Самбекский рубеж

       30 августа - день освобождения города Таганрога от немецко-фашистских захватчиков.

               
                САМБЕКСКИЙ РУБЕЖ   (Повесть-хроника)


               
                Опубликовано в авторской редакции
               
        Освещается один из этапов боевых действий Краснознаменной ордена Суворова 2-й степени 416-й Таганрогской стрелковой дивизии, участие бойцов-азербайджанцев в сражениях с немецко-фашистскими  захватчиками. Облик войны, события, имена людей взяты из реальной действительности. Здесь собраны, изучены и воссозданы не только героические страницы славных участников Великой Отечественной войны, ковавших победу, но и открыты неизвестные до этого имена тех, кто пал смертью храбрых в жестоких схватках с захватчиками. В процессе работы над очерком были использованы исторические документы, мемуары полководцев, воспоминания ветеранов войны, научные и публицистические произведения ученых, писателей и журналистов, материалы периодической печати, электронных СМИ.

     Для массового читателя.
      
                ЛИТЕРАТУРА

  История Великой Отечественной войны Советского Союза.  В 6-ти томах, М. 1962.
  Великая Отечественная война 1941-1945 (Словарь-справочник), М. 1985.
  Азербайджанская ССР в период ВОВ (1941-1945 гг.), в 2-х томах, Баку, 1976-1977 гг.
  Мадатов Г.А. Азербайджан в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Баку, 1975.
  Васильевский А.М. Дело всей жизни. М. 1978.
  Буниятов З.М., Зейналов Р.Э. От Кавказа до Берлина. Баку, 1990.
  Зейналов Р., Бородецкий Л. 416-я Таганрогская. Баку, 1969.
  Боков Ф.Е. Бессмертный подвиг сынов Азербайджана. Баку, 1975.
  Золотые Звезды Азербайджана. Баку, 1975.
  Аранлы М. Фронтовой дневник. Баку, 1975.
  «Ветераны вспоминают». Баку, 1985.
  Азербайджан Республикасы Хатиря Китабы (Книга   
  Памяти Азербайджанской Республики), Баку. в 20-ти томах.
  Материалы периодической печати и электронных СМИ.
  Особенная благодарность сайтам SAVASH-АZ.СОМ, YOLDASH.NET

               
       Остановись, товарищ! Поклонись земле, обагренной кровью богатырей твоего народа, отстоявших мир, в котором ты живешь. Пусть на этом кургане твое сердце воспламениться великим огнем их беззаветной любви к Родине, а память твоя сквозь годы пронесет славу их бессмертного подвига для передачи потомкам в веках.
       Никто не забыт, ничто не забыто!

                Надпись на камне у «Мемориала
                Славы  на Самбекских высотах»

                1.
   …Ранним весенним утром на вокзале города Азов меня встретил бывший фронтовик, прошедший после войны лагерь в далекой Якутии, Перевалин Владимир Елисеевич, с которым я познакомился через газетный материал. Он с костылем. Мы ехали с ним на машине, которую водил его сын, по узкой грунтовой дороге, окутанной деревьями, в сторону деревни Топольки.
   В районе дельты Дона не очень-то легко двигаться на машине, но Саша все дорожки знает, знает как пальцев своих рук.
   Солнце еще не успело подняться во весь рост из-за горизонта, деревушки, лежащие вдоль дороги,  уже начали трудовую жизнь.
   И такое утро, и безупречное небо, такой замечательный воздух! Как будто только сегодня Земля появилась на свет! На взморье тополя зазеленели. Воздух был душист, чист и свеж, был напоен запахами полевых цветов. Вода канала на обочине дороги была прозрачна и светла. Как будто с неба радуга упала. Над головой то и дело слышен свист крыльев пролетающих птиц, возвращающихся с зимовок в родные края.   
   Саша осторожно объезжал грузовые машины и легкие тракторы с лафетами, идущие на поля. Проехали через заповедник, вышли к берегу Таганрогского залива.
   Елисеич  говорил, что именно в такие минуты лучше обсматривать здешние поля. Тем временем,  буквально забрасывал меня информацией о местах боевых действий, через которых мы проезжали. И я внимательно слушал Владимира Елисеевича.   
   Удивительный, этот человек. Война унесла молодость, а в послевоенные первые годы почти всю жизнь. Сам выходец из Ростовщины, кадровый военный, был дважды ранен, волею судьбы сразу после окончания войны приступил к задержанию и уничтожению ОУНовцев. Но никого не расстрелял, вернее, откровенно отказался от этого, и попал в сталинский лагерь. Но где-то в самом надежном месте своей души хранил память о войне, об ушедших из жизни однополчан, не уцелевших узников лагерей.
   Вышли на широкий магистраль Ростов-на-Дону-Таганрог. Синий фургон  катил по асфальту. Дорога сухая и звенит под колесами.
   Одна из бесчисленных деревень. Не лучше и не хуже других. Остановились. И выбор наш не случайный, в окрестностях этой деревни в годы войны шли ожесточенные бои. Елисеич сказал, что недалеко за балкой было зарыто не менее 200 трупов. Уничтожая людей, эсэсовские преступники даже морадерствовали – все жертвы раздеты. Одежда шло в дело. Уничтожая, они и развлекались. Сбив человека с ног, устраивали на нем пляску, переламывая ребра коваными сапогами. Понять такую жестокость здравому уму невозможно было.
   У кладбища возле дороги, вышли из машины. Десятки высоких камней с надписями притягивали нас. Среди них были и могилы солдат,  погибших в страшной прошлой войне.
   Вот, простой памятник, построенный, наверное,  четыре десятка лет назад. По середине сверху вниз строчатся фамилии и имена павших. На самом верху: «Алиев  Али…» На самом низу алые цветы.
   Владимир Елисеевич сказал, что недалеко за забором маки растут. Каждый день девушки собирают букеты, приносят сюда и уложат их тут в знак великой любви всенародной.
   Он глубоко вдохнул воздух, и невольно шептал: «Эта земля, – святынья наша, мерила правды. Если бы за нее не сложили головы ее сыновья, если бы она не пропиталась кровью своих защитников, – была бы чужая. Попробуй, склонись, землю поцелуй, и, выпрямившись, станешь сильнее. Чем ниже опускаемся к земле, тем выше поднимаемся мы ею. Я всегда готов превратиться в мишень за нее. Вот тогда и мое сердце простучит всю жизнь как надо».
   Я долго посмотрел на него, и перед  глазами  появились  солдаты  40-х годов прошлого столетия. Это – он, и его однополчане. И невольно думал: «Ты прав, дедок, пока тебе 90 лет, светла и далека, твоя дорога. Ты даешь наказ, что в мире все пути берут начало от родной земли, с потерей ее, жизнь человека стоит очень мало...»   
   Тут, стоя перед памятником,  я вспомнил и солдата конца 60-х  годов прошлого столетия – самого себя. Под Таганрогом я начал срочную военную службу, правда, закончил ее в Украине. Прошло уже 46 зим и лет, а  помнится так, как будто все это было вчера. Не уходит из памяти моя солдатская  казарма прямо у дороги. Но уже нет ее. Время разметало и камни полевых укреплений, где меня учили стрелять из карабина. Нет даже маленькой деревушки, куда я ходил за водой с алюминиевыми бидончиками в руках.
   Так устроен белый свет, что все преображается с годами. Иными глазами я теперь смотрю на все.
Здесь – в Приазовье, обещается многое, но я и без этого знаю, что этот край Земли, полное художество, необычайно красив. Здесь всегда хорошая погода, множество памятников истории и культуры привлекают очень быстро.
   Летом распахнутый простор, степные шири, уходящие до горизонта, необъятное зелено-желтое море посевов делают неузнаваемым все вокруг. Земля расстелена, как скатерть, и на ней насущный хлеб. «Без хлеба нет песен», сказали мудрецы Востока. Когда поют колосья на полях, то поют и струны сердца тоже  вместе с ними. Осенью дожди, туман, ветерок сквозной, легкий снег, да пора свадеб. Зима не очень-то суровая. А весной  плещутся Дон, Миус, лишь украшая зелень синевою, везде рядом птицы вспархивают.  Не узнать деревенских улиц: помолодели, похорошели. Стоят высокие березы и тополя. За красивыми заборами  добротные дома под черепицей и шифером, с красными розами под окнами. Маленькие парки, где братские могилы, и сейчас зеленеют так же, как тогда.
   Все это вечно врачует душу человека.      
   Спасибо, земля-матерь! И слава твоей щедрости!
   А люди! Что и как о них рассказать? Надо с ними вместе бывать, просто рассказ как-то не удобен.
   И я, очень люблю это божеское творение место, и людей со своеобразной русской лаской, манерой, самобытностью. Ее не любить невозможно, ее нельзя  не беречь.
И, берегли наши отцы, как могли!  Бессмертны имена этих героев, павших в борьбе против врагов. Никогда не зарастут народные тропы к их могилам.
   И не стареет память воинов 416-й дивизии, отдавших себя в жертву за счастье будущих поколений. 7 мая 1980 года в Неклиновском районе Ростовской области,  недалеко от села Самбек, в честь воинов 416-й и 130-й стрелковых «Таганрогских» дивизий был воздвигнут «Мемориал Славы на Самбекских высотах». В открытии памятника участвовала азербайджанская делегация во главе с первым секретарем ЦК Компартии Азербайджана Гейдаром Алиевым. А в школе № 26 города Таганрога 8 мая 1972 года был открыт музей боевой славы 416-й дивизии. Подвигу воинов 416-й дивизии в боях посвящены стихи Самеда Вургуна, Бахтияра Вагабзаде, Сулеймана Рустама, Мамеда Рагима, Юрия Коломенского, Абрама Плавника, Расула Рзы, Александра Фоменкова, Виктора Лозовского и других поэтов. Композитор Джангир Джангиров сочинил песню «416-я дивизия». Есть трогательные ноты в авторской песни «Самбекские высоты» Марии Борисовой-Ипокрены.  Народный художник Тахир Салахов создал картину «Штурмует 416-я». На «Лидер» ТВ снят фильм «416-я стрелковая. Мы победили вместе». Многого делают активисты азербайджанской диаспоры, чтобы исторические подвиги сынов и дочерей Азербайджана  никогда не стерлись из памяти, чтобы они  служили подлинным примером патриотизма для юного поколения.
   …Вот величественный памятник воинам-освободителям. Идут солдаты с оружием в руке, поднятой головой. Мне кажется они еще о чем-то думают.  О чем? Этого знают они сами,  другим не понять этого.
   Собираются люди. Фронтовичка Галина Николаевна Гаврилова домашние цветы собирала в букет, к ним добавила алую ленту, подошла к монументу, положила к ногам солдат. Стояла, задумалась: «Эх, солдаты! Интересно, сколько вам лет? Не много… Золотая ваша, молодая пора!».
   Звучит песня «Самбекские высоты» в исполнении глубокоуважаемой мною Марии Борисовой-Ипокрены:
 
                На Самбекских высотах горячие камни
                От огня и от крови минувшей войны.
                Ветераны склоняют священное знамя
                У подножия этой святой тишины.

                ...Шли вперёд и вперед, забывая о ранах.
                Каждый шаг был оплачен высокой ценой.
                Сыновья из России и Азербайджана,
                Я принёс вам сегодня поклон свой земной.

   Они, рядовые труженики войны гордо несли на себе ее крест. Несли, как могли, как велела их совесть, и позволяли физические силы.
   Идут они, так, когда-то шли!

                2.
   В первых числах февраля 1943 года 416-я стрелковая дивизия, о которой много написано, но еще не все рассказано, в составе 44-й армии генерал-майора А.Хоменко, подошла к северной окраине города Азов. Здесь Ставка Верховного Главнокомандования передала 44-ю армию в состав Южного фронта.
   В это время войска Южного фронта, продолжав пядь за пядью отвоевывать ростовские земли,   нацеливались на прорыв и ликвидацию обороны врага по реке Миус,  форсировать его, начать Донбасскую операцию.  416-я дивизия, находясь в Азове, на левом крыле фронта,  получила приказ: пробиться через устье Дона к Синявского, захватить её и не допустить отхода вражеских войск на Таганрог через важный железнодорожный узел, который является и узлом грунтовых дорог. Предстояло наступление по замерзшей дельте Дона по ровной, открытой местности. В дальнейшем надо было прочно закрыть выход врага из Таганрогского «котла». Остатки 1-й танковой армии и 111-й пехотной дивизии противника нанеся огромные потери и поняв, что им не удастся удержать берега залива, начали отход.
   416-я дивизия,  входившая в состав ударной группировки, получила приказ преследовать отходящие группировки противника, выйти на укрепленный рубеж Самбекских высот. Командиру дивизии, в составе которой после изнурительных боев осталось всего 1600 человек, Дмитрию  Сызранову с офицерами штаба и начальнику политотдела Рашиду Меджидову со своим аппаратом пришлось многое сделать, чтобы мобилизовать личный состав на решение столь ответственной задачи.
   В те тяжелые дни возникла мысль об отправке разведгруппы из города Азов в Таганрог, который находился под оккупацией. Предстояло выяснить боем, что представляет собой таганрогская оборона, заронить в немецкие головы мысль о возможности десанта у них  в тылу и этим оттянуть на побережье часть сил противника – вот чего могли бы добиться разведчики, если бы они проникли в Таганрог со стороны замерзшего залива.      
   Известно что, во время войны в районе Таганрога  было совершено несколько десантных операций. Но немногие знают о ледовой разведке – десанте из числа воинов 416-й стрелковой дивизии.
   Эта группа за 6 месяцев до освобождения Таганрога вошла в город, зная, что им не вернуться живыми, люди пошли в тыл врага. На страницах печати военного времени есть заметки об этой операции. Некоторые современные историки иногда говорят, что действительно был такой десант, и он дошел до Таганрога, но ничего не делая, вернулся назад.
   Не справедливо! Если ничего не было сделано, тогда зря ли погибли 34 бойца? Они воевали-то! Уничтожили 70 фашистов!  Обидно еще то, что все они потом считались «пропавшими без вести».
   Как это было?
   Помощник командира разведроты капитан Байда получил задачу: проникнуть в Таганрог. Риск был огромный. Пройти 35 километров, из них 15 километров по льду, залезть в самое логово врага! Здесь пологайся только на себя.
   Торопливо собрались разведчики в тяжелый поход, заранее торжествуя, что первыми нанесут удар, который немцы меньше всего ожидают. В составе отряда были бакинцы заместитель командира капитан Джалил Мамедов, старший лейтенант Аббасов, лейтенант Азим Казымов, бойцы Мисир Алиев из Барды, Рагим Рагимов из Грузии и еще 65 смельчаков –  всего 70 человек.
   11 февраля в 4 часа пополудни отряд выступил в путь. Предстояло идти 14 часов подряд с тем, чтобы к рассвету быть у Таганрога. Здесь, на ледовых просторах, где негде укрыться от ветра, разведчики почувствовали как сурово на Азовье зима этого года, как лют и трескуч мороз, как трудно двигаться по льду с тяжелым оружием на плечах. Искристая ледяная пыль забивала глаза, колени и плечи бойцов покрылись ледовой коркой. Ночью, когда закрутил буран, отряд натолкнулся на сплошную гряду ледяных торосов. И разведчики стали прорубать себе дорогу лопатами и топорами. Так прошли 3-4 километра и снова натолкнулись на ледяную гряду.
   Ночь была на исходе, когда головной дозор сообщил, что берег недалек, но путь к нему лежит не льдом, а чистой водой. Это грозило серьезной неудачей. Джалил Мамедов бросился с дозорным вперед. Дозор не ошибся.
   Выбора  не оставалось. Отряд получил приказ: идти вброд! Разведчики опустились в воду по грудь, прошли 40-50 метров. Разбившись на группы и выслав вперед и вправо дозорных, отряд медленно двинулся к городу.  Тот возникал в темноте спящий, засыпанный снегом, грозный в своем молчании. И мрачный, печальный, задавленный.
   Подходив к крайним домам, воины встретились с людьми. Женщины, с удивлением глядя на них, показали дорогу и сразу скрылись. Прибрежную высоту – единственную в этом районе, командир осмотрел лично. Привел сюда пулеметчиков, приказал тщательно окопаться: «Отходить только по моему приказанию!»
   Бой разразился мгновенно, ударил как молния. Минометный огонь с каждой минутой нарастал. Несколько мин разорвалось у кучи снега и льда, за которой лежали разведчики. Появились цепи немецких солдат. Они бросились в атаку, окружив разведчиков. Тут осколок мины пробил Мамедова голову. Кровь потекла за шею и на грудь. Но он был сильным человеком, сильным в отношении думать и принимать решения даже раненой головой. Старший лейтенант Аббасов сдерживал своих людей, пока немцы не прошли на 60 метров, а затем стал расстреливать их. Тут-то и заговорила своими пулеметами высотка, 9 фашистов, роняя оружие, упали в снег. Снова и снова атака, отбивание…
   Как вывести отряд из разведанного Таганрога? То, что казалось потом чудом, выглядело на месте довольно просто. Гитлеровцы, считая отряда малочисленным, не контролировали соседнюю  местность, которую заранее и отлично разведал отряд. Он пробыл в городе с 1.00 до 5.00 часов, и под сильным пулеметным огнем с боем выходил оттуда.
   Азизов Алишир Султан оглу из Хыллинского (ныне Нефтечалинского) района, который не раз выполнял спецзадания командования дивизии в тылу врага, умело вел разведку гарнизона противника и его системы укреплений побережья Таганрогского залива.  В ходе боя рядовой Агаев огнем автомата метко разил солдат врага на улицах города, доставила ценные разведданные.    Разведчик Музаффар Мирзоев позже рассказывал: «Зимой по льду залива вместе с бойцами-разведчиками вошел я в Таганрог. Была ночь. Мы видели в городе не только доты, огневые точки, окопы, но видели и страдания наших людей. Я прожил на свете 45 лет, но никогда еще сердце мое не надрывалось так от человеческого горя, как в ту ночь. Русская женщина обнимала меня и плакала на моей груди. «Мы вернемся»,  – обещал я ей. И я счастлив, что выполнил свое обещание».
   Разведка эта сыграла исключительно важную роль в прорыве немецко-фашистской обороны на «Миус-фронте» и взятии Таганрога.

