Меня уже как месяц давит страшнейшая депрессия

 Я тебе хочу сказать,что легко подбадривать других людей радоваться жизни
Я примерно понимаю, на каких струнках человеческой души надо сыграть,
Чтобы человек просиял.
Я примерно понимаю, как вывести человека из ступора.
Но как мне самой довериться кому-нибудь, кто действительно, не забавы ради, готов и нырнуть в мою душу  вытащить из застойного одиночества мою осознанность.
Как мне поверить, что человек и вправду хочет того, чтобы я просто была счастлива.
Как мне довериться и не издеваться над его чувствами и попытками, как мне перестать скрывать свою истинную боль и бескорыстие.
Как мне открыть свое сердце навстречу солнцу, как мне убедиться, что это не очередная издевка судьбы, что это настоящий огонь, а не газовая горелка.
Тревожность моя и недоверие превысили все возможные пределы,
Я воздвигла вокруг себя стены такой высоты, что теперь и сама не могу через них перебраться
 Закрыта наглухо, я запрятала ключи от всех дверей. Я заколдовала все замки, скрыла от глаз невидимой пеленой.
Я больше не могу чувствовать людей. Я веду носом по ветру. Но для меня нет возможности прикоснуться с чувствам людей, толстые стены разделяют нас.
Я наблюдаю издалека за жизнью на безопасном расстоянии, и я больше никогда не буду подвержена расстройству, причиненному другими людьми. В какой-то момент происходит осознание что все это ужасающе, но я продолжаю и строю стены вокруг своего мира, зависаю в своем микроклимате. Я настолько привыкла к своей фантазии, что не способна даже минуту пробыть в нормальном мире, в мире, где я могла бы стать мамой, хорошей женой, настоящим другом.
Мое сердце полно тревожности, а в голове беспрестанно тарахтят звуки беспокойства. Я нервничаю, когда волшебные люди залетают ко мне на чай, они же единственные собеседники в моем закрытом пространстве. Я укрылась от всего, но они не знают преград, они перелетают через высоту стен. Но стены продолжают строиться, и когда-нибудь они сомкнутся надо моей несчастной головой. Я останусь совершенно одна, у меня опустятся руки, и закроются глаза. Я умру душой и останусь в своем коконе в тишине. Я буду долго плакать и звать друзей на помощь. Некоторые близкие услышат меня, но они будут бессильны перед непробиваемой стеной сомнений и недоверия. Они не смогут пройти через нее. Они даже не смогут попрощаться со мной и сказать добрых слов. Я никогда не услышу, что они любят и ценят меня, просто так, не из-за чего-то, просто, потому что я – это я. И мне ничего не надо делать, чтобы нравиться им.  Друзья и родственники будут плакать, сетуя на жизнь.
 Они со временем поймут, что мой преждевременный уход был по причине слабости души. Что несколько раз испытав предательство – я притягивала его все больше и чаще, и когда его было накоплено достаточно  –  я похоронила себя под развалинами моих громадин несбывшихся жизненных планов.