Адреналин и Агдам

   Для чего мы встали на рейд Черепа, уже гружённые на Север, никто не знал. Вероятно, просто для того, чтобы затариться алкоголем. Пока мы с Дексом спали и стояли дневную вахту, Чиф, боцмэн и монтёр ездили на спасательном мотоботе на берег и привезли ящик "Агдама", поэтому половина команды была уже хорошо поддатая и требовала продолжения банкета.

  - А мы что, будем смотреть на это пьяное быдло трезвыми глазами? - говорит Декс.
  - Ты же в завязке?
  - Да уж, тут завяжешь. Пошли, вон Чиф мотобот по-новой спускать собирается, заодно и прокатимся.

  На левом борту расположилась пьяная четвёрка - боцмэн, монтёр и буфетница, во главе с Чифом, сидящим на руле, а мы с Дексом, абсолютно трезвые, курим на правом. (Спасательный мотобот похож на маленькую подлодку - при аварийном спуске во время шторма команда забирается вовнутрь и задраивает люки, в нашем случае достаточно присесть на "крыше", держась за леер посередине. Управление находится внутри.) Двинулись через судовой ход в сторону пляжа. Бухой Чиф разгоняет бот и на полном ходу кладёт руль на правый борт, решив повыёживаться перед бабами на пляже. Бот, естественно, почти ложится на воду левым, да так, что старпом из своего люка в воду башкой макается, а остальные повисли на леере, болтая ногами.

  Умники, наблюдавшие за нами с судна, доказывали нам потом, что спасательный мотобот практически не может перевернуться - он, как поплавок, сам встанет на ровный киль. Мы же с Дексом так не думали, нам лучше знать, каким героическим рывком мы вывели посудину из критического крена - вцепившись за леер по центру, всю массу своих тел перенесли на правый борт, бот ещё несколько раз качнуло, и мы под собственное дружное ржание и аплодисменты зрителей благополучно пересекли судовой ход и причалили на пляже.

  - Ну вот, - сказал Декс, адреналина хапнули.
  - Угум, прокатились, млядь, теперь нужно водки хапнуть, - говорю я, - купаться на судовом ходу вовсе в мои планы не входило.

  Чиф приказал боцмэну сторожить мотобот, на что тот долго отнекивался, потом жутко обиделся и сказал:

  - Ну и куй с вами.

  Не успели мы отойти метров на пятьсот, как услышали звук движка - обиженный боцмэн, толком не умея управлять посудиной, попёрся назад к рудовозу через оживлённый судовой ход. Мы с Дексом и монтёром смотрели, ожидая, когда на предателя наедет какой-нибудь буксир, но чухану повезло, чудом добрался невредимый.

  А Чифу покую всё, он пребывал в эйфории - взяв под ручку Мартышку, скакал вприпрыжку к выходу с пляжа, напевая детские песенки. Они направлялись в кабак "Садко", а мы по тропе, проторенной утром монтёром, в общагу к цыганам, которые банчили вином. Монтёр с Дексом поднялись наверх, я остался курить на крыльце с двумя типами сомнительной наружности, утренними знакомцами монтёра.

  - Слышь, брат, у тебя есть гондоны?
  - Есть, а что?
  - Да там в 512-й комнате две вьетнашки дают, за 15 рублей всего (пузырь "Агдама"), прикольно так, лежат: "Епася-епася!"

  Я отказываюсь, курим, и, наконец, появляются гонцы с тридцатью 700-граммовыми бутылками "Агдама". Такого Нефтерудовоз "Х" ещё не видел. Все ужрались в хлам, начиная от буфетницы и заканчивая капитаном. По нижней палубе катались бутылки, разлились лужи вина, казалось, даже от переборок исходил перегар. Монтёр с боцмэном валялись в одних трусах в курилке, увешанные гондонами, с надписями "пидор" на лбах красной помадой (наши тётки постарались). Повариха спала у Кэпа, буфетница у третьего меха, мы с Иванычем в ЦПУ, а Декс потерялся на полубаке.