                ***
   На непрочной кромке тыла, где ни света, ни крова, ни пищи, кажется уже все обыкновенно. Даже смерть.  В просторной избе, за столом, накрытым поблекшей зеленой скатертью, сидит группа боевых командиров. Командир дивизии полковник Сызранов подходит к карте, хмурит брови, напоминает, что враг еще силен, нужны воля, организация, стремительность. В каждом его слове чувствуется, что приближается очередная трудная схватка с врагом.
   – Противник уходит. Будем бить! Утром начинаем. Пехоте двигаться по плавням в направлении станции Синявского. Артиллерия и тыловые подразделения пройдут в обход залива! Главное – не упускать шанс, не терять времени. Надо сделать все в свое время, точно в секунду.  – Поставил задачу комдив, и уверенно добавил, – верю, справитесь!
   Потом состоялось крепкое солдатское рукопожатие.
Дмитрий Михайлович был ровесником прошлого века, вырос в небольшом селе на Волге. Совсем мальчишкой, ему еще не исполнилось десяти лет, вместе с матерью, Ольгой Федоровной, и отцом Михаилом Ивановичем, ушел рыбачить на Каспий. С рыбачьих промыслов ушел в армию, стал курсантом, принимал участие в боях с белогвардейцами. Прошел путь по нелегким ступеням служебной лестницы. Командир взвода, роты, батальона, полка, дивизии. А потом была 416-я. В дивизию он прибыл 15 ноября 1942 года. К этому времени ее полки уже участвовали в боях с фашистами. 416-я занимала позиции на Северном Кавказе. Здесь многие годы служил Сызранов. Знание и опыт, приобетенные за годы службы в Красной Армии, пригодились ему, кадровому офицеру, в первых боях за Кавказ. Ему здесь были хорошо знакомы каждая складка земли, каждая высотка, каждая дорога. Он полюбил этот чудесный край и готов был защищать его до последнего вздоха. Конечно, если бы по воле судьбы он оказался под Москвой или на Крайнем Севере, он отстаивал бы родную землю с таким же усердием и самоотверженностью.
   Личное обояние генерала, строгого, но доброго и справедливого человека, снискали ему большую любовь и уважение со стороны воинов-азербайджанцев. Командир верил в успех своих подчиненных, он хорошо знал каждого из них.  После каждого боя у генерала спросили, кто особенно отличился. Он с гордостью ответил: «Пожалуй, трудно кого-либо отметить. Дрались сыны Азербайджана, как богатыри». И  считавшие себя питомцами Дмитрия Михайловича, воины любили и просто уважали его как человека, старались во всех отношениях походить на него.
   35-летний подполковник Рашид Асад оглы Меджидов родился в городе Баку. Учился в Бакинском промышленно-экономическом техникуме. Работал воспитателем и пионервожатым в детском доме номер 8. Был избран секретарём крайкома комсомола. С ноября 1933 года – первый секретарь ЦК комсомола Азербайджана. Позже продолжил учёбу в Москве. Потом работал первым секретарем Гарадагского и Октябрьского райкомов партии, председателем комитета по радиовещанию. На фронте начальника политотдела никогда не видели унылым, отчаявшимся, даже в самые трудные подчас, казалось бы, безвыходные моменты. Он десятки раз под непрерывными обстрелами, бомбежками, налетами вражеский авиации и артиллерии, действовал смело. Его знали в лицо все бойцы, однополчане называли его привычно «товарищ комиссар».  Сила влияния Рашида Меджидова на бойцов и командиров была поистине безгранична, он делил с ними фронтовой паек хлеба, осьмушку табака и без меры и веса всю тяжесть кровопролитных боев. Всюду, где он появлялся – в траншеях, землянках – вокруг него тотчас собирались воины и начинались дружеские беседы. Умел он вовремя обменяться с солдатами шуткой, поднять их настроение. И говорил всегда правду, как бы ни была она горька. Под его непосредственным руководством немало сделала в дни войны для усиления воспитательной работы газета «Гызыл аскер» («Красноармеец») – орган политического отдела 416-й стрелковой дивизии.
   Нахчыванца Мехти Абдул оглу Махмудова, все время в казачьей шапке, с закрученными усами и с биноклем в руке,  называли «наш Кероглу». Он служил в армии с 1932 года, в дивизии прошел путь от старшего лейтенанта до подполковника. Его 1054-й артиллерийский  полк метко бил врага на Северном Кавказе и Ставрополья, не раз продемонстрировав  свою силу. Махмудов взял Берлин, еще долго служил в армии, неся на груди ордена Красного Знамени, Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды и многие медали.
Член Союза Писателей Азербайджана Энвер Алибейли командовал дивизионом. До войны работавший инженером-геологом в тресте «Артемнефть» в Баку старший лейтенант Джамал Султанов возглавлял огневой взвод. Оба не уронили  своей чести и славы в боях, сражались упорно и стойко, показали отличные боевые качества в схватках. Бахьяддин Шахвелетдин оглу  Мирзоев – уроженец села Сулут Исмаиллинского района с 1936 года был в армии. В 1938 году окончил курсы артиллеристов, на фронте был командиром батареи 1054-го артиллерийского полка. Позже  –  с 24 марта 1945 года он будет носить звезду Героя Советского Союза.
   Мамедов Абседдин Агабала оглу из села Гамзатли Габалинского района, окончил в Тбилиси артиллерийское училище, сражался в 8-й гаубичной  батареи 3-го дивизиона 1054-го артполка. Первый бой принял 30 ноября 1942 года в районе Староледнево. Здесь – на подступах к Таганрогу еще раз продемонстрировал свою воинскую выучку.
   Казым Мустафа оглу Гейдаров призывался в действуюущую армию из села Чархана Габалинского  района. 9 мая 1942 года начал службу в составе 1074-го стрелкового полка 416-й стрелковой дивизии связистом. Начал боевой путь на берегах Терека, а через некоторое время в боях за населенный пункт Мержаново, под Таганрогом, показал, на что способен.
   Храбро дрался с гитлеровцами командир орудия сержант Юсиф Гасымов, бывший бригадир колхоза села Джахри Нахчыванской республики. Закир Гусейнов, работавший учителем в одной из школ Геранбойского района, в огне войны вырос из рядовых в капитаны, командовал  минометной батареей, которая являлась лучшей в дивизии.
   Майор Мирага Алиев – заместитель командира по политчасти полка всегда был в цепи атакующих. Многие не знали, что офицер, бывший преподаватель математики одной из бакинских школ, проходивший Крымский ад, ползет вместе с ними. Потому, что майор был незаметен в рядах атакующих, был очень простым человеком.
   Командир стрелкового батальона, уроженец нахчыванского села Негрям Али Алиев показал в боях с захватчиками высокие образцы маневра и умелого управления  подразделениями. Азизов Керим Мамед оглу из села Галаджыг Исмаиллинского района ушел на фронт добровольцем. На курсах получил специальность телефониста. От Моздока до Берлина прошел славный боевой путь. Командир взвода 1-го батальона 1368-го полка лейтенант Агаев Мамед Салман оглу, офицер Гафаров  Теймур Алекбер оглу, командир отделения минометной роты 1-го батальона сержант Исмаил Зейналов, боец 3-го батальона 1368–го стрелкового полка Муса Алиоглу, радист 2-й батареи 1054-го артполка Гурбан Мамедов, заместитель политрука батареи 1374-го полка Джамал Магеррамов, старший лейтенант Фараджев Бахтияр Ханлар оглу из Баку, телеграфист 1054-го артполка Асадуллаев Гасан Гусейн оглу из Гянджи,   лейтенант Алекберов Гусейн Алекбер оглу из города Шеки, телефонист Шыхгулуев Гара Муртуз оглу, командир отделения Агаев Бахрам Рзагулу оглу, командир орудия 1054-го артполка младший сержант Мамедов Рагим Гасым оглу из Шамкира, старший сержант, орудийный мастер 1054-го артполка Мамедов Исмаил Али оглу из Гянджи, командир огневого взвода 1374-го полка лейтенант Магеррамов Мустафа Габиб оглу из Исмаиллы, командиры орудий Ширинов Шихали Байрам оглу, Муса Байрамов, Гудрат Масимов, артиллеристы Гамид Юсуфов, Гашим Гашимов, Исраиль Ягубов, связист Иса Мустафаев, санинструктор батареи Мизанфар Азаммедов, бойцы 1374-го стрелкового полка Надир Керимов, Абдулрахманов Бедреддин Мамед оглу,  ездовой Гасан Гасанов да сотни другие были  умелые, храбрые в бою, скромные и добрые среди товарищей в окопах.
   А  медиков везде можно было увидеть. Заслуженной славой пользовался в соединении капитан медицинской службы бакинец Аббас Насиров. Он спас жизни многим десяткам раненых бойцов. Командир медсанроты Агасалах Ганиев, фельдшер 1-го батальона лейтенант медицинской службы Гаджи Бабаев, фельдшер Гюли Ильясов, санинструкторы Сакина Байрамова, Нина Терехина, Дуся Решенова, Ольга Абрикосова наравне со всеми находились на переднем крае в окопах, траншеях, днем и ночью оказали помощь раненым, переносили все тяготы фронтовой жизни.
   Вот обидно было то, что с ними рядом уже не была боевая подруга Пакиза. Очень хорошая, добрая, милая, смугленькая, старший военфельдшер приемо-сортировочного взвода медсанбата Пакиза Манафова.
Пакиза окончила семь классов в городе Шеки, Азербайджанской республики. С лета 1942 года служила в 416-й дивизии. Погибла при налете вражеской авиации.   
   Было это в холодном феврале сорок третьего вблизи города Азов. В соединении создалось тяжелое положение со снабжением, в первую очередь с хлебом. А зерно было,  и его надо было только размолоть. В самом Азове мельницы не было, поэтому решили пойти в поселок Красногоровка, который находился недалеко от города. Отправлено было туда шесть повозок зерна. В группе капитана Муртуза Баба оглу Бабаева – зам начальника медсанбата была и Пакиза Манафова.
   Нашли мельницу, привели в рабочее состояние. Пакиза первой получила свою «порцию» муки и торопилась  быстро испечь из нее хлеб, чтобы накормить бойцов. Тут же вспомнила: во дворе у ее дома стоял тендир – куполообразный печь из глины, без трубы вовсю дымил. Она наносила на хлебец тонкие полоски, как бы узоры, поливала его шафранным соком, осыпала маковым зерном. Через минуты, запах хлеба здорово притягивал прохожих.
   А здесь, нет таких условий. Война!
   Вдруг услышался гул фашистских стервятников, которые быстро приближались. Вражеские самолеты начали бомбить поселок, стреляли из крупнокалиберных пулеметов. Земля гудела, колыхалась, вздрагивала, как при землятрясении. И вокруг у здания мельницы один за другим взорвались снаряды. В хаосе и разгуле смерти, казалось, не останется ничего живого.
   Пакиза вырвалась на помощь раненым солдатам.  Взрывная волна отбросила в сторону. Она подбежала к ближайшей яме. Посыпалась влажная земля. Не успела она отдышаться, как вдруг раздался новый взрыв. Она поднялась большим трудом. Но следовал еще один взрыв. Упала Пакиза…
   Когда стих гул моторов, отгрохотала бомбовая очередь и воцарилась относительная тишина, капитан Бабаев стал искать своих бойцов.  Оглянулся вокруг, не было Пакизы. Через час ее обнаружили в шалаше-палатке. Она лежала  без сознания, с оторванной рукой. Спасти ее жизнь не удалось…   
   Пакиза Ягуб гызы Манафова сейчас покоится в братской могиле, в городе Азов Ростовской области…

