Десять седьмых
сердечных мышцах
я вывихнул
сферы ветра
границами
в хлесткое пробуждение,
изображая размеренно,
будто вторичность
пройдена,
родину.
И долгий пунктир стрелы заливался закатной тканью,
где одиночество стравит точку,
но создается вопрос
о действии,
ибо давление
жгутом затянуло
сосуды
и не пускает девятый вал,
но когда
в родных городах
свои неродные мысли
разделяют на пополам,
на трети,
на десять седьмых
теней,
меня накрывает
волна
Свидетельство о публикации №114071709577