Потребность в исповеди

Одно время я подкармливал бомжа.  Хороший был мужик, но безнадёжно больной алкоголизмом.  В дни просветления спасался работой – по морозцу копал огород под зиму.  Копал самозабвенно,  до темноты.
Из дому его сестра выперла  - дух бомжиный и перегарище – через минуту хоть из квартиры беги.

Четыре года он работал у фермера в районе, потом окончательно "заплохел" и вернулся в родной город. Перебивался то с бомжами в брошенном доме, то бог знает где.

Он был одноклассник  моей знакомой.

Когда жены не было, я пускал его в  ванную, а его вонючие шмотки запихивал в стиральную машину.
- Хороший ты мужик, Иваныч! - грустно и сдержанно благодарил он.

Год отсидел  – дружки подвели под срок.

- Допился, - смеялся он над собой,  - магазин «выкупил»! Стащил старые покрышки, загородил вход, никого не пускаю – «моя собственность!».  В ментовке меня побуцали малость, в память приводили.

Иногда, «совсем никакой»,  ночевал в гараже, завернувшись в брезент.
Однажды в утренних сумерках стукнул в моё окно: «Поставь чайник!»
Умылся ледяной водой  из ведра и сказал: «Поимели меня в зоне. Связали и поимели».
Я ничего не слышал, он ничего не говорил.

Летом он умер в посадке, как я полагаю от алкогольной энцефалопатии.

О смерти его я узнал случайно. Знакомая рассказывала о халантости "Скорой": "Умирает возле посадки человек, я вызвала "Скорую", а они стоят и смотрят, ничего не делают. Приехала милиция: "А, это Санёк Беликов..." 

Июль 2014 г.

Рис из НЕТа /ред./