                ***
   Итак, после выполнения недолгой оборонительной миссии вокруг города Азов с 7 по 13 февраля, соединение совершило большой марш в зимнюю непогоду, по замерзшим топям в направлении Таганрога.
   Свирепствовал колючий, сухой, морозный ветер, гнал поземку, обжигал лица, бил в глаза, перехватывал дыхание. Глубокие сугробы, заносы, перекаты затрудняли движение.
   Была команда на привал до утра следующего дня. Можно дать бойцам привести себя в порядок, отдохнуть от тягостного перехода.
   Остановились прямо у дороги, ведшей к берегу Таганрогского залива. Люди проваливались в снег, хрипло дышали, жадно глотали студеный воздух.
Наступил зимний вечер. На несколько километров кругом никакого знака, что идет война. Только вдалеке иногда выспыхивают одиночные ракеты, прочертят небо огненным следом, тарахтит где-то глухая пулеметная очередь. И снова кругом темно и тихо, что, кажется, вслушайся, подсчитаешь удары собственного сердца, отчетливые и глухие. Лишь сознание подсказывают солдатам, что тишина эта обманчива, что все затаилось, замаскировалось, враг зарылся в землю, ждет атаку. Тишина перед бурей.   
  … Колоннами спешили люди 416-й дивизии в сторону фронта. Шли измотанные, замученные в боях солдаты дивизии ускоренным шагом, с разобранными на части минометами на плечах. Марш проходил в густой темени, по разбитым дорогам, только без боя, так как линия фронта уже ушла дальше. Остались позади опустевшие, полуживые  деревни, обугленные развалины домов полуживых станиц. Вокруг сожженные "тигры", "пантеры", обгоревшие скелеты грузовиков, разбитые орудия. Видны были кровавые следы зверств фашистских палачей.
   Впереди в мутной мгле предрассветного неба мелькают огни ракет, оттуда доносится глухой непрерывный рокот канонады, временами заглушаемый урчанием множества движущихся машин.
   На рассвете батальоны останавливались на короткий отдых, разводились по сторонам дороги. Вдруг рев, гул моторов. Это фашистский самолет смерть несет. Люди тотчас убегали в лесопосадку.   
   Летели бомбы, падали медленно, постепенно увеличиваясь в размерах, ударили, рвались, вырывали куски твердого от мороза тела земли. Несколько в стороне они ломали дерева, распространяли запах взрывчатки. Другие падали еще дальше, подбрасывали человека, немного глушили.
   Появились раненые. Командир дивизии полковник Сызранов обходил части.
Где-то близко заржал от боли солдат: «Жить хочу!..» Полковник подошел к нему. Увидев комдива, солдат утих.
   – Держись крепко, сынок!
   – Ничего, товарищ полковник, я еще...  сил еще полно. Как бы то ни было  – велика силушка… –  не смог солдат от боли изложить свои слова до конца.      
   – Да, каждый жить хочет, – поглядев на запад, несколько раз по-разному повторил Сызранов. –  Ничего, боец, ничего, мы с тобой вместе в новые бои пойдем. Не очень-то много осталось.

                ***
   К полудню снег начал лепить мокрый, хлопьями. Идти стало еще труднее – ноги скользили, то и дело обрушивались в глубокие колдобины. Командир отделения Агададаш Самедов шел впереди. Гасымов Кямиль Кербалаи Гасым оглу – участник первой мировой войны, который по-прежнему бодр, уши на шапке не опускал, веселил команду разными байками.
   Он в своем жизненном пути не раз стужу, и зной испытал, порой сквозь дождь, порой сквозь снег шел. Перед войной работал в колхозе простым  распределителем воды, ночами стоял в арыках. Несмотря на возраст, был деловит. Веселый, разговорчивый.
   – Это как же так? – спросил командир у Гасымова,  –  странно, еще ту войну прошел! Что ты здесь делаешь, отец, твое место там, в колхозе  командовать…
   На лице старого солдата появилась улыбка:
   – Что за дети пошли? Не пойму.  Говоришь, зачем я здесь. Я готов пешком брести весь мир, чтоб людям солнце принести. Говоришь, умру, да? Не беспокойся, сыночек. Видимо, немец не сделал для меня пули. Если умру, так умру не трусом. Этим фашистам есть, чем меня вспоминать, уложил я их немало…
Продвигались все дальше. Куда ни глянь – все в снегах. Груды, куда ни глядишь, острые гребни вздыбленной некогда колесами и теперь скованный морозом грязи. Метет поземка, заметает выбоины, пытается заровнять следы прошедших воинских подразделений. Ноги выкручиваются на такой дороге. Шагу не сделаешь, чтобы не поскользнуться, чтобы нога не подвернулась на очередной кочке. Вокруг беззвучно занимались один за другим пожары, озаряя бесконечный простор.   

                ***
   13 февраля 416-я и 151-я стрелковые дивизии достигли местечка  Морской Чулек. А соседняя 320-я стрелковая дивизия к этому времени освободила Недвиговку.
   Ночью, после короткой перестрелки, гитлеровцы оставили Морской Чулек. Здесь огнем артиллерии были уничтожены 10 автомашин и подбит бронепоезд. Были захвачены богатые трофеи: 50 железнодорожных вагонов, 9 орудий, тысячу снарядов, 60 автомашин, 20 мотоциклов и вещевой склад.
   Все было кончено ли? Нет. Упорные бои продолжались. Части 416-й и 347-й дивизий заняли исходное положение на рубеже одного километра южнее Синявском.
   416-я сходу овладеть деревней Синявское не смогла. Тогда по указанию командующего 44-й армии В.А.Хоменко армейские и дивизионные отряды совершили рейды в тыл врага и уточнили систему обороны противника.
   16 февраля за Синявское, разгорелся тяжелый бой. Артиллерийские полки 416-й и 347-й дивизий были выдвинуты на передний край, прямой наводкой уничтожили часть огневых точек гитлеровцев.
   Противник не хотел мириться с потерей своих позиций, и перешел в контратаку. Был внезапный удар, снаряды угодили прямо в брустверы.  Из немецких аэродромов волна за волной прилетели бомбардировщики. Вокруг земля содрогалась от взрывов.
   Саперы капитана Колыгина под страшным огнем расчищали проходы в минных полях. Бойцы роты старшего лейтенанта Муталлима Абдуллаева за день трижды поднимались на атаку и трижды отступили. Бойцам приходится отражать контратаки гитлеровцев гранатами и стрелковым оружием.
   Немцы наседали. Приладив между корнями дерева ручной пулемет, Абдуллаев сам бил по зеленым фигурам точными короткими очередями. Вдруг у лейтенанта умолк пулемет, он рванул затвор. Понял, что кончились патроны. Застонал от ярости и обиды, увидев ползущих немцев. Взял связку гранат.
   И взрыв как гром. Скопившихся недалеко, впереди Муталлима  немцев страшная сила разбросила в стороны.
   Порыв дружно поднявшихся в новую атаку бойцов роты опять ничего не дал. Из-за укреплений фашисты продолжали косить из пулеметов.
На этот раз из-за дыма выползли 15 танков, убыстрив ход, двигались в направлении полосы поражения. Надо остановить их! Надо!
   Тогда командир дивизии звонил на НП артполка и требовал  обеспечить огневой вал. Командир батареи старший лейтенант Гамбаров вызвал расчеты к орудиям. Батарейцы быстро заняли места у пушек.
Упорная натура у командира батареи. Он подстроил окуляры бинокля, для удобства закороченный на затылке узлом.
   – Давай огня! Огонь! – Закричал комбат.
   – Огонь! – Эхом повторил радист.
Не получается. В дыме  невозможно произвести пристрелку орудий. Большой риск накрыть снарядами собственные окопы. Орудие старшего сержанта Костюхина уничтожило прямой наводкой несколько вражеских огневых точек. Немцы открыли по нему яростный минометный огонь. В строю остался только раненый командир орудия, остальные погибли.
   Так продолжалось долго, невыносимо долго.
   Вдруг что-то изменилось. Отгрохотала бомбовая очередь, и воцарилась относительная тишина. Снаряды рвались глухо, будто в закрытом, задраенном пространстве. Канонада стихла, отдалилась.
   Из дымной бури медленно проступала картина уничтожения. Обрушивающиеся окопы, развороченные блиндажи, черно-белое поле. Смрадно дымят подбитые 5 танков противника. В окопах первой линии был убит или ранен каждый пятый-шестой боец. В одном батальоне осталось всего 17 бойцов. У комбата не выдерживает нервы, прыгает с машины на машину. Ругает и ругает отнимавших у него пистолет, чтобы он не покончил с собой.
   На войне все опасно, рискуют всем. Но суть в другом: оправдан, или не оправдан риск. Подвергать людей опасности без серьезной необходимости бездарно и жестоко. А уводить людей с поля боя, это тоже неправильно. Кто потом их соберет?
   А как думал тот командир? Никому кроме него не узнать об этом…
   Трое суток нескончаемо гремели бои на Синявских высотах. Командир 130-й дивизии  полковник Сычев бросил резерв, ночью в обход села с севера через заросли камыша, был направлен батальон старшего лейтенанта Жихарева. Удар батальона был полной неожиданностью. Перешли в наступление основные подошедшие силы 1368-го полка 416-й дивизии. Бойцы батальона майора Таги Тагиева выдвинулся по льду залива, с фланга первым  вошел  в   Синявку.   Фашисты   стали  поспешно отходить на запад. Муртуз Джарчиев из села Чайлы Газахского района, сержант Джалал Бабаев, рядовые Габиб Муртузов, Руфат Гулуев и многие другие отличились в этом бою.

                4.
   Середина марта. Весна не за горами. Ночью прошел небольшой снег с дождем, и зима на этом кончилось. Утром светило солнце, и сразу все растаяло, отогрелось. Долина Самбека  ненадолго утонула в тумане.
   Фашистское командование было полно фанатичной решимости сражаться за Таганрог. Город прикрывали три оборонительных рубежа, простиравшихся на всю глубину плацдарма от переднего края на реке Миус до моря, протяженностью 100 километров. Каждый рубеж состоял из 2-3 линий траншей, большого количества различных инженерных сооружений, несколькими рядами проволочных заграждений, противотанковыми и противопехотными препятствиями.   
   Главный первый оборонительный рубеж был оборудован в 7-8 километрах от города и проходил по гряде высот, расположенных амфитеатором к северу, северо-востоку и востоку от Таганрога. Из этих высот особо важное значение имели Самбекские высоты. Самбекский рубеж являлся правым флангом Миусского рубежа, названного немцами «Миус-фронтом», который прикрывал направление на Донбасс. Немцы более полутора лет усиленно готовили этот рубеж, который состоял из многочисленных дотов, дзотов и пулеметных площадок. Только на первом рубеже гитлеровцы имели 106 железобетонных, 211 тяжелых многоамбразурных дзотов. Враг, засев на выгодных рубежах, методически обстреливал наступающие войска. Общая обстановка требовала немедленных действий.
   Подразделения дивизии, развивая наступление, быстро овладели станцией Морская и ночью на 19 марта вышли на рубеж атаки у населенного пункта Приморка.
   1368-й полк к рассвету должен прибивать клин в порядки противника. Часть огневых точек, орудий и минометов противника на берегу Таганрогского залива оказалась не подавленной, поднявшуюся в атаку пехоту встретил сильный огонь. Потребовалось нанести артиллерийско-минометные удары по вновь выявленным целям.
   Успели занять огневые позиции полковые батареи. С каким трудом! Не представлять! Не хватало людей, лошадей,  кончились боеприпасы. Солдаты таскали орудия сами, под ногами была такая липкая, чуть ли не до колен грязь, смешанная со снегом, что даже тягач буксовал.
   Вот она долгожданная короткая передышка. Проходили часы глубокой ночи. Маленькая керосиновая лампа в маскированной землянке, трепетное пламя. И прищурно глядя на огонь, старшина Абдул  Зейналов пишет письмо. Начинает с конца: может, не дадут дописать: «…Ты смотри, сколько людей отдали свою жизнь – самое дорогое для человека! Хочется мстить, мстить без конца, пока не будет уничтожен фашизм. Я верю, что жизнь во многом впереди, придет повторная юность. Потому и не гнетет усталость, не сгибает груз прожитых дней. Потому и сердце не стремится слабеть…»
   Абдул положил бумажку в полевую сумку, закрыл глаза. Перед глазами ожили  родные места, тревожные дни, когда он ушел на фронт.
   В то время Баку не узнал бомбежки, но был войною опален. Боль и горечь были на судьбе всех, кто жил и трудился в этом городе. Свет прожекторов, хлеб по карточкам. Куда ни взглянешь, разлуки, ужасы смертей. Но люди, сжав в кулак терпенье, становясь сильнее, чувствовали, что передовая где-то рядом, там их дети, отцы…
   По железным дорогам и в полночь, и в непогоду, шли эшелоны на фронт и с фронта.  Да что говорить, фронты начинались с вокзала. Когда началась война, вместе с сотнями добровольцев, и семнадцатилетний бакинец Абдул Имангулу оглу Зейналов ушел на вокзал, крепко-крепко жал руки пришедших проводить близким. Рванул вагон. Он помахал в окно рукой улицам, деревьям, добрым людям.
   Боевое крещение Абдул принял в конце 1942 года в рядах 223-й Краснознаменной ордена Суворова Белградской стрелковой дивизии на Северном Кавказе, прошел с боями через Кубань. В ожесточенных боях за станицу Кавказкая был смертельно ранен. Но выжил назло смерти и войне. После лечения в госпитале снова пошел на передовой. На этот раз воевал в составе 416-й стрелковой дивизии…
   А его боевой товарищ, заместитель командира батальона по политчасти старший лейтенант  Исмаил Саилов в ту ночь, сидел в сырой землянке, и перебирал в памяти все, что успел прожить и повидать за свои сорока двух лет. Перед глазами прошли горы Зангелана, село Бартаз, где родился, Нахчыван, где работал на  ответственных должностях, родные и близкие.
Командир батальона отправлен в госпиталь. Теперь, хоть временно, но надо исполнять его обязанности. В драматических условиях военных действий, это нормально. Сейчас важно собрать младших командиров, уточнить задачу отделениям, получить и распределить боекомплекты.
Собралось совсем немного – уставшие, с воспаленными от нервного напряжения и недосыпания глазами, на своеобразный военный совет.
   – Вот что, – начал Саилов, – главное сейчас захватить участок, удержать его, выстоять. Продержимся хотя бы на пару часов, а там будет виднее.
И вот с восходом солнца сигнал для наступления. Все ринулись вперед. Земля смешалась с небом, грянув громом. Было очень жутко смотреть, что делается там, где идет схватка. Всюду дым артиллерийского огня, снаряды падают рядом, над головой свист пулеметных  очередей. Противник вел сильный настильный огонь из стрелкового оружия, непрерывно стреляла пушка танка, вкопанного на небольшой высоте. Крупнокалиберные пулеметы кинжальным огнем секли с высоты людей. Вражеский огонь не посчитался с тем, что люди любят жизнь, что они еще молоды, хотят жить.   
   Из-за облаков вынырнули немецкие бомбардировщики. Послышалась команда «воздух!». Зенитчики открыли огонь из пулеметов. Но фашисты, не обращая на это внимания, спикировали. Над землей  вздымались каштаново-огненные столбы взрывов. Все вокруг окутал черный дым. Словом черный ад! Сбросив смертоносный груз, воздушные пираты один за другим ушли на запад.
Через час пехота вела бой в глубине главной полосы вражеской обороны. Там гудела земля, ревели танковые двигатели, беспорядочно стрекочили автоматы. Бомбардировка с воздуха то затихала, то возобновлялась. Роты отражали контратаку – отойти было некуда!
   Слышится голос Саилова:
   – Вперед, ребята! За Родину! – Подбодрил он  бойцов на ходу, и сам, вынув из кобуры пистолет, пошел вперед. А впереди неизвестность, о которой и не хочется думать в течение всех этих моментов.
   Роты ускорили движение, и когда до крайних домов остался с полукилометра, расходились по полю широкими цепями, пошли на решающий штурм. Вновь трещали автоматные и пулеметные очереди, хлопали разрывы гранат.
Из-за дыма виднелись танки,  яростно утюжившие передний край. За танками шли автоматчики. Враг навалился на роты на всех участках. Пушки начали обстрел противника.
   От выстрела впереди идущего танка перевернулась ближняя пушка,  наводчика  тяжело ранило, командира контузило. Заряжающий безуспешно пытался установить пушку на колеса. Помощник командира взвода старшина Абдул Зейналов пригнувшись, побежал к нему на помощь, но опоздал. Мощный взрыв бросил его в яму. Он в один миг взял зажигательную бутылку,  высунулся по грудь из земли перед самым танком и багровый взрыв подкинул стальную махину. Еще две машины подбили соседние расчеты.
   Командир взвода 76 мм батареи 1374-го полка младший лейтенант Султанов Джамал Ибрагим оглу из Агджабеди умело управлял огнем. Расчет старшего сержанта Мамеда Омарова из села Али-Байрамлы Газахского района, точно бил по траншеям врага. Фашисты выскакивали оттуда как ошпаренные и разбегались в поисках укрытия. Артиллеристы заставили замолчать пулеметные точки врага. Но вести огонь по живой силе бронебойными снарядами больше не имело смысла. Дивизионы получили задачу перенести огонь в сторону моря, удерживаемой еще противником.
   Бой шел в неимоверно тяжелых условиях, длился около суток. Подбежали бойцы свежего взвода, и они вместе ведя бой, удерживали позицию, расправлялись с гитлеровцами.
   Вскоре Приморка была в руках воинов 416-й.
Солнце только что скрылось. На вспаханную бомбами землю хлынула фиолетовая тьма, а над горизонтом еще пылало зарево. Да зарево далеких орудийных вспышек на северной стороне фронта, где-то в районе Курлацком. Там воины уже вышли на намечаемый участок, поэтому остановилось продвижение.
   …Таким образом, в трудных боях, прорвав оборону и разгромив противника в районах Синявское, Приморка, части дивизии подошли к восточному берегу  реки Самбек у подножия высот. Соединение заняло рубеж от Приморки до Курлацкого.
Вон он, искалеченный артналетами Самбек – селение перед Таганрогом. Крутой западный берег и гряда холмов – Самбекские высоты, скаты которых обращены на восток. Полки 416-й и 130-й дивизий сходу пытались преодолеть долину реки, но встретили упорное сопротивление врага. Против группировки генерал-лейтенанта Рекнагеля еще действовал 1-й гвардейский укрепрайон. Начались упорные позиционные бои.
   На участке 416-й дивизии бойцов и военной техники явно не хватало. Трудно было сразу восполнить потери многокилометрового наступательного пути. Окончательно вышли из строя и без того неважные грунтовые дороги, подвоз всего необходимого войскам стал очень трудным.
   Полки окапывались, артиллеристы закрепили пушки в мерзлом, твердом, как камень, грунте. Солдаты принялись на подготовку к длительной обороне, через траншей таскали ящики со снарядами и патронами, другими боеприпасами на позиции. В блиндаже, оборудованном на краю лесопосадки, командиры полков вновь и вновь пересматривали, запоминая до мельчайших подробностей расположения сил противника.
   В степи установилась временная тишина. В небе стояла большая Луна, бледный свет которой освещал мрачное поле. Лишь сполохи немецких ракет, одиночные выстрелы нарушали ночной покой. Всем захотелось подышать свежим воздухом, как можно дольше. Но дадут ли?
   Появились политработники. Начались бесконечные беседы. В первом дивизионе артполка ведет разговор сам начальник политотдела дивизии Рашид Меджидов. Солдаты молчали и как завороженные смотрели на него.
   Холод действовал до костей, некоторые приплясывали возле орудий, чтобы согреться.
   Намертво засевшее в тягучей грязюке орудие. Две лохматые лошаденьки, выбиваясь из сил, рвали постромки. А пушка будто вросла в землю. Возле нее  суетился маленький, худощавый Ахмед Байрамов, командир расчета. Подходит комбат Бахьяддин Мирзоев:
   – Ну что, боец, тащишь? Тащи, тащи, скоро Таганрог.
   – Быстрей бы! – коротко ответил Байрамов, – а то рука чешится.
   Невдалеке конюх напоил из колодца лошадей, задал им солому.
   – В Таганрог собираемся, – сказал конюху начальник штаба артиллерийского дивизиона Асад Меликаббасов, высокий, стройный с курчавой головой, безусым смуглым лицом. Пытливые черные глаза смотрели немного печально, но пристально. – Так что работай, дружок, без лошадей нам некуда идти. По такой грязи орудия таскать – это, честно говоря, самое лошадиное дело.

