Ветер

       
             
Замрите, прежние обиды,
Укрой меня и успокой
Лес зачарованный Арктиды
И неба купол голубой.

Лежат ковром равнины пашни,
Кормящей сытно до новин
Румяной выпечкой домашней
В оцепененье долгих зим,

Весной сады в накидках белых,
В них летом благодатный рай
Румяно-сочных яблок спелых,
Лишь не ленись да подбирай,

Лес ягодой и дичью полон,
Душистым без червя грибом,
А вечерами звездный полог
Струится с неба в каждый дом,

Но звездный хор не слышит ухо,
Здесь всяк как малое дитя
Иль полоумная старуха
Способен слышать лишь себя,

Ни гром с небес, там паче шорох
Не возмущают грубый слух,
И, глядя прямо, точно в шорах
Шел человек к другому глух.

Здесь солнце днем за всем смотрело,
А ночью прятало свой взор,
И вот тогда, когда темнело,
Нес месяц пристальный дозор,

А лес был истинным покровом,
И сень густых его ветвей
Была обителью и кровом
И для людей, и для зверей,

В его спасительные кущи
Напрасно силились продеть
Светила, звезды всемогущи
Свои лучи – лес разглядеть

Им не дано, листвой играет
Здесь только ветер перемен,
Он в самой гуще пробегает,
Нигде не попадая в плен,

По кронам волнами струится,
Лаская каждый ствол и сук,
В дубравах, рощах веселится,
Рождая шума мерный звук,

Ему не будет угомона,
Свободен и неутомим,
Он вне порядка и закона,
Беспечно-вечный пилигрим.



Есть версия, что Пушкин в своих сказках
отобразил миры исчезнувших цивилизаций Земли.
Так, "Сказка о мертвой царевне и семи богатырях" –
это самая древняя, Арктида.