Андре Мари Шенье - Певец Свободы!..

       Андре Мари де Шенье (фр. Andrе Marie de Chеnier; 30 октября 1762, Стамбул — 25 июля 1794, Париж) — знаменитый французский поэт, журналист и политический деятель.

       Шенье родился в Стамбуле в семье французского дипломата. Воспитывался в Париже, где у матери был салон, который посещали многие литераторы, учёные и художники.

       Условно жизненный путь Шенье можно разделить на два основных этапа. Первый этап жизни Шенье ознаменовался лишь путешествиями в Швейцарию и Италию. К этому времени относятся поэтические произведения Шенье на античные мотивы, а также стихи о привольной молодой жизни в Париже.

       По возвращении из Англии, совпавшему с событиями 1789 года, начинается второй период короткой жизни Шенье, который печально закончился его смертью на эшафоте.

       По возвращении из Англии, совпавшему с событиями 1789 года, начинается второй период короткой жизни Шенье, который печально закончился его смертью на эшафоте. Шенье выступает в это время уже вдумчивым и смелым патриотом и общественным деятелем, и это находит отражение в его поэтическом творчестве.

       Внимание и наблюдательность Шенье, которые он проявлял к жизни, заметны в его ранних заметках о различных характерах, позволяющих сравнивать Шенье с Лабрюйером. Но теперь Шенье не только наблюдатель, но и участник жизни. В 1789 г. Шенье состоял в «Обществе Трюдэнов», основанном его друзьями и товарищами по Наваррскому коллежу, братьями Трюдэнами и де Панжами. Вместе с ними он горячо приветствовал революцию. Само название печатного органа общества: «Journal de la soci;t; de 1789» характеризует царившие настроения.

       Однако Шенье и его друзья обеспокоены антиконституционной деятельностью клубов, нарушавшей правильную и спокойную созидательную работу уполномоченных страны. Брат Шенье Мари-Жозеф сближается с якобинцами, но сам Андре возлагает все надежды на деятельность законодателей. Об этом и первая политическая статья Шенье: «Совет французскому народу о его настоящих врагах», датированная 28 августа 1790 г. Под врагами народа Шенье подразумевал якобинцев; он продолжал критиковать их в своих статьях, появившихся в 1792 г. в журнале «Journal de Paris». Наиболее известная из них посвящена празднеству восставших солдат швейцарского полка Шатовье.

       Шенье выступал с речами в Клубе фельянов, и именно этот успех привёл Шенье в журналистику. С увлечением политикой политизируется и его муза: Шенье пишет оду Шарлотте Корде. Она примечательна тем, что отражает отношение Шенье к политике. В противоположность своему брату, Шенье держится в высшей степени гордо и независимо. Он обличает демагогов, в которых видит новую породу льстецов. Сам он при этом примеряет красивую тогу одинокого и непонятого. «Хорошо, честно и сладостно, — пишет он в одной из статей, — ради строгих истин подвергаться ненависти бесстыжих деспотов, тиранящих свободу во имя самой свободы».

       Горьким предсказанием звучит в оде к Шарлотте Корде восхваление «благородной презрительной усмешки», с которой надо встречать казнь за свои убеждения. Самыми жёсткими к якобинцам были статьи в «Journal de Paris»: «О причинах распрей, приводящих в смятение Францию и останавливающих введение в ней свободы» (26 февраля 1792 г.) и «Письмо Людовика XVI к французскому народу». Шенье предлагал даже произнести речь в защиту короля.

       Такого рода политическая деятельность сама по себе в те времена горячей борьбы представляла опасность. Якобинцы его откровенно ненавидели. В 1792 г. он на время оставляет Париж и в тиши Версаля, созерцающим отшельником, вновь целиком отдаётся поэзии. Осталось неизвестным, почему в самый разгар террора 1793 г. Шенье вернулся в Париж. Он был арестован 7 марта 1794 г. по подозрению в сношениях с роялистами и был казнён на гильотине 25 июля 1794 г. (8 термидора II года) вместе с Жаном Руше.