                5.
   Апрель 1943 года. На просторы Ростовщины пришла буйная весна. Просохла грязь, пошли в рост травы. Реки вскрылись, разлились широко и мутно. На полях вода стояла спокойными озерами, серебрилась против солнца, слепила глаза яркими блесками. В оврагах дотаивал грязный ноздреватый снег, и юркие,  быстрые ручейки,  журча, убегали куда-то вниз, чтобы слиться в один большой ручей. А там, под горизонтом оголившиеся и пригретые солнцем пашни курились густым паром.
   Как-то даже не верилось, что выжженная прошлогодним солнцем, а потом расквашенная земля может стать вот такой зеленой.
   Солдаты и офицеры переживали небывалый подъем, у большинства на душе было легко и весело. Какое-то чувство раскованности охватило их, и они, наслаждаясь  весной, подставляли обветренные лица  теплому солнышку, грелись на солнечных лучах. Вот кто-то надрезал березу, из ран закапал сладкий холодный сок.
   Надо отвести глаза. Лучше глядеть на девчат в серых шинелях, светлых гимнастерках, круживших около медсанбата.
   Славная девушка – Беюкханым Мирджавадова. При встрече с ней поэт Самед Вургун сказал такие теплые слова в ее адрес: «Посмотрите на эту девушку! Она ведь героиня, которая не знает ни страха, ни усталости. Эта девушка из Азербайджана!» Она – которая все время хорошо выглядела на белом, любимом коне, служила в 1368-м стрелковом полку, фелдшером. Однажды по приказу командования полка она была направлена в разведку с тремя разведчиками. Задание, которое длилось всю ночь, завершилось успешно – они взяли «языка», который дал ценные сведения для командования.
Джаннет Мамед кызы Казымова, когда пришла в 416-ю стрелковую дивизию, была совсем молодой девушкой. Она пользовалась большой любовью и уважением бойцов и командиров, с большой старательностью ухаживала за ранеными, теплым словом, лаской, заботливым отношением облегчала их боль. Был с ней такой случай: санитарная машина мчалась с передовой в медсанбат. Внезапно налетели «юнкерсы». Шофера ранило в руку, он потерял сознание. Не растерявшись, Джаннет перехватила баранку, повела машину и спасла раненых бойцов.
   Уроженка города Шеки Сакина Мамедова на фронте находилась с первых дней войны, была фармацевтом военного госпиталя. Подвижная, черноглазая девушка, когда заходили вражеские самолеты, не пошла в укрытие, а вырвалась на помощь раненым солдатам.
   Набат Шамиль гызы Агаева – воспитанница Билясуварского района Азербайджанской республики,  прошла трудные дороги войны. Только за первые три месяца службы она оказала помощь 150 раненым бойцам. Часто по две-три сутки  без сна и отдыха проводила у постели раненых, хорошо понимала, что она должна быть там, где людям нужна неотложная помощь. Были минуты, когда она кинулась в мерзлую реку и спасла красноармейца, в другой раз вынесла с поля боя лейтенанта, находявшегося в тридцати метрах от противника. Когда пули свистели над головой, оттащила капитана Н.Терещенко в траншею, оказала ему первую помощь.
   Сакина Байрамова училась в 150-й школе в Баку, потом в школе художеств имени А.Азимзаде.  Когда началась война, ей было всего 17 лет. В числе 32 девушек, она добровольцем ушла на фронт. Сначала служила в оперативном отделе штаба дивизии, потом стала санитаркой 1373-го полка. Симпатичную старшину-медсестру в соединении все любили.
   Cтарший сержант Миная Джабраилова, девушка из Балаханы, выпускница 3-й школы, начала службу на Северном Кавказе. После первого ранения служила в 158-й разведроте дивизии. Часто пошла в разведку вместе с бойцами, с задачей захватить «языка», и, стреляя, привлекала фашистов на себя после обнаружения их. В одном бою, когда обе ноги были ранены, осталась в траншее, ведя бой. После наступления ее спасали.
   Сайяра Мустафаева в восемнадцать лет окончила медтехникум, работала в зерноводческом совхозе медсестрой, ушла на фронт добровольно. Отважная девушка днями находилась в тылу врага, мужественно действовала вместе с разведчиками.
   А это – Тахира Фаттахова, помошник начальника части медснабжения 519-го отдельного медико-санитарного батальона.  Во время одного из налетов вражеских самолетов прикрыла своим телом медикаменты, готовая погибнуть, но спасти так необходимые бойцам лекарства.
   Старший лейтенант Рагима Бабаева  закончила юридическую школу в Баку. Сражалась в должности санинструктора в составе в 416-й дивизии, затем была секретарем военного трибунала. Освобождала Северный Кавказ, Таганрог, Донбасс, Мелитополь, Николаев, Одессу, Кишинев, Польшу, войну закончила в Берлине.            
   Санитарку Захру  Салимову можно было видеть на самых опасных участках боев. Рубаба Рзаева служила в 1368-м полку дивизии командиром санвзвода. Санинструкторы Надежда Чернова, Антонина Гулько… все они не раз смотрели смерти в лицо, не раз поили водой солдата, умирающего на плащ-палатке от ран. С ними вместе говорят, шутят писарь штаба дивизии Тамара Маленко, служащая 1866-й полевой почты Екатерина Тимошенко.   
   Девушки улыбчиво отвечают на комплименты солдат. На войне бывает и такое.
   Но война, как война.

                ***
   На Ростовщине много рек. Не успевают построить какое-то мостишко через одну, как впереди оказывалась новая, саперы круглые сутки, не зная сна и отдыха вкалывали, не разгибая спины. И даже в период затишья не было паузы в солдатском труде и командирских заботах. Совершенствовали оборону, приспосабливали ее под исходный пункт для наступления.
   У села Курлацкое были упорные  зимние бои, противник сопротивлялся на этом рубеже изо всех сил. Теперь, в минуты затишья трудно было оттого, что воздух был весь пропитан запахом бензина, оплавленного металла, горелого дерева.
   На берегу по-своему шумит военный народ. Вид с этого места, откуда особенно, хорошо наблюдать, открывался изумительный. У берега молодая, зеленая трава. Солдаты лазали за ней, варили в котелках крапиву, щавель, одуванчики, жевали, сосали сырую зелень. Вкусно! Иногда, вражеские бомбардировшики, летавшие  высоко на небе,  портили настроение.
   Нельзя было не восхищаться этими людьми, сохранившими не только бодрость духа, но и элементарную способность улыбаться, шутить после всего, что они испытали и пережили.
   И  мой отец был тогда с ними вместе…
   Вспоминаю: у него – санинструктора медико-санитарного батальона 416-й стрелковой дивизии, была сумочка, фронтовая санитарская. В ней он долгие годы хранил письма, присланные самим им с фронта. После тяжелого ранения в ногу в Курлацком, вернувшись домой инвалидом, он сразу взялся собрать их у своей матери, родных и близких, кому они были адресованы. Это ему удалось, родня берегла солдатские письма. «Эта живая история войны, живая баллада о подвиге, кровном братстве», – часто говорил мой отец.
   Я прочитал эти письма. Они были совсем непохожие одно на другое, правдивые, списанные с жизни, без каких бы то ни было выдумок. Они были наполнены сильными и возвышенными чувствами родственникам. А сколько в них было веры в победу, в силу простого бойца-товарища! И становилось предельно видно сквозь такие строки страшное лицо войны, и лучше понималось, что прошли, что пережили те, кто обеспечил потомкам жизнь и свободу, отдав взамен свою.

                ***
   Внимательные разведчики не упустили возможности, по малейшим признакам довольно быстро распознали систему вражеских укреплений. Бойцы-разведчики 1-го батальона 1368-го полка, братья Алинаги и Алимастан Буниятовы из села Салманбейли Агджабединского района, не раз отличились в сражениях, а на Самбеке еще раз проявили стойкость и мужество.
   Несколько разведчиков, незаметно форсировали реку Самбек, разделявшую позиции, по крутому берегу. После тщательного наблюдения они бесшумно подошли до фашистской траншеи, чтобы взять «языка». Оба брата были в группе захвата. Кромешная тьма ночи помогла разведчикам – немцы не заметили, когда они подошли к их окопам. Притаившись, лежали в канаве.
   Отчетливо доносилась немецкая речь. И вдруг напряженную тишину прорезал стон раненого, который взывал помощи на немецком языке. Трое немцев вылезли из окопа и осторожно направились на стон. Держа автомат наготове, один пошел дальше. Вот тут где-то этот бедняга, который стонет. Вдруг Алинаги бросился на вражеского солдата, схватил его за ноги, рывком втащил в канаву, а остальных двоих уложили ножом.
   Но фашист закричал, его услышали, одна за другой из вражеского окопа взлетели две осветительные ракеты, которые разрезали темноту ночи. Фашисты заметили разведчиков, и открыли беспорядочный огонь. Тяжело ранило Алинаги. Он не мог двигаться и тогда старший брат взвалил его на свою спину. Передышку сделали уже на левой стороне реки, в воронке от авиабомбы.
   – Слушай, Алиаслан, – прошептал умирающий Алинаги… наверное я сделал что смог… да?
   Его похоронил весь полк со всеми воинскими почестями  на окраине села Приморка.
   «Вечером бойцы снова пошли в поход. Образ Алинаги стоял перед глазами. Казалось, вот он идет живой, бессмертный, и в груди его бьется сердце и неугасимое, как солнце его Родины», – так писала газета «Правда» в своем номере от 6 сентября 1943 года.

                6.
   Шло третье военное лето. Лето 1943 года.
   От края до края поля раскинулись окрест. С августовского неба палило солнце. Грустит Самбечка. С давних времен на этой земле жили люди. Жили, творили. Так, где же песни, почему забыты? Где девушки, что лебедям под стать? Где юноши, упорные хлопцы? Не та речка, не та земля. Их не узнать.
   И здесь, перед позицией дивизии – непаханое, выжженное солнцем поле. Ни кустинка, ни деревца, только кое-где виднеется засохший бурьян да свежевыброшенная земля.
   Командир дивизии Сызранов обходит части, потом берет бинокль, на горизонт поглядывает. Панорама летняя, вставала легкая пыль над степью, накрыла все впереди. Но за горизонтом, на северо-западе облака клубились, там гремят громы и чиркаются молнии. Ан-нет, это там пушки стреляют!
   Вдруг песни летят над Самбексикими высотами. Поют Бюльбюль, Сара Гадимова, Хан Шушинский. Не забывали 416-ю дивизию по-прежнему в Азербайджане. Делегация рабочих и колхозников, интеллигенции, деятели культуры и исскуства приезжала из Баку. Поэт Самед Вургун сладко беседует с бойцами.  В кругу солдат читает свои стихи военжурналист Юрий Коломенский: «Высоты, высоты – осиновые соты, осиновые соты – доты и дзоты…»      
   Это было поистине здорово и сильно подбодрило всех. Была твердая уверенность, что на обороне немцам сидеть уже недолго.
Вот как раз в эти дни пришло и пополнение. Вооружив, командиры развели новичков по окопам, уже отрытыми в полный профиль и оборудованными по всем правилам военной науки: брустверы замаскированы, в стенах сделаны ниши для гранат. То тут, то там мелькают лопаты. Это пехотинцы спешат углубить мелькие окопчики.

