Оскару Уальду

Пустившийся, не зная меры,
в лирические кутежи,
принявший жалкие химеры
за просветление души,
поэт – читай, избранник Божий –
так артистично лез из кожи,
что, наводнив собой эфир,
в итоге покорил весь мир.
И неба голубое пламя
горело над его стихами.

Но жизнь, она, как свечка, тает,
и где-то на закате лет
иные силы призывают
за прошлое держать ответ.
Поэт, не мудрствуя лукаво,
прищурившись от света славы,
заверит, что, служа у муз,
имея безупречный вкус,
он был адептом совершенства   
и в этом находил блаженство.

Ответ бесхитростный и милый.
Однако в роковой момент
зачтётся ли высокой силой
столь необычный аргумент?
А если выйдет, что негоже,
забыв о главном, лезть из кожи?
Жужжание есть свойство мух.
И как бы ни ласкали слух
сонеты, стансы и газели,
но человек достоин цели.

Изложенное допущенье
всего лишь робкий взгляд извне.
И заслужил ли он прощенье,
судить, естественно, не мне.
Моя же роль – затронуть тему
и вытащить на свет проблему,
а выбирать, в конце концов, 
ответственность самих певцов,
которые, как серафимы,
божественно неисправимы.