       Ничего неизвестно о том, как встретил смерть Шенье, но о его настроении в тюрьме можно судить по его «Ямбам» и стихотворению «Молодая узница», написанному в честь красавицы герцогини Флери, урождённой Куаньи. Вместе с Шенье в тюрьме сидели и его друзья Трюдэны. Сразу после казни Шенье его брат Мари-Жозеф был несправедливо обвинён в равнодушии к судьбе брата, приведшему к его гибели.

       Поводом к таким обвинениям стала горячая газетная полемика братьев, в которой Мари-Жозеф, возможно, был чересчур эмоционален. Однако в последние дни жизни брата он пытался сделать всё возможное. Благодаря ему рассмотрение дела Шенье несколько раз откладывалось. Если бы удалось его отложить ещё на 2 суток, то Шенье, возможно, остался бы жив после падения режима Робеспьера.

       Стихи Шенье опубликованы лишь в 1819. В России стихи Шенье переводили А.С.Пушкин, посвятивший ему стихотворение «Андрей Шенье» (1825), Е.А.Баратынский, А.А.Фет, А.К.Толстой, В.Я.Брюсов. . .



           Александр Сергеевич Пушкин
      
           «Андрей Шенье» (отрывок)


                Посвящено Н. Н. Раевскому


              Ainsi, triste et сарtif, mа lyre toutefois
              S'eveillait...*

              Меж тем, как изумленный мир
              На урну Байрона взирает,
              И хору европейских лир
              Близ Данте тень его внимает,

              Зовет меня другая тень,
              Давно без песен, без рыданий
              С кровавой плахи в дни страданий
              Сошедшая в могильну сень.

              Певцу любви, дубрав и мира
              Несу надгробные цветы.
              Звучит незнаемая лира.
              Пою. Мне внемлет он и ты.


              Подъялась вновь усталая секира
              И жертву новую зовет.
              Певец готов; задумчивая лира
              В последний раз ему поет.

              Заутра казнь, привычный пир народу;
              Но лира юного певца
              О чем поет ? Поет она свободу:
              Не изменилась до конца !


       * - Так, когда я был печальным и пленным,
           моя лира всё же пробуждалась....  (франц.)


       * * * * * * *


       Евгений Баратынский

       Из А. Шенье


Под бурею судеб, унылый, часто я,
Скучая тягостной неволей бытия,
Нести ярмо моё утрачивая силу,
Гляжу с отрадою на близкую могилу,
Приветствую её, покой её люблю,
И цепи отряхнуть я сам себя молю.
Но вскоре мнимая решимость позабыта
И томной слабости душа моя открыта:
Страшна могила мне; и ближние, друзья,
Мое грядущее, и молодость моя,
И обещания в груди сокрытой музы —
Всё обольстительно скрепляет жизни узы,
И далеко ищу, как жребий мой ни строг,
Я жить и бедствовать услужливый предлог.



       Примечания:

Напечатано впервые в „Северных Цветах“ на 1829 г., стр. 46, под заглавием "Смерть (Подражание А. Шенье)" и с подписью Баратынский. Вошло в издание 1835 года под заглавием „Из А. Шенье“ (стр. 172).

В автографе Боратынскаго (тетрадь Н. Л. Боратынской, Казанский архив) имеется вариант 4-го стиха:

Гляжу с любовию на сладкую могилу,

Это стихотворение отнесено всеми издателями ошибочно к 1829 году: оно написано не позже 1828 г., т. к. появилось в „Северных Цветах“ на 1829 г.

„Смерть“ Боратынскаго представляет собою подражание (сокращенное) „El;gie XXV“ А. Шенье.



       * * * * * * * * * * *   


              "Лида"


       автор Андре-Мари Шенье (1762—1794),

       пер. Афанасий Афанасьевич Фет (1820—1892)


       Язык оригинала: французский. Название в оригинале: ; jeune adolescent. — Из сборника «Вечерние огни». Источник: Полное собрание стихотворений А. А. Фета / Приложение к журналу «Нива» на 1912 г. — СПб.: Т-во А. Ф. Маркс, 1912. — Т. 2. — С. 324—327.