                ***
   На рубеже Курлатское-Екатериновка, перед артиллерийским полком поставили боевую задачу – уничтожить немецкий аэростат наблюдения, который, на высоте 700-800 метров, вел разведку и корректировал огонь своей артиллерии. С указанной высоты хорошо просматривалось территория на 25-30 километров.
   Командир 1054-го артиллерийского полка Мехти Махмудов вызвал офицера разведки полка Севастьянова и пояснил задачу. Для уничтожения аэростата выделялась одна 122 миллиметровая пушка из 1-го дивизиона, которым командовал лейтенант Агакерим Юсифханов. Так как аэростат наблюдения противника находился на удалении 11 километров от переднего края обороны, пришлось поставить орудие за передним краем обороны – в нейтральной зоне. Оборудование огневой позиции заняло одну ночь. Поразить цель необходимо было около 125 снарядов, так как цель была воздушная, а стрельба по воздушной цели является сложной. Но надо было поразить, во что бы то ни стало.
   Примерно в 6 часов утра аэростат противника поднялся на высоту 800 метров и повис в воздухе. Командир батареи капитан Курбан Мамедов подал команду подготовиться к стрельбе. Командир орудия старший сержант Рустамов приказал приступить к бою. Наводчик Оджагвердиев установил все данные на приборах. Первый снаряд разорвался в 10-12 метрах от цели. Разрыв второго снаряда для аэростата оказался роковым. Он загорелся. Корзина с тремя наблюдателями, находившимися в ней, оторвалась от горящего аэростата и рухнула вниз.
   После этого немцы больше уже не пытались поднять свой аэростат наблюдения с того места. Через несколько дней они попытались поднять новый аэростат из района села Покровское, но и он был уничтожен самолетом-истребителем. Немцам был преподнесен хороший урок.
   Заняв оборонительный рубеж южнее Самбека, подразделения, не смотря на огромную активность противника, не уступили  ему ни одного метра отвоеванной земли. Почти каждый день новый бой.
   
                ***
   Завязались упорные бои на подступах к Вареновке. Просто не миновать минные поля.  На переднем крае, где до противника рукой подать, в воздухе с резким свистом проносились снаряды,  выбивали фонтанчики так густо, будто с ясного неба хлынул дождь с градом. Новый контрудар гитлеровцев получился неожиданным и сильным. Не осел черно-серый дым, на большой высоте объявились «Хейнкели», прицельно роняя черные капли бомб. «Юнкерсы» с бешеным воем накинулись на окопы, траншеи, ходы сообщений, землянки, позиции противотанковой артиллерии на всю глубину первого эщелона полосы.
   Положение складывалось довольно критическое. Слышались разные команды.
   – Стоять насмерть! – Это призывает командир взвода младший лейтенант Шахмалы Рагимов своих боевых товарищей. На вид совсем юный офицер, казалось, только здесь, на Самбекском рубеже, он начинает свою военную биографию. Но в полку он сражается с осени сорок второго. С ним рядом двигается Ершов Владимир из Дальнего Востока. Чуть подальше следит за продвижением бойцов медсестра Сакина Байрамова, готовая прибежать к ним по первому же стону.
   Из-за сплошного дыма выползли танки. Отчетливо слышалось жуткий хруст, запах горячего пара  бензина и танкового масла. Командир дивизиона снова вызвал расчеты к орудиям. Поступила команда на огонь. Пока шла команда, пока заряжали пушки, пока осколочно-фугасные снаряды летели к полю, танки, убыстрив ход, проскочили полосу поражения. Батареи стали накрывать большие площади.
   Большую помощь оказали стрелкам артиллеристы  батареи Бахьяддина Мирзоева.
   – Даю тебе полчаса, – сказал командир полка Махмудов. – Берешь высотку, протянешь туда линию связи, и оттуда управляешь огнем!
   – Есть! – ответил сразу Мирзоев.
   Траншеи и окопы, в которых держал оборону пехотная рота прикрытия дивизиона, были перепаханы снарядами и минами. Все поле перед батареей офицера Ягуба Гезалова, изрытое черными оспинами воронок от взрывов, было усеяно трупами. На оголенной батарее уцелели три 76-миллиметровые противотанковые пушки да семеро артиллеристов, оставшихся один на один с наступающими танками и автоматчиками врага. Сыпались на расположение батареи, разрывая, перемалывая и перепахивая все живое и мертвое, мины.
   43-летний командир взвода Исмаил Мехти оглу Алиев из Иравана метался от орудия к орудию, помогая раненым, ослабевшим бойцам заряжать, наводить, вести огонь. Сам припадал к прицелу, лихорадочно вертел маховик, выискивал там, в раскаленной ревущей степи, серо-зеленые немецкие танки. Вскакивая, взмахивал рукой: «Огонь!» И снова заряжал, наводил, стрелял. В азарте боя не заметил, что затихли его бойцы, молчат орудия. На крик: «Снаряды!», никто не шевельнулся, не бросился выполнять приказ. Он уже был вне себя. Подбежал к огневому окопу, не чуя тяжести, схватил и единым духом перенес к орудию ящик со снарядами, открыл замок, зарядил и припал к прицелу. Поймав цель, послал снаряд. Танк крутился на месте, выстелив перебитую гусеницу. Но башня упрямо поворачивалась в сторону уцелевшего орудия. Вражеский снаряд ударил в бруствер, и осколки срезали прицел. Тогда командир, открыв замок, стал по каналу ствола наводить пушку на остановившийся танк. Точными движениями зарядил орудие и ударил по танку. В ту же секунду пыхнула пламенем выстрела танковая пушка, и ее снаряд грохнул в пяти шагах, и швырнуло на станину разбитого орудия…
   Вторая танковая атака была еще острее. Батарея старшего лейтенанта Амраха Ахмедова стояла против 27 танков противника. С первым выстрелом из орудия, которым командовал Абдул Зейналов, вражеский танк остановился и от него поднялся черный дым. Снова раздалась команда об открытии огня. И второй гитлеровский танк остановился. Один из снарядов разорвался неподалеку от ящиков с боеприпасами. Чудом они не взорвались, а лишь загорелись. Мгновенно растащили их, и погасили пожар. А тем временем подбили еще два танка.
   Так в течение двух часов было уничтожено пять танков. Отличились артиллеристы – Джамал Магеррамов из села Хыдырлы, Гасан Гулуев из села Сеидали Агдамского района, Имран Шафиев из села Саров Геранбойского района, Билал Мамеджанов, Ахмед Ахмедов, Надир Керимов.
Вдруг разразилась гроза. За считанные минуты низины, балки, в которых укрывались машины и тыловые подразделения, затопило водой. Бойцы вынуждены были покинуть траншеи и выйти на открытую местность. Ложились в грязь, и вели огонь по атакующим, часто сами поднимались в контратаку и завязывали рукопашные бои. Здесь командир взвода связи 1373-го полка М.Ахмедов под сильным огнем противника несколько раз восстановил связь, несмотря на полученное ранение, продолжал выполнять боевую задачу.
Командир полка ввел в бой резервный взвод. После этого бойцам удалось отбросить противника.
   На следующий день бои продолжались. Впереди небольшая высотка. Гитлеровцы там. Завыли снаряды, выпущенные с восточной стороны, завизжали над головами, задымилась высотка, расцвела фонтанами взрывов. Казалось, после такого налета там уже ничего живого не останется.  Несмотря на губительный артналет, фашисты стали поливать штурмующих пулеметным огнем. Пули зачиркали вокруг. Солдаты прекратили перебежки. Цепь залегла, и тут же по ней стали бить минометы. И команды уже никакой не подается – ни вперед, ни назад.
Командир полка, покинув наблюдательный пункт, добрался до ближайшей огневой позиции.
  – Ни шагу назад! – приказал он
  «Нет, тут лежать нельзя, надо броском вперед», –  решил лейтенант Агамирзоев и бросился вперед, показывая личный пример. Выскакивают, перебегают и его подчиненные. Гитлеровцы палили только по нему, пули визжали вокруг головы, как осы, шпокали разрывные у самых ног, а он бежал, падал, снова бежал. За ним бежал Вели Гусейнов. В тот же миг раздался взрыв, тяжелораненый Агамирзоев отряхнулся, поднял голову, увидел, что. Вели лежит мертвым. Теперь он стрелял лежа, убил троих фашистов.
   Нет худа без добра. Отважные бойцы бились до последнего вздоха. Погибли, но не пропустили врага. И именно благодаря этому атака противника захлебнулась.
   Враг не прошел!   
   Вскоре иссякли последние силы противника, в результате ожесточенного боя. Не оказав организованного сопротивления, бросая оружия, раненных и убитых, он оставил вторую траншею, и отошел с окраины населенного пункта. На поле боя остались машины и много трупов гитлеровцев. Подразделениям путь на  Вареновку уже был открыт.

                ***
   Под селом Вареновка, старший сержант Новруз Абдуллаев в ночном бою добыл немецкую винтовку под номером 9475. В ночь на 9 мая 1943 года  он вместе с Зиядом Нуриевым, Гамбарали  Джаббаровым и Алекберовым выполнил поручение захвата «языка». В 2.20 дозорный красноармеец Маркуша доложил Абдуллаеву, что по направлению к дозору в 100-150 метров ползет группа немцев.Абдуллаев, взяв с собой Маркушу, Нуриева, Алекберова и Джаббарова, с ручным пулеметом выдвинулся  навстречу  гитлеровцев.  Было  обнаруженодвое ползущих по направлению к дозору солдат противника, за которыми следовали еще трое. Новруз принял решение взять в плен всю группу. Алекберову приказал занять позицию с пулеметом так, чтобы расстрелять врага, если он решит бежать. Джаббаров зашел слева, а Маркуша с Нуриевым справа. Подпустив группу на 10-15 метров, Абдуллаев открыл огонь из автомата, прижал немцев к земле и уверенным голосом приказал сдаваться. В это время справа и слева, держа ручные гранаты наготове, подошли его товарищи. Гитлеровцы сдались. Было захвачено 4 автомата, ручной пулемет, гранаты.
   Главное было то, что пленные подсказали, когда надо наступать на Вареновку. Точные часы, даже минуты.
   В первом часу ночи первый отряд выступил из расположения дивизии. Через считанные минуты он прибыл на намеченное место. Впереди раскинулась Вареновка. Изредка темноту разрывали немецкие ракеты. В их мертвом белом свете чернели камышовые берега речушки – рубеж между сторонами. Отряд неслышно подобрался вплотную к фашистским окопам. Всего час с небольшим длилась схватка.
   Несмотря на ранний час, жители Вареновки быстро собрались на площади. Объятия, слезы, поцелуи. В голос кричали женщины. Далеко по степи уносился их плач. И грозным набатом отдавался он в сердцах солдат. Суровы были их лица. Руки крепко сжимали оружие. И крепче сжимал Новруз Абдуллаев приклад  трофейной винтовки,  которая работала метко. С этой же винтовкой он убил в бою 7 фашистов.  «Вот придем в Берлин, – сказал после боя Новруз, – попрошу показать мне ефрейтора Адольфа, и спрашу: ты сделал эту винтовку? Ты. А я из него убивал твоих мерзавцев, за это получил орден. Видишь? Теперь никогда не будешь делать винтовку…»
   Хмуро улыбался замполит: «Лучшего говоруна не найти».
Новруз был крепким, боевым и мужественным человеком. Но под Мелитополем вражеская пуля сразила его, когда первым поднимался в бой.  Не дошел он до Берлина...
   Подразделения 1368-го полка закрепились в Вареновке. Во второй половине дня и местечко Бессергеновка, расположенная на самом берегу моря, была взята. Соседние подразделения 130-й стрелковой дивизии получили задачу помочь наступающим во флангах.

