»
То, что в рюкзаке лежало.
Глядь – и поезд у вокзала.

Тут же сели. Он – свисток.
И, уже не на восток,
А в другую сторону
Потянул меня, жену

И красивого кота.
И наутро мы уж там,
Где родился я и жил,
И не очень-то тужил.

Ну а далее – по плану,
Только малость изменив, –
Порешили мы обманно
Не рассказывать про пни.

Дескать, в область мы прибыли
На рыбалку и нашли,
Червяков покуда рыли,
Клад. И тут-же извлекли.

Чтобы было без улик,
Накидали мы земли
В комарином гиблом месте,
Куда джипы не прошли.
Коль начальству интересно,
Показать могу. Пошли.

А ещё там, на болоте,
Слышим – ночью кто-то ходит.
Дважды удочку кидал
И та-а-кое там достал!

Может выловил кикимор?
Сам я что-то не пойму.
Ну а нам какой-то стимул...
Вам понятно, я к чему?

Вот, сперва, как и сказал,
К репортёру забежал
И ещё кое-куда...

Если вдруг кака беда,
То уже в печати это,
А печать – не ерунда:
Всё известно белу-свету,
Не наплачетесь тогда.

И пошёл простой народ
По инстанциям вперёд
(не связав всё это с «Пнями»).
Нам, конечно, попеняли,

Что сей случай всем рассказан.
Ну так я и не обязан
Никому не говорить –
Не гостайна, чтоб хранить.

Тут же я и про музею,
И про бабку Пелагею
Пожеланье рассказал.
Мне учёный обещал,

Но «потом, когда изучим».
Только я на всякий случай
Сделал запись в телефон,
Чтобы не было препон

При обмане доказать,
Что их первооткрывать
И отлавливать стал я –
Не учёная семья.

Ну и с кладом потаённым
Я оформил всё законно:
Денег нам перевели,
И мы с Катею пошли

Обустраивать житьё.
И квартиру, и её
Пожелания одежды...
Всё же в этом я невежда –

Сколько надо ей шкафов, п
Против двух моих носков
Гардеробами забить,
Чтобы радость получить?

Ну да так это я, в пыле.
Ведь и мне носки купили
И машину в цвет носков –
К путешествию готов.

Так мы жили-поживали,
Но отнюдь не забывали,
Что пока ещё в пути –
Надо тёщу нам найти

(Для неё она - маманя).
Значит, завтра утром встанем,
Сходим в храм, поставим свечки...
Ты крещёная? – Конечно.

– Хорошо-бы обвенчаться –
По другому получаться
Жизнь семейная должна. – 
Я же ведьма. – Вот-те на!

Я не видел, что летаешь.
И себя не превращаешь
Ты во кошек и лисиц
Безо всяческих границ.

Правда, говорят, гадать –
Тоже Богу досаждать,
Так сходи и в том покайся,
И вперёд не занимайся.

Согласилася со мной,
И пошли тогда с женой
В воскресенье в Божий храм –
Всё понравилось нам там.

И, обвенчаны уже, сидя дома в неглиже,
Стали думать-обсуждать,
Как нам тёщу вынимать
Из поганых «Малых бед».
И пока это секрет
И истории другие.

А покамест про «Пеньки» я
То, что было, рассказал;
Кому надо – прочитал.


                3. «Колесо обозрения»

Папа, мама и сын поднимались ввысь на скамеечке колоса обозрения. Родители обозревали город с высоты птичьего полёта, а сын складывал самолётик из входного билета, который, в отличие от родителей, не выкинул в урну при контроле. Пока они поднимались, мальчик успел сделать самолётик и написать карандашом, который всегда носил с собой,  на одном его боку название рейса: «Колесо-дом», а на другом несколькими штрихами нарисовал картинку – кошку, а может это был кот. Когда их кабинка достигла высшей точки, он с силой пустил бумажный самолётик, и тот пошёл по спирали, чуть ли не вокруг их кабинки; потом по прямо, потом опять по спирали, гораздо большей, чем предыдущая, и, наконец, приземлился где-то внизу. Это было очень здорово! Так здорово, что мальчик захотел ещё раз сделать самолётик и запустить его.

