На чужбине

На чужбине мы все, далеко,
раньше этот край мы не знали,
а он знал, что не всё до него
испытали и написали.
           Через горы идёт батальон,
           путь наверх опасен и сложен,
           все в тревоге, а он потрясён:
           "Как же много я должен!"
                А поэты не так-то просты, -
                они родом из мечты.

Тёмной ночью привал, как всегда
нет письма, он смотрит на север:
"посмотри, вот сейчас та звезда
упадёт в некошеный клевер..."
           Рассердился: "послушай, эй, ты!
           хоть сейчас не надо об этом!"
           Присмотрелся, а в свете звезды -
           свет сигнальной ракеты.
                Здесь не ждут коварства-беды
                лишь от Полярной звезды.

я - к комбату, тот сразу: "Подъём!"
помощь просит кто-то из наших,
а он шепчет: "плохо, что днём
звёзд не видно, с неба упавших..."
           я ему: "умоляю, нагнись,
           трассера тебе - не награда"
           а он мне: "да ведь это огни
           моего Ленинграда"
                Да! И здесь, легко, между прочим,
                станут белыми ночи.

А когда захлебнулись в толпе
пулемёта тугие удары,
улыбнулся печально он мне:
"оборвали струны гитары..."
           я не выдержал, я закричал:
           "замолчи! что скулишь, как баба!"
           и осёкся... а он мне сказал:
           "моя воля, вот я бы..."
                он бы сделал всё так, как во сне,
                как никто бы не посмел.

Досылаю в патронник патрон
и свою ощущаю силу,
разряжаю обойму, а он
говорит: "это подло - в спину"
           На засаду нарвались! Терпи!
           Кровь бежит сквозь пальцы из раны...
           он за мной идёт по степи,
           собирает тюльпаны.
                и на выжженной этой земле
                цветут цветы по весне.

Подлечился и в свой батальон
возвращаюсь из медсанбата,
чую, что-то не так, где он?
где же он, отвечай, ребята?!
           Но среди повседневной возни
           вдруг увидел цветы у палатки,
           пот прошиб - значит что-нибудь с ним,
           где же друг мой, ребятки?!
                я ему годился в отцы,
                но не я запаян в цинк.

А на землю морщины легли
и молчат, поседев, вершины...
как же вы его не сберегли?
почему это с ним случилось?
           В идеальной рамке портрет,
           идеальна койка, вот только
           меня нет, ничего больше нет,
           нет наркомовской горькой.
                Нет! Оставил он запах весны
                и свои  цветные сны.

Он оставил мне запах весны
и свои цветные сны.

август 86
Кабул
пересылка