                ***
   Предстояла очень ответстванная задача: наконец-то овладеть селом Самбек, открыть главный путь к Таганрогу.
   В те военные времена Самбек считали воротами Таганрога. Я так слышал и читал. А почему именно эту, не очень-то большую деревню назвали «воротами»? – я  спросил у ветеранов. Однозначного ответа не было. Сказали, что через деревню проходит магистраль Ростов-на Дону-Таганрог, это раз. Второе – перед селом открытая местность, на которой  немцы, не хотевшие отдать Таганрог, укрепились обосновательно, их очень мощная  оборонительная позиция начиналась именно с этого рубежа.
   Наступление готовилось тщательно. Задуманную операцию предстояло провести в трудных условиях. На левом берегу узкой речки, петлявшей по дну оврага, не было возможностей замаскирования, кругом населенных пунктов почти нет, естественный равнинный ландшафт не позволял скрыться от глаз противника. А на правом берегу, наоборот, из высот отлично наблюдался, что делается на левом. Противник занял крепкую оборону на этом удобном для него рубеже, расположил свои танки, бронетранспортеры у обочины дороги возле самого моста через речку и тщательно замаскировавшись, стал ждать подхода наступающих.
   Первое время младшие командиры имели о предстоящем наступлении самое общее представление. Но когда они, наконец, познакомились с его планом, у них вопросов не было. Верно было выбрано направление и место удара. Это  наиболее уязвимый участок обороны противника на флангах, где находились наименее боеспособные части противника. У воинов царило приподнятое настроение, уверенность в успехе.
   Разведка пристально изучала систему немецкой обороны. На востоке бледнело небо, легкий туман пополз над узкой, местами пересохшей речкой, когда в разведку с боем пошла группа Али Гусейнова. Смельчаки ворвались в переднюю траншею фашистов, в рукопашной схватке уничтожили взвод автоматчиков, взяли пленного, с честью выполнив боевое задание. На другом месте позиции отделение разведчиков под руководством лейтенанта Абдуллаева ночью вышли в тыл врага, обнаружили скопление танков, подорвали два из них и, захватив пленного, вернулись на свой командный пункт.      
   Когда на горизонте только-что появилось солнце, внезапный артналет громом расколол тишину. Снаряды с разбойным свистом резали воздух. Потом еще, еще…      
   Земля гудела, колыхалась, вздрагивала, как при землятрясении. В хаосе и разгуле смерти, казалось, не останется ничего живого.
Поднялись в атаку батальоны.
   Фашисты яростно сопротивлялись. Наступающих солдат встречали заслоны и засады. Для их уничтожения были выделены передовые отделения. Но враг бил из тяжелых минометов – головы не поднять.
   Начальник штаба артиллерийского дивизиона, командира которого  ранило, Асад   Меликаббасов получил приказ выйти на помощь наступающим. Он взглянул на часы и потом принялся обходить батареи. Указал командирам орудий маршруты выдвижения, распорядился насчет боеприпасов. Их нужно было много. Ох, как много!
   Меликаббасов смотрел в бинокль и будто  еще раз уже прожитое за время службы на фронте жизнь вставала перед глазами. Он был крепким, смелым и волевым офицером. Прошел кавказкую битву. Память накопила много страданий и подвигов, но все слилось в одну картину  –  война.
   До траншеи передовой линии было метров 200, не больше. Но оттуда уже двигались, пригибаясь и падая, раненые. Противник вводил в бой все новые и новые силы. Он вынужден был рассредоточить свои огневые силы на широком участке фронта. Через поле, подпрыгивая на выемках, оголтеле мчались вражеские танки.
   Дальше откладывать задачи было нельзя. Меликаббасов принял решение, приказал готовиться к стрельбе.
   Но надо еще убедить командира полка. Через секунды вариант действий дивизиона  дошел до командира полка Мехти Махмудова. Махмудов очень хорошо знал Меликаббасова, любил и уважал, гордился им, как и Асад любил и гордился Махмудовым. Комполка доверял ему самые ответственные боевые задачи. Можно положиться, как на себя. Теперь Меликаббасов предлагает дело – рискованное, но дело.
   Последовал приказ:
   –  Командуй, старлей! Давай огня!
   А танки  –  вот они, видны черные жерла пушек. Их было не меньше двадцати. Они рвались вперед, расчленяли оборонительную полосу, заводили клещи. Таранный клин раздвоился на два ромба. Столько танков одним залпом не остановить. А остановить их надо! Надо!
   После недолгой паузы все занимали свои места.
   – Фугасными! Беглый! Огонь! – скомандовал Меликаббасов телефонисту.  Связисты тут же передали команду.
Мастерски вел бой Меликаббасов, точно засекая каждую цель, умело корректируя огонь. Потом он поставил пушки на прямую наводку. Артиллеристы вместе с бронебойщиками отразили натиск врага, уничтожив три машины, и большую группу фашистских солдат. Батарейцы – наводчик Мирза Мамедов, заряжающий Дашдамир Халилов, подносчик Камал Халилов точно били по деревне, где засел враг. От метких выстрелов летели вверх обломки блиндажей, каски гитлеровцев.   
Поднялась пехота. Фигурки бойцов почти вплотную подобрались к крайним домам и снова остановились, пережидая, пока батареи перенесут огонь дальше, на центральные улицы. Прикрывавшие их теперь вели огонь по дворам и чердакам деревенских домов, в которых не было ни одного местного человека. Хорошо видно, как из немецкой траншеи, отрытой под самыми стенами домов и местами сильно обрушенной снарядами, высовываются десятки черных касок.
   Штурм не прекращался. Ухали орудия, рвались гранаты, строчили пулеметы и автоматы. И теперь под артобстрелом врага надо вывести дивизион на фланги немецкой обороны. Только мощная артиллерия довершит дело. И, конечно, точность.
   В полдень нанесенный внезапный и массированный удар по линию обороны врага застал гитлеровцев врасплох. Немецкие танки почему-то вдруг убрались назад, ушли.
   Немного затихло. Меликаббасов, лежа, смотрел на работу артиллеристов. Ближний обезглавленный танк стоял без башни. Другой с обвисшей гусеницей лежал на боку. Третий жарилися в смолисто-багровом костре.
29 августа 1943 года к исходу дня, подвижные группы соединения окончательно прорвали укрепления гитлеровцев, быстро очистили от противника Самбек. А высота за Самбеком не раз переходила из рук в руки. Наконец бойцы 1368-й полка овладели ею. Хорошо помогали им бойцы 130-й стрелковой дивизии, идущие плечом к плечу.
   В эти дни проявили образцы мужества и храбрости майор Таги Тагиев, майор Николай  Матросов, капитан Исмаил Аббас оглу Шыхалиев, капитан Исмаил Али оглу Ибрагимов, капитан М.Керимов, капитан Абыш Алескеров, капитан Мамед Керимов, старший лейтенант Закир Гусейнов, старший лейтенант Василий Красков,  старший лейтенант Ибрагим Агалар оглу Зейналов, лейтенанты Кадыр Аббасов, Джамал Султанов, Энвер Алибейли, старшина Мамед Етирмишли, старший сержант Шыхали Ширинов, старший сержант Абузар Гасанов, сержант Мамед Омаров, связисты Керим Азизов, Джадди Мустафаев, разведчики Султан Зейналов, Казимагомед Ибрагимов, Гумбат Исмаилов, рядовые Иса Аллахвердиев, Бахман Алиев, Исмаил Абдуллаев, Бала Мамедов, Джамал Мамедов, Гашим Гаджиев, Мамед Юсифов, Гамид Аллахвердиев.      
   Старший лейтенант Абдуллаев Амир Гусейн оглу из города Баку лично вел 1-й батальон 1368-го полка в атаку, уничтожив до двух рот пехоты противника. Один танк и одно пулеметное гнездо уничтожил наводчик орудия 2-го дивизиона Микаилов Дурсун Гусейн оглу из Габалы. Командир полка майор Джаббаров, помощник начальника штаба артполка Зейналлы Магеррам Ибрагим оглу из Баку, начальник штаба 2-го артиллерийского дивизиона Н.Джафаров, лейтенант Шахи Мамедов, сержант Бабаш Нагиев, сержант Али Мамедов, рядовой Джадди Нифталиев показали образцы настоящего мужества. Младший лейтенант Василий Иванкин, несмотря на ранение, успешно проводил линию связи.  Велиев Ислам Мамед оглу был тяжело ранен в руку, несмотря на это вынес с поля боя раненого командира батальона.
   Младший врач санитарной роты 1368-го полка Абдинов Заман Гасан оглу в трудных критических условиях беспрерывно находился на передовой, только в последнем бою вынес из поля боя 10 красноармейцев и оказал им медпомощь. Всего на юго-восточной стороне Самбека в боях он помог 67 раненым, за что был награжден орденом «Красная Звезда». Отличились вместе со своими подчиненными и командир санитарного взвода 1-го батальона 1368-го полка гвардии военфельдшер Пириев Аллахверди Насир оглу, санитар автотранспортного взвода медико-санитарного батальона Микаилов Агамоглан Ширин оглу и другие.
На Самбекском рубеже огнем стрелковых частей   было уничтожено более 2500 гитлеровцев.  56 снайперов дивизии истребили 1700 фашистов. Из них было на счету Абульфата Гасымова 60, Балоглана Мамедова 57, Джалала Мамедова 48, Мирзы Аллахвердиева 43, Исмаила Абдуллаева 42, Гаджи Мамедова 39, Гасыма Аббасова 31, Гусейна Бабаева 29, Гулу Гулуева 29, Замана Мирзоева 28, Гасрата Османова 28, Мамеда Рахманова 25, Гусейна Абдуллаева 19.
   Везде видны следы поспешного бегства. Улицы и дворы захламлены, много брошенной немцами техники и разного имущества. 22 месяца подряд тяжело пережившие фашистскую оккупацию жители из домов еще не показывались. Должно быть, они не были уверены, что вернулась свобода. На следующий день уже была провозглащена Советская власть, хотя из предвоенного богатого колхоза и следа не осталось.
    В селе одни старики и старухи с огрубевшими ногами и руками, дети, и только несколько девчат. Рядом в саду, возле медсанбатовской палатки кружатся люди. Раненые ждут эвакуации. Под одинокой ивой  сидит старший сержант Ислам Велиев из села Шыхлы Газахского района, весь в перевязке, смотрит в пучину неба. Девушки, одна другой красивей,  радушно принесли хлеб и свежего молока. Они такие молодые, что взглянуть  –  и глаз не отвести. Поклонился солдат им головой и сказал тяжело дыша: «Эх, девчонки, милые, от души спасибо за все это. Посидели бы здесь со мной. Мы никому на свете не позволим превратить ваши души в пустыню».
   Зазвучала команда. Грустный миг прощанья. Девушки провожали солдат с цветами на вскинутых руках. Секунды проносились искрами – задержать нельзя их. И хотелось всех девушек перецеловать по одному и что-то еще сказать.   
Трепетно, долго перемахивались они: «До грядущей встречи!»
Ислам Велиев освободил Таганрог, Мелитополь, Николаев, Одессу, Кишинев, Кюстрин, дошел до Берлина. Не забыл ту встречу. Любовь ко всему лучшему, родному на свете ни разу не покидала его…
   Ближе к вечеру. Пленные брели серой, усталой толпой.  Впереди и по бокам колонны шли конвоиры автоматчики, замыкали колонну рослые солдаты с лютыми овчарками на поводках. В густую теплую пыль мерно и вяло зарывались носки разбитых ботинок, рваных сапог, почерневшие, в запекшихся грязных ссадинах, босые ноги. Иногда вспыхивал надрывный кашель, но тут же прерывался.
   На северной окраине села стояли разрушенные, сгоревшие  деревянные дома, возле которых ни единого деревца. Крайний маленький дом, кажется, чудом уцелел. Заместитель начальника политотдела дивизии подполковник Багир Ардаганлы сидел вместе с офицерами в этом доме.
   Он будет допрашивать пленных. Пока не явился переводчик со штаба дивизии. Тускло мерцал огонек свечи.  Ардаганлы сидел небрежно отваляясь на спинку стула, сказывались бессонные боевые ночи. С  трудом всматривался в знакомые топографические знаки.  За прошедшие дни он очень устал от напряжения и сейчас чувствовал себя безгранично свободным. В полумраке он плохо видел лица собравшихся, но каждого знал хорошо. Посмотрел на часы: да, назначенное время прошла.   
   – Дальше как? Хочу их в свое село. Пусть поработают за нас.
На вопрос солдата, сопровождавшего пленных, Ардаганлы   ответил:
   – Допрос проводить не будем. Иди, быстро сдавай их, а мы пойдем вперед! – Повернулся к политотделовским офицерам. – По местам, в боевые порядки! Встречайтесь с награжденными снайперами, подготовьте письма на имя их родственников.
   20 тысяч мин и снарядов пробороздило Самбекскую землю. Стерта была с лица земли нижняя часть села. Только на западной окраине уцелели семь домов.
   И когда отгремели бои, воины вернулись в разгруженные, безглазые дома, принесли выжившим уверенность силы.
А сколько было молоденьких ребят, ушедших из жизни в пекле боев! Мамедовы, гаджиевы, махмудовы, аскеровы, гусейновы, гасановы…, которые  до последнего дыхания остались верны воинскому долгу и присяге. Юрий Коломенский так сочинил тогда:
                Здесь, под небом спокойным,
                Рядом спят Иван и Гасан.
                Спят, как братья, сыны России,
                И сыны твои, Азербайджан!
   Взятие Самбека – ключевого пункта фашистской обороны, предрешило взятие Таганрога.

                7.
   По планам советского военного руководства, операция по освобождению Донбасса и Центральной Украины начиналась нанесением ударов от реки Миус, по которой проходила  часть переднего края главной оборонительной полосы немцев. Характер вражеской обороны, особенности реки решали многие оперативные вопросы в организации прорыва и дальнейшего развития операции.
   Два стрелкового полка 416-й Таганрогской, вместе с другими частями Красной Армии, продолжая пядь за пядью отвоевывать ростовские земли, нацеливались на прорыв и ликвидацию обороны врага по реке Миус. Надо было прочно закрыть выход врага из Таганрогского «котла».
   18 августа было зачитано обращение Военного Совета Южного фронта: «Вперед, за освобождение Донбасса и Украины от немецко-фашистских захватчиков!»
   К 4 часам уже позавтракали, а ровно в 5 часов началась артподготовка, длившаяся 45 минут. Огонь был невиданно плотным. И тем не менее немцы встретили атаку бойцов ураганным огнем  из пулеметов и минометов. Но остановить солдат уже было невозможно.
   К 10-ти часам полки прорвали передний край обороны врага, и вышли к высоте 277,9 – Саур Могиле, на помощь наступающим войскам 5-й Ударной армии. Но путь им неожиданно преградили десять самоходок врага, вкопанных в землю. Устроив наблюдательный пункт на вершине высоты, господствующей над всей примиусской местностью в виде гигантской шапки, противник поливал с нее атакующие ряды градом огня.
   Огневая обработка первой линии обороны оказалась для противника неожиданной, огонь минометов и артиллерии точным. Опорный пункт врага потерял значительную часть своих солдат, оружие и некоторое время не подавал признаков жизни. Батальоны пошли вперед, продолжали наступление.
Все чаще появляются над степью вражеские самолеты, делают  заходы и с каким-то удовольствием постреляют из крупнокалиберных пулеметов. Они стреляют почти с бреющего полета, так как хорошо видят тех, в кого стреляют. А на земле огонь и крики. Девушки в белых халатах вытаскивают из развалин и пожара изувеченных  людей, закутывают их, окровавленных,  в одеяла и оставляют в безопасном месте, спеша за другими.
  Все больше раненых  солдат. Офицеры медицинской  службы Ахмедов и Абдинов сами на руках выносят раненых. Со всей силой работают санитар автотранспортного взвода Агаш Микаилов, медики Беюкханум Мирджавадова, Джаннет Казымова, Тамара  Джафарова, Рашида Гасымзаде.
   Бои приняли напряженный, кровопролитный характер, но героизм красноармейцев оказался сильнее.  Яростный бой затянулся до вечера. И тогда, воспользовавшись темнотой, рота Салата Мовланова подползла к высоте и атаковала ее. Автоматчики Гусейнов и Асланов набросили плащ-палатки на две смотровые щели двух самоходок. И это решило исход атаки. Правда, с большими потерями. В  памяти выживших остались имена лейтенанта Мустафы Мустафаева, пулеметчика Надира Мовланова и многих  других.
Бойцы дивизии взяли высоту на своем участке, простреливаемую со всех сторон. Дальше двигаться было невозможно, сильный пулеметный огонь заставил их отойти.
   27 августа 1943 года прорвав оборону врага, полки  вышли на линию «Миус-фронт», в районе населенных  пунктов Берестово и Русское.
Миусские рубежи обороняли соединения оперативной группировки «Холлидт» и части 4-й танковой армии противника. Форсирование реки прошло в строжайшей секретности. Было категорически запрещено зажигать огонь. Короткая полная тишина. Как говорят, ни слуху, ни духу. Команды отдавались тихо, по цепочке. Усыпленные тишиной, немцы и не подозревали о приближении передовых подразделений к реке.
   Первыми начали переправляться отряд разведчиков. Ближе к берегу кряхтели лягушки, шелестел камыш, плескала рыба. Тут-то осторожно! Не исключены сюрпризы.
   Противник, обнаружив бойцов, с противоположного крутого берега,  повел по реке сосредоточенный пулеметный огонь.
Солдаты, вышедшие на берег, быстро занимали оборону и своим огнем успешно прикрывали переправу подразделений. Однако положение авангардного отряда с каждой минутой ухудшилось. Стрелки перед контратакой противника не успели окопаться, поэтому несли потери.
   Но в это время батареи 1054-го артиллерийского полка с левого берега открыли уничтожающий огонь, подавив несколько вражеских пулеметных точек. После этого огонь противника уже велась вслепую. Над Миусом стояла легкая дымка.
   Плацдарм на противоположном берегу реки невелик, удержан и пехота закрепилась на дамбе. Связисты опутывают плацдарм сотнями метров телефонного кабеля и всяких проводов, зарывая их в землю или подвешивая на тонких шестах. Днем переправа не работала и доставка продовольствия и боеприпасов, отправка раненых в тыл проводилась только ночью. Каждый час велась упорная борьба за его расширение. И он был расширен.
Перед границами Украины борьба шла не на жизнь, а на смерть.
По мере накапливания отрядов, подразделений со средствами усиления, бойцы устремлялись вперед, расширяя захваченную территорию.  1373-й и 1374-й стрелковые полки наступали в районе Анастасиевка-Степановка, прорвав фронт на 20 километров, на короткое время сосредоточились на рубеже Харьковский-Лисичье-Сухая Крынка. Потом наносили противнику удар за ударом в районах населенных пунктов Амвросиевка, Сергеевка, Большое Мешково, Благодатное, Красная Колония, Алексеевка, Мокроеланчик, развивая движение на юг. За один день гитлеровцы были изгнаны из сел Широкино, Духово, Чеботарево, Затишье.
Теперь с севера путь лежал на юг. Возле Анастасиевки  надо было преодолеть множество препятствий.  Впереди стояла большая высота, за ней хутор. Батальоны получили задачу,  преодолев высоту, внезапным ударом овладеть хутором.
  Ожесточенный  бой развернулся за высоту, которая трижды переходила из рук в руки. Всюду дым артиллерийского огня, снаряды падают рядом, над головой свист пулеметных  очередей. Противник вел сильный настильный огонь из стрелкового оружия, непрерывно стреляла пушка танка, вкопанного на высоте. Крупнокалиберные пулеметы кинжальным огнем секли с высоты людей.
   После полудня противник в очередной раз пошел в наступление. Бой нарастал. Широкое поле до середины было усеяно ранеными и убитыми. Трудно сказать, почему так произошла. Сначала все было хорошо, а потом, судя по всему, солдаты просто подустали. Немцы вроде бы оправились, стянули оставшихся в живых и, поддерживая друг друга, бились не на жизнь, а на смерть… Возможно, они недооценили соперника и не настолько серьезно настроились на этот бой. Падали сраженными, прежде всего те из бойцов, кто по неопытности, гонимые гневом, бросались вперед очертя голову. Остальные действовали решительно и без излишней горячности.
   Командир полка, покинув наблюдательный пункт, добрался до ближайшей огневой позиции.
   – Ни шагу назад! – приказал он
   Минометчики довершили дело. Над траншеями поднялся веер густых разрывов. И именно благодаря этому атака противника захлебнулась. Застигнутый врасплох от неожиданного минометного налета противник не успевал перебрасывать сюда силы, достаточные для противодействия. Скоро иссякли последние силы врага, в результате ожесточенного боя. Не оказав организованного сопротивления, бросая оружия и убитых, гитлеровцы отошли.
   Участвуя в боях на Миусе, где земля поистине была полита кровью, воины-азербайджанцы проявили массовый героизм, несгибаемую стойкость и высокое ратное мастерство. Дивизия прорвала оборону врага,  продвинувшись вглубь занятой противником  территории до 20 километров, и создала условия для продвижения главных сил. Была перерезана железная дорога, по которой снабжался 29-й армейский корпус 6-й армии противника, оборонявшийся в районе Таганрога.

