Триптих... Бабкины сказки II...

***

Разрезвились над оврагом черти, заплутав - где вовсе нету смерти...
лунной тропкой, вкось, увидит Бог... бес к ногам, келейных сто дорог...
Забаюкан дуб у Лукоморья, злато-листья кружатся у взморья,
коль дурак, иль простофиля - молодец, выкрал утварь...золотой ларец.
Ветер гонит, он бежит в припрыжку...в любопытстве отпереть бы крышку,
леший пальцем - что ж ты натворил?...от ума, удачу упустил...

К сказанному скулы заскрипели, жадность жжет...по небу птичьи трели,
стоны в даль - мохнатые леса...крылья ввысь - и утка в небеса...
Шут потешный, с колчаном, под дудку...свист по небу - настигает утку,
Ваньки скоморошное лицо, рвет и мечет - выскользнет яйцо...
коли рябы - в златах вся несется, присказка, что мед...устами льется,
разобьется или нет гадает сам, Соловей-разбойник по долам...

Крутится мякиной, тишью внемля...под удачу - манною на землю,
коли удальцам не до любви...ты ль, дурак, попробуй-ка слови...
Поминаньем вписывал Кощея, эх...отзовись-ка, удаль не сробеет,
простофилей был...кого винить, зверь притих, не слышно райских птиц.
Сперлися боками тучи - овцы, лучик рвется к Марье на оконце,
что болтливая старушка-повитушка, на смех в царстве подняла Ванюшку.

Ветры скакунами рвутся в небо, коли пир горой...насыть потребу,
в гнусностях и жизнь не дорога -...дурень тянет черта за рога.
Сказки Александра долголетьем, из картинок впитывали дети,
дух лесной иль просто сатана... расчиркает углем имена...



***

Комарит горбун хрустальную ночь,
звезды свисают в кривые карнизы...
квартал позабавит, что блудная дочь,
питая безбожный кризис...

Врастала корнями забава твоя,
лопалась вдрызг и гудела квартетом...
лакеи вертелись, как флюгера,
в зализанных лаком штиблетах.

Камушек вбитый в полему Тверской,
на сотню осколков дробился,
под сандунами гам и вой,
лунная самоубийца...

Монах, под ухват, свой медный крест
штиля, звенящего как иноходец...
дымом клубился симфоний манер,
молча сползая по Бродской...

Подземки-блудницы кидались в плен,
пропитаны жженным смрадом...
над домом в пилястрах вколочен тент,
размалеванный черт - кочегаром.

Стучат каблучки, леденя виски,
текло необычное...под угаром...
он ведь из тех, кто украл башмаки,
у доктора П... от навара...

Может в аду распевает Орфей,
его даже цербер слушал...
кипи и бурли по жаровням кабак,
песня царская глоткой...задушена.

Гуляй полицейский - верти лицом,
густые туманы фисташковы...
сварливо молчание - стена певцов,
из мира чужого и страшного.

Потешник вскочил, когда сдулся кабак
а прыгать ведь...и не надо бы...
рюмка-дзынь... и тихо течет
на пол струя шампанского.

Топай горбун - неуклюжий шаг,
коль проклята тем ненавистница...
Бель выбегает к нам на балкон,
словами взахлеб, что вестница.

Как много людей, не сложить их в строфе,
на площади рявкали гомоном...
в десятках кварталов гудит бордель...
скрипели лишь ставни оконные...



***

Коль в пятницу тринадцать снов,
и утренний обрывок,
кровать сдавил сумбурный храп...
зарю гоня в загривок.
Ночь пантомимою в тенях,
втащило фортепьяно...
и ластит пламя на свече
царевна - несмеяна.
В паркете шарканный Кощей,
быль ужасом зияло...
крыс-лоцман манит сто чертей
мохнатым покрывалом.
Сосед-биндюжник охмелев,
коль силы не измеришь,
под стон бутылочкой звенел,
гоняя злую Мери...
Яряд чарльстон под патефон,
ночь с шабашами спорит...
загнали ступу, что в загон,
Ягу зажав в уборной.
Целует приступный чудак,
крутя своей мякиной,
лупил на небо мутный глаз,
шуршал табун ботинок.
Ползут возы, скрипят возницы,
мороз щекочет фонари,
ночные сторожа и птицы...
нахохлились, что пузыри.
Что ж милый друг...
твой сон лишь ноль,
порою сей огрызок...
сосед Емеля - беснорук,
в зашей его, как крысу.
Коль в пятницу тринадцать снов,
и утренний обрывок...
в болезнях мой кошмар умолк,
воз к зорьке на затылок...