Десять седьмых

и Мир расстелился в сновидцах,   
сердечных мышцах 
я вывихнул 
сферы ветра 
границами 
в хлесткое пробуждение,   
изображая размеренно,   
будто вторичность 
пройдена,   
родину. 

И долгий пунктир стрелы заливался закатной тканью,   
где одиночество стравит точку,   
но создается вопрос 
о действии,   
ибо давление   
жгутом затянуло 
сосуды 
и не пускает девятый вал,   
но когда 
в родных городах   
свои неродные мысли 
разделяют на пополам,   
на трети,   
на десять седьмых 
теней,   
меня накрывает 
волна   


Рецензии