                8.
   Обосновавшись на Таганрогском направлении, командиры знакомились с районом расположения подразделений, и с проживающим здесь населением. Чувствовалось, у жителей укреплялась уверенность, что кошмарный период оккупации не повторится. Многие возвращались из эвакуации в родные места, и жизнь заметно налаживалась. Установилась связь с выжившими подпольщиками города. Они оказывали большую помощь сведениями о состоянии фашистских войск и их тыла.
   Была дана команда, занять исходное положение, готовиться к наступлению на село Носово, что недалеко от Таганрога.   
   Враг яростно сопротивлялся, переходил в контратаки. Гитлеровцы стремились, во что бы то ни стало  удержаться на ближних подступах к городу, обеспечивать выход из окружения основных своих сил.  Перед участком соединения оборонялись части 258-й пехотной дивизии противника, основные из них готовились пойти на прорыв. Они отводили большую роль созданию густой сети опорных пунктов, установили минные поля и проволочные заграждения, отрыли траншеи и окопы полного профиля, лавиной огня хотели внести переполох в рядах наступающих. За первой позицией на расстоянии 500 метров тянулись две траншеи второй оборонительной позиции с многочисленными огневыми точками.
   Казалось, вот он – Таганрог. Чем ближе город, тем тяжелее, ожесточенные бои. Но ничто уже не могло ослабить наступательный порыв доблестных воинов. Они сражались с легендарной храбростью.
   Сюда была нацелена и 130-я стрелковая дивизия. Соседи встретились в стыке своих участков тепло и с большой радостью. Ознакомившись с обстановкой и обсудив все вопросы на стыке, Сызранов поставил задачи своим питомцам, чтобы при продвижении соседа вперед,  не оголился его фланг.
   Появился командир полка Джаббаров. Собрал группу разведчиков в замаскированный большой окоп. Адъютант приподнес карту. Командир долго молчал, глядя на карту, потом спросил, готовы ли все к новому бою. Получив положительный ответ, добавил:
   – Давайте, ребята, действуйте, каждая минута дорога.
   По приказу командира дивизии началась артподготовка. Через полчаса полки прорвали оборону противника, постепенно расшатывая ее то на одном, то на другом участке, прижимая немцев к берегу Миусского лимана. Орудия били и навесным огнем, и прямой наводкой.
   За один день, освободив населенные пункты Носово, Богачевка, Мокрый, Васильевка, Петропавловка, подразделения соединения вышли  к лиману, тем самым, завершив окружение Таганрогскую  группировку противника. Не задерживаясь на этом рубеже, подразделение капитана М.Байрамова быстро проходило заграждения вдоль берега, врывалась далеко вперед. Байрамов сам ручной гранатой бросился в траншею фашистов, уничтожил огневую точку, и взял в плен, оставшихся в живых солдат врага.
   При такой обстановке подразделения 1373-го и 1374-го полков стрелковых отразили три контратаки противника. Здесь особо отличился 2-й батальон 1368-го стрелкового полка. Подразделение молодого офицера-артиллериста Ягуба Гезалова из колхоза «Красный Октябрь» Агдамского района в двух боях подбило 6 танков врага, 7 раз отбило контратаку фашистов. Сержант Али Мамедов лично подбил немецкий танк, Иззят Садыгов убил 10 гитлеровцев, троих взял в плен.
Мокрые от пота и черные от копоти, голодные, держась на ярости, артиллеристы уже полдня почти без передышки вели неравный бой с наседавшим противником. Наводчик орудия 1374-го стрелкового полка кавалер ордена Славы всех 3-х степеней Мурадали Шахбагат оглу Гейдаров, уроженец села Мамедгасымлы Зардабского района особо отличился в  этом бою, когда противник перешел в контратаку, выдвинув вперед свои танки.
Заменив раненого командира орудия, он смотрел в бинокль. Темные громады «тигров» двигались метрах в ста от расчетов нахальной неспешностью, выхлопывая из кормы сизые клубы дыма.
   – Спокойно, спокойно… ближе  подпускай! –  Неторопливо предупредил Мурадали.
Резко и хлестко ударила «сорокапятка». Разрывы заплясали впереди. Раз, другой. Ближний танк слепо закружил на месте. Легкий, безобидный на отдаленный взгляд дымок начал обтекать серую коробку. Остальные танки заблистали рваными огневыми вспышками, поливая свинцом все пространство перед собой.
Вдруг от сильного взрыва «сорокапятка» завалилась на бок. Потом над головой расчета просвистела пулеметная очередь. Мурадали нырнул в окоп, схватил гранатную связку и швырнул ее навстречу чудовищной громадине. Справа из ячейки заряжающего полетели бутылки.
   –  Горит!  –  закричали в один голос.
   Дальше что делать? Связи нет, не чем драться. Гейдаров на мгновение обо всем забыл, видел перед собой еще одно ревущее чудовище.
   Эх, провались бы оно сквозь землю! Остановить его! До боли сжал в руке горлышко бутылки. Бросил. Заполыхало. Горящий танк завертелся раненым зверем. Не остановился, медленно проходил через ячейку. Вторую бутылку он бросил вслед чудовищу.
   С востока начал продвижение 1368-й стрелковый полк дивизии.  До рассвета они должны были сосредоточиться восточнее города и там ожидать новое распоряжение. Тяжелый мерный топот сотен пар сапог, отрывистые команды, позвякивание металла, негромкий солдатский говор, ржание лошадей, громыхание обозных повозок. Комбаты сводят людей с асфальта, потому, что по обочине легче идти. Временами, обгоняя  их,  проносятся  танки.
   После артиллерийской подготовки танки прошли через боевые порядки пехоты и ринулись на штурм немецких позиций. Пехота пошла за танками под страшным огнем немецких пушек и минометов, под ливнем пуль.
   Снаряды сплошь перелопатили кругом землю, заплели колючую проволоку немыслимыми клубками. Кто-то валится на проволоку и остается висеть на ней, кто-то продолжает ползти вперед, пробираясь под острыми колючими нитями.
Бойцы расчета сержанта, будущего Героя Советского Союза Агаширина Джафарова Бейдулла Садыгов, Али Асанов, Джавад Мамедов и Гурбан Гусейнов были лучшими пулеметчиками в этом бою.
   Из воспоминаний А. Джафарова: «Хорошо помню лето 1943 года. Тяжелые бои шли на подступах к Таганрогу. Враг предпринимал контратаку за контратакой, стремясь удержать занимаемые позиции. На нашем участке наступала группа гитлеровских автоматчиков, приблизительно до 100 солдат. Я не растерялся, приказал пулеметному расчету быть готовым. Встретили мы наступающих фашистов ураганным огнем наших пулеметов. Длинные очереди прижали наступающих гитлеровцев к земле. Видя, что фашисты прекратили наступление, лежат на открытой местности, мы еще более усилили огонь по врагу. Потеряв более 60 солдат и офицеров, противник вынужден был отступить».
   Деловой человек - будущий Герой Советского Союза пулеметчик Агаширин Джафаров. О нем говорят: отважный, потому и награжден орденом. 36-летнего Агаширина называли мастером боя. Расчетливая, обдуманная смелость ; черта его характера. Он пришел в часть рядовым. В первом же бою у станицы Кречетово Моздокского района на Северном Кавказе уложил двух вражеских солдат. Дальше  ;  больше. Его станковый пулемет действовал безотказно. И дошел он до Берлина, вернулся на родину победителем…
   Подразделения предприняли фронтальную атаку. Все стрелковые роты перебежками и ползком двинулись вперед, скучиваясь на очень тесном участке атаки, поджимаемые с флангов своими соседями. Юркие, горбатые фигурки быстро бегут по полю, падая, снова подхватываясь с земли и устремляясь вперед. Получился стремительный и сильный удар. Сопротивление  гитлеровцев было окончательно сломлено. На плечах отходящего врага бойцы ворвались в окрестности города, в то место, где сейчас лежит Северный.
   В 7 часов 30 минут 30 августа 416-я дивизия, вместе с 130-й стрелковой дивизией, при поддержке 6-й гвардейской танковой бригады очистила  Таганрог, где фашисты хозяйничали более 600 дней. Они быстро продвигались к морю, чтобы не дать возможности остаткам немцев покинуть город водным путем.
Победа далась дорогой ценой. В Таганроге покоятся прахи многих отважных и мужественных бойцов –освободителей города. Азиз Исмаилов, Али Аббасов, Керим Алиев, Гусейн Алиев, Керим Ахмедов, Габиб Гаджиев, Ибрагим Гафаров, Яшар Искендеров, Фахраддин Ахадов, Алекбер Назиров, Закир Садыгов, Аслан Теймуров, Давуд Закиров навсегда остались в этом старинном русском городе воинской славы. Но это далеко не полный список.
   В сражениях под Таганрогом отличился санинструктор Бахлул Бегляров, вынесший с поля боя 124 раненых воинов с их личным оружием. Теймуров Алисафа Ханбаба оглу, учитель из села Талыш Губинского района впервые вступил в бой под Таганрогом в составе расчета 82-мм батареи минометов,  Уже на 15-й день боев А.Теймуров за храбрость был награжден медалью  «За боевые заслуги». Уроженец села Алибейли Товузского района Меджид Абдин оглу Сахрадов в одном бою 10 раз восстановил связь под огнем противника.
   Парторг партбюро 1368-го стрелкового полка 416-й стрелковой дивизии капитан Дадашев Гейдар Рустам оглу из города г. Баку, проводил активную партполитработу и принимал непосредственное участие в боях под Морским Чулеком и Самбеком. В ходе штурма Самбекских высот, находясь в боевых порядках наступающей пехоты, личным примером воодушевлял бойцов на выполнение поставленной боевой задачи.
   Сапер 348-го отдельного саперного батальона ефрейтор Алшаров Энвер Аллахверди оглу из Нахчывана, сражался под Ищерской, Моздоком и на Самбекских высотах, в составе Закавказского, Южного фронтов. С 27 июля по 13 августа 1943 года Алшаров производил установку мин перед передним краем обороны 1373-го стрелкового полка в районе селений Курлацкое - Дачники. На открытой местности, в непосредственной близости от противника и под его ружейно-пулеметным огнем сам лично вставил взрыватели в 1900 мин. В районе села Анастасиевка принимал участие в разведывании маршрута для 1368-го стрелкового полка. При этом пришлось проделывать проходы в обнаруженных минных полях противника. Здесь он обнаружил и обезвредил 23 вражеские мины.
   Абдуллаев Исмаил Ага оглу  был командиром огневого взвода батареи 76 мм пушек 1368-го стрелкового полка. В боях за Таганрог его огневой взвод  уничтожил 7 огневых точек противника, разбил два укрепленных дома, уничтожил и рассеял до 60 солдат противника.      
   Старший лейтенант Османов Вагаб Мираддин оглу родился в 1923 году в Исмаиллинском районе Азербайджана. Сражался в Северной группе войск Закавказского фронта, на Южном, 4-м и 3-м Украинском и 1-м Белорусском фронтах - комсорг батальона 1374-го стрелкового полка 416-й дивизии. Трижды ранен. За мужество и героизм, проявленные в боях по ликвидации Таганрогской группировки врага возглавил штурмовую группу комсомольцев. В бою за взятие Берлина пал смертью храбрых.
   Младший сержант Рагимов Рагим Ханахмед оглу из Губинского района, в июне 1943 года был направлен на передовую. Сражался в составе 416-й стрелковой дивизии под Таганрогом, получил первое ранение.
   Парторг 2-го стрелкового батальона 1368-го стрелкового  полка капитан Наджафов Шакарали Сафарали оглу из Губадлинского района в ходе развития успеха по прорыву обороны врага,  когда выбыл из строя командир 4-й роты, принял командование на себя и повел роту в атаку, успешно выполнив поставленную задачу. В этом бою Наджафов лично убил 7 гитлеровцев.
   Среди героев Таганрога были капитан  Шыхалиев Исмаил Аббас оглу, капитан Мустафа Гусейнов, старший лейтенант Гумбат Исмаилов, лейтенант Нуруев Али Иса оглу,  старший сержант Имамалиев Губа Эйваз оглу, сержант Исламов Азиз Камран оглу, командир орудия Шихали Ширинов из села Рюк Губинского, Мирзабек Азимов из села Аллар Джалилабадского районов, Амиралы Амиралиев из Баку, Исмаил Исмаилов и многие другие.
   Кончились бои в Таганроге. Деревья на улицах, засыпанных битым кирпичом, поднимаются, машут зелеными ветками. Жмурясь от августовского солнца, из подвалов выходят люди. Они бросаются к солдатам, целуют их. Все возбуждены, радостно взволнованы.
   Вскоре улицы, площади наполнились музыкой. Ветер подхватывает ее и несет далеко, в синие дали моря. На митинг, посвященный освобождению города, пришли таганрожцы, партизаны и подпольщики, воины армии и флота. На празднично украшенную трибуну поднимаются  прославленные генералы и офицеры, представители горожан. Проходят маршем воины-освободители…
   Позади тревожные дни и ночи на приазовских просторах. Но, земля еще не остыла от боев. Где-то еще слышатся взрывы, выстрелы.

