Темнеет...

ТЕМНЕЕТ ВСЕГО ЛИШЬ...

Сначала вечерний воздух студит голову так, что кажется отдаленной угрозой. Съеживаюсь и поднимаю воротник. Тишина не абсолютна, но в достаточной степени полна - настолько, чтобы исключить всякую возможность ответа. Все окружающее пространство отстранено, отгорожено темнеющим холодом. Безлицее, безголосое, оно открывается во все стороны. Силюсь выразить свою любовь, но это не убеждает меня самого, и пространство безмолвствует, и я наконец забываю, как приходят ответы... И они не приходят! Лишь запах осенний о чем-то напоминает. И вот я замедляюсь и теряю свой центр, и множество мелких и спутанных частей меня рассредотачивается за пределы моей одежды, выпархивает за границы и кружит около, как смутное облако невысказанной тревоги. Но я замечаю медленное движение меня - больше всего о нем сообщают ноги, да и глаза видят, как что-то меняется по сторонам.
Никто посторонний уже не желателен в этом передвижении, однако я обращаю внимание на просвет впереди и на небо над ним, и на краски заката на темнеющем теле гигантского облака. Я захватываюсь утопией разделенности с кем-то и пытаюсь с этой точки Земли послать то, что видят мои и больше ничьи глаза, еще хоть в одни глаза - через тысячи километров! Так я пытаюсь поддерживать отношения с тем, кто кажется в данный момент отвергающим и недоступным. Я делаю это раз и еще раз, и еще один раз, и еще один раз, пока не кончается судорога порыва, как затихающий, вялый припадок, переходящий почти что в сон на ходу.
Маленькое, как будто бы шевелившееся существо на белесоватой поверхности пыльной дороги оказывается неподвижным камнем, выпавшим из отведенного смысла, из ряда других законопослушных камней, разделивших навеки неподвижную общую плоскость. И я возвращаю его на место пониманием. Я и себя бы вернул на место, как этот камень - да где оно только? Нельзя никуда вернуться! Возвращение кажется невозможным!
Теперь замедление захватывает меня целиком, как будто является выходом, разрешением всех проблем - чем медленнее, тем безболезненнее и незаметнеее. Можно влечься уже и без чувств, без мыслей, только в темнеющем, тихом потоке сумерек - вместе с лугами, метелками трав, кромкой леса - в спасительную, густеющую темноту. Зачем я придумываю себе заботу? Зачем возвращаю чувства? Зачем держусь за то, что когда-нибудь станет галлюцинацией смысла? О холоде напоминает тело! Сознание забывает о нем! А чувства снова напоминают, что есть полюса - и боли, и наслаждения. Чьи руки меня возвращают обратно? Ведь я их сейчас не вижу!

2012 г.