 И именно из билета  – с колеса обозрения следовало пускать только такие самолётики, чтобы получить настоящее удовольствие. Поэтому, когда кабинка, описав круг, начала подходить к земле, он,сначала без хныканья, а потом уже и с ним, начал просить прокатиться ещё раз.
 Только родители не соглашались – стояла жара и, пока их сын занимался своим делом, решили после высадки зайти в кафе и выпить по бокалу холодного пива, а мальчику взять лимонада.

  Земле даже возник небольшой скандальчик – сын не хотел вылезать и сказал, что вместо лимонада он-бы прокатился ещё разок и запустил самолёт в другу сторону – против небольшого ветерка – посмотреть, куда тот полетит.

 Всё-же они вышли и остановились у ограды. На глазах мальчика выступили слёзы и он сказал – Ну давайте, я один поднимусь, а вы как раз успеете подойти и встретить меня.
– Нет-нет. Ещё начнёшь баловаться, расстегнёшь цепочку и вывалишься. Нет, одного мы тебя не пустим.

– Помогите пожалуйста – раздался сзади голос. Они обернулись и увидели старушку с сумкой на колёсиках  – довольно бодрую старушку, которая стояла с билетом в руках около контролёра. Я вот приехала издалека, прокатиться решила, а сумку боюсь брать с собой – вдруг укатится вниз. Не могли бы вы за ней посмотреть?

 Родители переглянулись и в один голос сказали – Конечно. Мы собрались посидеть в этом кафе, и сумку поставим рядом. А Вы не могли бы присмотреть за нашим сыном? Он хочет прокатиться, но...
– Присмотрю, присмотрю, касатики, – прошамкала бабушка, – у меня не забалует.

– Ну и хорошо как всё устроилось. Папа быстро купил билет, мама поправила на сыне бейсболку, чтобы её не сдуло на высоте и сын со старушкой залезли в кабинку. Контролёр застегнул предохранительную цепочку и отошёл в тенёк – был будний день и народу было мало.

 Кафе было в двух шагах. Мама и папа уселись за столик, им принесли по бокалу пива и они не спеша его выпили.

 Когда, по их расчётам , колесо должно было завершить круг, они встали, прихватив сумку-тележку и подошли к выходу с аттракциона, вглядываясь в опускающиеся кабинки. Одна, вторая, третья... десятая... два человека прошли на вход и сели в кабинку; три на выход, но... ни сына, ни старушки среди них не было.

 Когда колесо завершило ещё один оборот и начали выходить люди, севшие уже гораздо позже, родители поняли, что случилось неладное. Однако, никто не падал с высоты, контролёр помнил точно, что «бабушка с внуком», как он сказал, не проходили через выход. Он даже решил, что они не успели вылезти и поехали на ещё один круг.

 Мама посмотрела вверх, и вдруг увидела самолётик, который и упал прямо к её ногам. Она подняла его и увидела, что он сделан из билета – точь в точь, как и первый. На боку тоже что-то было написано карандашом и она прочитала надпись: «Колесо – Малые пеньки». «Малые пеньки» почему-то было написано старорусским шрифтом, а на втором боку был картинка – баба-Яга в ступе..

 Папа в это время осматривался вокруг, в надежде увидеть сына, который из баловства мог спрятаться или старушку, которая должна была подойти за своей сумкой. Но не увидел никого. И сумки тоже – она исчезла.

 А вечером, когда родители уже после посещения милиции и обзванивания больниц, вернулись, наконец, домой, в дверь позвонили. Папа рванулся к двери и открыл. Н апороге стоял рассыльный из магазина с коробкой у ног. Распишитесь за доставку– протянул он квитанцию. Папа растерянно расписался и спросил – А что это?

--Вам в подарок прислали. Какая-то пожилая женщина оплатила, мама Ваша,  может? День рождения, что-ли? Ну, поздравляю! Он улыбнулся и ушёл.

 Папа принёс коробку в комнату и вскрыл. В ней лежали две упаковки отличного дорогого импортного пива.