                9.
   Оборона Самбекского рубежа и освобождение родины великого русского писателя А.П.Чехова города Таганрога были испытаниями на верность идеалам мира и гуманизма сыновей Азербайджана. Они сражались героически, с честью прошли трудный путь борьбы, выдержали все выпавшие на их долю суровые испытания. В битве с фашистскими агрессорами со всей полнотой раскрылись их богатырский дух, глубокий патриотизм и интернационализм. Наказ родного азербайджанского народа, неугасимое чувство ненависти к фашистским разбойникам, неутолимая жажда мести за пролитые слезы матерей обязали бойцов беспощадно гнать и бить захватчиков.
   Таганрог! Город воинской Славы! Ознакомившись с историей поистине героического города, где каждый камень, каждая улица говорят об исторических событиях военного времени, я еще раз убедился в том, что надо было обладать огромным мужеством, беспредельной любовью к родному городу, чтобы суметь перенести все тяготы и лишения, которые выпали на долю его жителей и освободителей. И я гордился тем, что среди этих освободителей были и главную миссию выполняли  мои земляки. Таганрожцы от сердца помнят о той роли в судьбе их родины, которую азербайджанские воины сыграли во время Великой Отечественной войны.
   Из письма трудящихся Таганрога нефтяникам Баку и колхозникам Азербайджана от 29 сентября 1943 года: «Привет вам, доблестные сыны солнечного Азербайджана! Героическая Красная Армия 30 августа вырвала нас из фашистского плена и вернула в братскую семью народов Советского Союза. Мы никогда не забудем ратных дел стрелковой дивизии, носящей теперь имя Таганрогской и состоящей из представителей вашего народа. Кровные узы русского и азербайджанского народов в битве под Таганрогом еще больше окрепли. Слава героическим бойцам и офицерам 416-й Таганрогской стрелковой дивизии! Слава вам, бакинским нефтяникам и азербайджанским колхозникам, воспитавшим таких храбрых воинов!»
   Из письма трудящихся Таганрога азербайджанскому народу от 24 февраля 1943 года: «Дорогие товарищи! 30 августа 1943 года, в незабываемый для нас всех таганрожцев радостный день, славные богатыри Красной Армии, сыны азербайджанского народа – офицеры и солдаты 416-й стрелковой дивизии, в боевом содружестве с русскими воинами 130-й стрелковой дивизии возвратили матери-Родине древний русский город Таганрог, навсегда освободили нас из немецкого плена… Это счастье, великую радость освобождения – принесли нам герои 416-й стрелковой Таганрогской дивизии. Воспитанники азербайджанского народа дрались как львы, как легендарный герой Кероглы, они «обезглавили немало врагов», прорвали объявленную немцами неприступной линию Миус-фронта, освободили наш город от фашистской нечисти… Примите наш низкий поклон, матери Азербайджана, родившие сыновей-героев!»
   Вот, что писала мне из Таганрога поэтесса и исполнительница десятков авторских песен Мария Борисова-Ипокрена: «Я коренная таганроженка. Не умею быть посторонним наблюдателем. И меня глубоко волнует тема памяти воинам-освободителям, дружественность народов. События, о которых пишется, исторически происходили в единой стране – СССР. И  никто не делил  наших многонациональных сограждан на "своих" и "чужих". И особенно это важно, когда говорим о Великой Отечественной войне и её многомиллионных жертвах,  героических подвигах всех народов, во имя освобождения Отечества. Политика меняется, а героические подвиги и память о павших – святое. Здесь не нужен «официоз»! Важна, именно добрая связь, взаимное уважение и доверие граждан разных теперь уже, но дружественных стран, объединённых когда-то общей бедой и общей героической историей.
   Благодарные таганрожцы свято чтят память Самбекских героев, пишут стихи и песни, делают видео к ним, с огромной любовью хранят память павших героев-азербайджанцев. На Самбекские высоты постоянно приходят с цветами люди, приезжают свадебные кортежи, возложить цветы и отдать свой долг памяти павшим. Проводятся встречи молодёжи с ветеранами войны, возлагаются венки. Здесь собираются сотни людей на День Победы, 22 июня, День Освобождения Таганрога и всегда особо подчёркивается, что здесь совершали свой бессмертный подвиг сыны России и Азербайджана. В едином строю, в едином порыве избавления своей Родины от  фашистской гидры…»
   Все это глубоко  восхищает меня,  как гражданина.
 
                ***
   416-я дивизия получила приказ приступить к освобождению Донбасса. Славные бойцы шли на запад. Они несли победу на штыках.
   Шли солдаты походным маршем по нелегким маршрутам, дорогами, потерявшими нормальный вид, по сторонам которых замерли танки и бронетранспортеры без башен, изгоревшие автомашины. Шли без остановки,  отдых час-два прямо у дороги. Не очень-то много выпадало свободных минут.
   Начинается дождь. Идут, потянув поглубже пилотки и подняв воротники шинелей, чтобы не лило на шеи. Идут быстро и уже без привалов, потому что «привалиться» уж было негде – голая степь и села, которые проходили, были забиты другими военными. Изредка где-то вздыхали орудия, с воем проносились снаряды.
   На рассвете в пути их догнала радостная весть о приказе Верховного Главнокомандующего. Они узнали о присвоении дивизии почетного наименования «Таганрогская». В лощине, затененной густым кустарником, воины-автоматчики остановились на привал. Бойцы сняли сапоги, перематывали портянки. Капитан Ахмед Ахмедов  собрал  их вокруг себя, сообщил, что им салютовала даже Москва. Все обрадовались от этого сообщения, не зная, что пройдут считанные дни, и многие из них отдадут свои жизни. Они в те минуты не думали о смерти, хотя она была невдалеке.
   Военжурналист Мамед Аранлы поднялся на кузов машины, взял дивизионную газету, начал оттуда читать. В этот же момент на небе появились вражеские самолеты, летевшие на восток.  Аранлы вынужден был прекратить читку…
   Совершив 35-тикилометровый марш, воины остановились, заняли позиции в районе населенных пунктов Григорьевка и Екатериновка.
   Впереди были выжженные костром войны, земли Донбасса…

                10.
   Краснознаменная ордена Суворова 2-й степени 416-я стрелковая дивизия прошла большой и трудный путь от Кавказа до Берлина, уничтожив на полях ожесточенных боев 23000, взяв в плен 5474 гитлеровцев. На протяжении более 5000 километров она показала высокое воинское умение, выносливость и устойчивость. Такие преграды как Терек, Дон, Миус, Кальмиус, Молочная, Днепр, Ингулец, Южный Буг, черноморские лиманы, Днестр, Одер не смогли приостановить победоносное шествие воинов дивизии. Ею было освобождено более тысячи населенных пунктов, в том числе крупные города Азов, Таганрог, Мелитополь, Николаев, Одесса, Кишинев, Кюстрин и другие.
   …И шла по земле весна 1945-го, с ее пронзительной вестью о близком конце войны. Талые снега, хлябь, почерневшая кора деревьев, ветер, приносящий запах земли, – все в эти дни с особой силой пробуждало тягу к жизни. Кому-то суждено дойти до Победы, кому-то – сгореть в огне боев.
   А Победа совсем близка.
   У ворот  Берлина – логова  фашистов, днем и ночью, нарастая, идет бой. Без малого шесть лет назад отсюда началось преступное, невиданное по жестокости нашествие на Европу. Война вернулась сюда. Здесь ей суждено было кончиться.
   Уже три дня город полностью окружен. В тучах дыма почти ничего не видно. Широкие снопы прожекторов полосовали небо, и огромные языки огня полыхали там.
   13 апреля 1945 года командир 416-й Таганрогской стрелковой дивизии Д.М.Сызранов получил приказ командующего 5-й Ударной армией о наступлении на Берлин. Соединение в числе пяти других соединений получило право первым сражаться за взятие фашистского гнезда.
   С рубежа Грунов-Белерсдорф дивизия была введена в бой в направлении пригорода  Берлина Клоссердорф. Части в ожесточенных боях 20 апреля взяли Клоссердорф, утром 21 апреля 1945 года после артналета одними из первых ворвались в окраины Берлина. В тот же день они штурмовали город Штраусберг, овладевали им и сосредоточивались западнее Альт-Ландсберг, на рубеже кольцевой автострады Берлина, имея задачу пробиваться к последнему оплоту гитлеровцев – Рейхстагу. 1368-й полк овладел восточной окраиной этого города, а к полудню он был полнотью захвачен бойцами двух полков. 1373-й полк закончил очищение улиц Зайдель и Гертруденштрассе, оставил позади вокзалы Фридрихсфельд и Силезский, продолжая вести бои по овладению кирхой на их перекрестке.  27 апреля дивизия вышла на западную окраину столицы Германии, форсировала реку Шпрее и в упорном бою завладела мостом на западном берегу реки.
   30 апреля 1373-й и 1374-й полки соединения прорвались к Шлоссплацу ; площади перед дворцом Кайзера Вильгельма. Противник и здесь оказывал упорное сопротивление.
   Первым из состава 416-й в Берлин ворвались воины 1373-го стрелкового. Бои были особенно трудными на подступах к Бранденбургским воротам. Почти вся артиллерия била прямой наводкой. В этих боях командир 1373-го полка З.Сеидбаталов пал смертью храбрых. Его заменил генерал-майор Зюванов Владимир Павлович (он же Эйбат Эйбатов). Полк действовал в авангарде дивизии, перед ним была поставлена задача наступать по Унтер-ден-Линден в направлении Бранденбургских ворот, с которой он блестяще справился.
   Ночью с 1-го на 2-е мая бойцы дивизии овладели зданиями Паризенплатс, отеля  «Аглон», комической  оперы и, продолжая наступление в сторону Бранденбургских ворот, с тыла штурмовали Рейхсбанк и после нескольких часов боя полностью овладели им. Бойцы 1373-го полка, наступая в сторону Бранденбургских ворот, занимали здание бывшего советского посольства в Берлине. Начальник политотдела дивизии Рашид Меджидов водрузил красное знамя над зданием. Далее бойцы дивизии  совместно с воинами других частей занимали Берлинский университет и здание Министерства внутренних дел. Ранним утром 2 мая 1373-й полк вышел на Маризенплац. Бойцы Мамедов, Ахмедзаде, Бережной и Андреев под руководством лейтенанта А. Меджидова водрузили знамя победы над Бранденбургскими воротами.
   1 мая подразделения 1373-го и 1374-го полков штурмовали дворец Кайзера. Первым в здание ворвался батальон под командованием капитана Хейруллы Гюльмамедова. Группа под командованием старшего лейтенанта Вахаба Османова с боями пробивался на верхние этажи и на крышу здания. В 3 часа дня Вахаб Османов и младший сержант В. Алексеенко водрузили над дворцом Кайзера Вильгельма красный флаг. При этом В.Османов погиб.
   2 мая 1945 года. Рассвет. Улицы Берлина после боя. Моросил дождь. Уже несколько часов, как гарнизон Берлина прекратил сопротивление. Разнесенные снарядами витрины, убитые немцы. Площадь была загромождена сваленными автоматами, винтовками, пулеметами. На улицах – брошенные немецкие орудия с уткнувшимися в землю стволами. Сдача оружия продолжается. Под триумфальной аркой Бранденбургских ворот алеет красное знамя. Лица освещены сиянием победы…
   У Бранденбургских ворот Берлина генерал Сызранов принимал парад своей закаленной в боях прославленной дивизии, смотрел на алое знамя, укращенное двумя орденами ; Красного Знамени и Суворова, и вспоминал пройденные пути-дороги. В его руке только-что полученная поздравительная телеграмма из Таганрога. Генерал радуется, видно, что еле сдерживает слезы. Ему, наверное, в первую очередь вспомнился город Таганрог, за освобождение которого дивизия удостоилась почетного звания  «Таганрогская»…
   И он, да все его воины, вправе себя называли «таганрожцами» – и в переносном, и в прямом смысле этого слова. Большинство из них вышли не сгоревшими из огненного пекла Таганрога и гордились этим именем. И кто-то из них на стене  дворца Кайзера Вильгельма штыком чертил: «Мы, таганрожцы», «Баку-Таганрог-Берлин!»   
   ...Отгремели бои. Воины приступили к уборке зерна на полях Польши. Охотно взялись за это дело, забывшие уже вкус свежепеченного хлеба, солдаты. Работали «таганрожцы» так, как мужественно воевали, и как настоящие  мужики.
   Но это мирный труд! Это новая жизнь – без стрельбы, без пули!
Люди – свидетели смертей и ужасов, теперь бесконца вспоминали и сколько могли, рассказывали друг другу, да и всем, кому попало, о пройденных труднейших, необычных, но славных дорогах, о том, как создали историю своей дивизии, как воевали за Таганрог…
 
     PS: ЭТО ЖУТКОЕ СЛОВО - ВОЙНА!

   История битвы с "коричневой чумой" – это история нескольких самостоятельных государств, которые входили в состав Советского Союза. Прочная дружба и боевая спайка были вдохновляющим фактором в схватках, совершенно четко и ясно грядущая победа связывалась в сознании фронтовиков с испытанной в боях дружбой народов. И связывалась не напрасно. Враг был разгромлен соединенными усилиями воинов всех национальностей, которых объединила в несокрушимую силу одна беда и одна цель – избавить цивилизацию от этой беды. В драматических обстоятельствах схваток, у всех была одна национальность – солдат!
   Теперь, нет той единой страны. Но мы гордимся этой общей историей и считаем, что нельзя смешивать политику и память.
   К сожалению, известно немало примеров, когда события прошлого в угоду сиюминутным политическим или каким-то иным интересам подвергаются, мягко говоря, чересчур вольной интерпретации, а на самом деле – намеренным искажениям.
   Вспоминается, как в срочном порядке хотели внести поправки в существующие кодексы некоторых бывших союзных стран, согласно которым даже «подснос» попали мемориальные памятники воинам, которые сложили головы за освобождения тех же стран от фашизма.
Историю нельзя пересматривать, ее можно только изучать и делать соответствуюущие выводы.
   …Да, это жуткое слово – война! Война – это горе всех народов, фашизм – это порождение человеческого безумия. Мы не можем смириться с ним и прощать его. Ибо борьба со злом, вечная проблема человечества.  А человеческая победа над злом, это есть святость.