«Ланиты у меня на солнце загорели,
И ноги белые от терний покраснели.
День целый я прошла долиною; влекли
Меня со всех сторон блеяния вдали.
Бегу,— но, верно, ты скрываешься, враждуя;
Всё пастухи не те! О, где же, где найду я
Тебя, красавец мой? Скажи, поведай мне,
Где ты пасешь стада? В которой стороне?
      
О нежный отрок, ты краснеешь предо мною!
Взгляни, как я бледна,— истомлена тобою:
Люблю твое чело невинное и нрав.
Пойдем. — Не всё ж искать ребяческих забав.
О нежный отрок мой, узнай, как я страдаю:
Хочу забыть тебя — и всё не забываю.
Прекрасное дитя, к тебе влекут мечты:
Как дева робкая, склоняешь взоры ты.
Грудь белая твоя, полуприкрыта тканью,
Еще не отдалась любовному желанью.
Пойдем. Узнаешь всё. Тебя я научу.
С душою девственной беседовать хочу.
Пока, преодолев невольное смущенье,
Как я, познаешь ты и взохи и томленье,
А детских щек твоих вот этот пышный цвет —
Единственно моих лобзаний будет след.
О, если б наконец ты раннею зарею
Пришел на грудь ко мне приникнуть головою!
Я, сон лелея твой, боялась бы дохнуть,
Чтоб не будить тебя, дышала бы чуть-чуть,
И, складки тонкого раскинув покрывала,
Я б от ланит твоих горячих отгоняла
И дерзких комаров и беспокойных пчел».

И Нимфа, отрока сыскав, стоит, вздыхает,
Трепещет и его с собою увлекает.
Садится на траву. Ей уступает он,
И горд, и втайне рад, и явно пристыжен.
Уж прикоснулася неверными перстами
Она к нему. Одна рука ее кудрями
Играет отрока, другая же рука
Ласкает шелк ланит младенческих слегка.
«Дитя, — зовет она, — приди на зов мой страстный,
Прекрасен, юн, ко мне, и юной, и прекрасной,
Ко мне, прелестный друг, ты на колени сядь.
Скажи, как много лет успел ты сосчитать?
Бывал ли первым ты борцом между друзьями?
Им нынче, говорят, скользящими руками,
Счастливцам, жать пришлось тебя к груди своей.
И на тебе сиял струящийся елей.
Ты потупляешь взор? О, как должна гордиться
Та, у которой мог, красавец, ты родиться!
Богинею рожден ты, верно. Что с тобой?
Ты весь дрожишь. Дитя, коснись вот здесь рукой:
Грудь у меня пышней, чем у тебя, скруглилась.
Но это — знаешь ли? — быть может, опустилась
Одежда женская перед тобой хоть раз? —
Но это не одно различие у нас.
Ты улыбаешься, краснея? Как сияет
Огонь твоих очей! Как твой румянец тает!
Не Гиацинт ли ты, любимый сын небес?
Иль тот, за кем орла ниспосылал Зевес?
Иль тот, кто, зарожден богинь пленять собою,
Из лона Мирры шел, одетого корою?
Дитя, кто б ни был ты, хочу тебя обнять!
Дитя, люби меня! Как часто отвергать
Умела юношей я пыл неукротимый;
Но ты, ты будь моим, хочу я быть любимой!
      
И возвестит векам мой камень гробовой,
Что Гименеем был развязан пояс мой».



       * * * * * * * * * * *


        Марина Цветаева 


       "Андрей Шенье"



Андрей Шенье взошёл на эшафот,
А я живу - и это страшный грех.
Есть времена - железные - для всех.
И не певец, кто в порохе - поёт.

И не отец, кто с сына у ворот
Дрожа срывает воинский доспех.
Есть времена, где солнце - смертный грех.
Не человек - кто в наши дни живёт.

        11 апреля 1918



       * * * * * * * * * * *