Ежовый долгий бред

Не ворчи на меня с упрёком,
На меня ведь нельзя ворчать,
Потому что твой ум недалёкий
Начинает меня удручать.

Удручает меня, удручает...
Как скворец, ты противно орёшь.
И не чает скворец, и не чает,
Что скворцом удручается ёж.

Удручается ёж, огорчается ёж,
Со скворца что возьмёшь? Ничего не возьмёшь.
И у ёжика тож ничего не найдёшь,
Пожалейте ежа - это правильный ёж.

Он приносит покушать ежихе своей,
А его огорчает дурной соловей,
Огорчают его и скворец, и щегол,
Пожалейте ежа, посадите за стол.

Усадите за стол дорогого ежа,
Ёжик голоден, зол, его лапки дрожат,
И ежиха придёт, приласкает его,
Но не скажет ей ёж ничего, ничего,

Потому что он любит ежиху свою,
Но за это он вырвет перо соловью,
И щеглу со скворцом он велит улететь,
Раз не могут они по-ежиному петь.

Огорчили ежа, довели, довели.
Убирайтесь по-быстрому с нашей земли.
И кукушка, и дрозд; депутат и масон.
Надоели уже, убирайтеся вон.

И зачем только нужен вообще соловей,
Раз он воплем своим огорчает ежей?
Впрочем, нет. Оставайтесь щегол или дрозд,
Будет дятел долбить вас и в гриву, и в хвост.

Кстати, дятел, ты долбишь букашек зазря,
Лучше будешь выстукивать трель соловья.
Вот он начал стучать, и прислушался я.
Вдруг – откуда возьмись — появилась свинья,

И они начинают кричать с соловьём.
Пожалейте меня, мои уши огнём
Опалились, не надо вам больше кричать.
Вам бы камень дробить или воду качать,
Или что-то полезное делать вдвоём,
Но свинья продолжает орать с соловьём.

Вот свинья уж закинула ноги на стол.
Это ужас какой! Тут приходит козёл.
И козёл приглашает свинью танцевать-
Перестань, говорит, соловью подпевать.

Все орут и орут, вдруг приходит масон.
Это ужас какой, это вовсе не сон.
Говорит – Я даю вам свободу кричать,
И не может никто это вам запрещать.

Был там я, мёд пил я, по ушам мне текло,
А козёл и свинья мне орали назло.
От их крика в ушах у меня бурелом –
Уходите, свинья, можно вместе с козлом.

Но кричит и кричит прямо в ухо свинья –
Я б отсюда ушла, только вот от стола
Не могу-не могу я ногУ оторвать.
Дорогая свинья, я дарю Вам кровать.
Поезжайте на ней вместе с этим столом,
Ну а я, так и быть, сам управлюсь с козлом.

А с масоном простой разговор у меня –
Натравлю я дрозда, впрочем, нет – соловья.
Будет бить он масона протезом-пером,
И масону каюк, и ему поделом.

Тут и сказке конец, только хитрый масон
Закричал со свиньёй и козлом в унисон,
И кудахтал щегол, и козёл подвывал,
А живучий масон за кусты убежал.

И на этом кончается песня моя.
До свиданья, друзья. Тут вернулась свинья
Без кровати уже, но ещё со столом,
И кричит – Соловей, помирися с козлом!

Тут масон завозился в колючих кустах,
И обкакал его соловей – славный птах,
И масон из кустов – Миру-мир-- пропищал,
А щегол с соловьём и козлом верещал.

И заплакал надрывно масон — скользкий гад.
Тут на помощь к нему прибежал депутат,
Отряхнул он масона от каки и вот,
Уж не плачет масон, а надрывно орёт,

Что унижен он был соловьём, оскорблён,
И о том непременно напишет в ООН.
Депутат обещает его поддержать,
И они начинают с масоном орать.

Что мне делать теперь? Не боюсь я ООН,
Но от них голова моя терпит урон.
Надо песню про них мне скорее кончать-
Только так я заставлю их всех замолчать.

Всё, пока. Но визгливо кричит депутат,
Что сейчас он подключит весь свой аппарат,
И что будет его аппарат разбирать,
Почему никому не дают тут орать.

Почему, почему... я и сам вам скажу –
Эти вопли уже надоели ежу.
И он в Красную книгу вообще занесён,
Это должен понять даже глупый масон.

И что я начинаю борьбу за права
Своего редкоёжистого меньшинства,
В той борьбе не указ мне хоть сам депутат,
Хоть никчемный и жалкий его аппарат.

Но кричит депутат – всё равно подключу,
Потому-что с масоном орать я хочу,
И не только с масоном – хочу и с козлом,
А ещё повизжать со свиньёй-со столом.

Это всё перестало меня развлекать,
И тогда догадался я тёщу позвать.
Разбежалась толпа, как включила язык.
Лишь осталась она, ну да я к ней привык.