Прощай, Советский Союз. продолжение

Главы 9. Сентябрь. 10. Октябрь

СЕНТЯБРЬ

акромагистрал
В сентябрь торопятся за урожаем –
Светло и ясно, солнечно кругом:
Язык немеет, если рядом гром
Вдруг кашлянёт, угрюмо приближаясь.

Ловите дни – погожие!- для жатвы.
А влага, угрожая с берегов,
Становится поистине врагом:
Теряем нервы, губим день не сжатый.

Совет да мир! И снова молотить,
Об отдыхе не думает никто,-
Нет, с Веркой мы давно забыли дом.

Есть высший смысл в страде. Есть воля жить.
Такой устой людской не сбил застой:
У октября обжинки под дождём.

1.
В сентябрь торопятся за урожаем –
Летопроводец знает наперёд:
Как летний день, он тоже кормит год,
Пороки и ошибки обнажая.

Погода никого не обижает,
Одаривая ясною зарёй,
К достойному занятию ведёт,-
За что её крестьянин обожает.

Зерно идёт с зари и до зари,
Тока гудят надрывными ночами,-
Такому ритму август дал разгон.

Отбросив косы, пашут косари,
Из кресла на комбайн залез начальник,-
Светло и ясно, солнечно кругом.

2.
Светло и ясно, солнечно кругом.
Кормушин долго с Веркою считают,
На золото зерно переплавляют,-
Алхимики! И всё кругом-бегом.

Снуют машины. Пыль клубит столбом.
Ремонтники на полевые станы
Передвижные мастерские ставят,
Предупреждая нежеланный сбой.

Секунда – сотня долларов, не меньше.
Запчасти мелкой велика цена.
Реку челночит труженик-паром.

В обед – концерты. С детворою вместе
Поют старухи о цене зерна,-
Язык немеет, если рядом гром.

3.
Язык немеет, если рядом гром,-
Да то не гром – паром пыхтит к причалу,
То гуси в небе грустно прокричали
С гусятником Никитой кой-о-чём.

Звеном идут комбайны косяком
С конца загона и опять к началу,
И нива, постепенно уменьшаясь,
Прощается с последним колоском.

И с Фёклой-заревницей на загон,
Опаханный от огненной беды,
Не скошенный – звеном переезжают,

Жать продолжают – уж таков закон…
Но и беда, как будто без ведра,
Вдруг кашляет, угрюмо приближаясь.

4.
Вдруг кашляет, угрюмо приближаясь,-
Огня боялись? Лезет без огня:
В райцентр в контору вызвали меня,
Оповестили: мы им задолжали.

Тмутаракань какую насажали!
Они меня, я их не мог понять.
Сидит деваха. Как ей объяснять?
Полено предо мною? Госпожа ли?

Талдычит курва: цены возросли…
Когда? Зачем? Постой, да погоди.
Да не мешай: сентябрь – сроки сжаты…

«Вы в лизинг брали?» Брал… Похоже, влип.
Тут не дождёшься слова из груди:
Ловите дни – погожие!- для жатвы.

5.
«Ловите дни – погожие!- для жатвы»,-
Услышал от Козлова. Он в пути
На «рынок»… «Вот пригнал комбайн. Купи,
Да не скупись, хозяин, мне ж не жалко».

Не жалко, нет, но от покупки жарко.
Где взял, скажи? Охранничек притих.
Но агроном с утра в загон пустил
Комбайн без спросу: у него запарка.

И Верка с председателем: «Берём!»
На миллионы счёт – придурки, что вы???
С чего б им сладко и без пирогов?

Но убедили не они вдвоём,
Не агроном, на всё всегда готовый,
А влага, угрожая с берегов.

6.
А влага, угрожая с берегов,
Косить не позволяла потемну.
И лишнюю машину, хоть одну,
Не сбросишь в эту пору со счетов.

Кругом-бегом. Раздолье для грехов.
На поле хлеб останется – ко дну
И так и так пойдёшь. Как на волну
Достатка выплывать без дураков?

Зерно идёт – большой крестьянский хлеб!
Смирись с конторой, с тем, чего боишься:
Измен, коварства, глупости, погонь,-

Жизнь – одержимый риск в страду, не хлев.
А кто в хлеву, тот сам себе без риска
Становится поистине врагом.

7.
Становится поистине врагом,-
Становишься!- афоризматик частный.
Козлов украл комбайн. Сбежал, к несчастью.
Комбайн нашли. Готовится разгром.

Где агроном? Матвей Кормушин – гном?
Где Верка? Скользко проявив участье,
С них взятки гладки. Сам теперь печалься:
Ты при деньгах. Тебе лечить синдром.

Милиция-полиция, шум-гам.
Закон заботу колко проявляет,
На сердце грубо оставляя затесь.

Я вором стал. Такая вот пурга.
Да я ли только? Мы – где воля злая,-
Теряем время, губим день не сжатый.

8.
Теряем время, губим день не сжатый
И познаём законы исподволь:
Подставленный – всё оплатить изволь,
Своё-чужое, щедро и крылато.

Комбайн – дважды. «Кировец» проклятый
Козлов украл, затем пригнал как свой.
Устраивал поджоги… И с бедой
Моей деньгой справлялся непредвзято.

Старлей? Ну да. Где горе – там беда.
Придётся пострадать – пришёл закон,
Не от Солона, нет, привыкший мстить.

Он прав всегда. Но чтоб не пострадать,-
Фьють!- «Мерседес» за нравственный урон…
Совет да мир! И снова молотить.

9.
Совет да мир! И снова молотить…
И новый долг наворотили цены.
Да уходить-то некуда со сцены:
Я обречён на свете вечно быть.

Российский Гамлет вынужден дарить
Небытие разнузданным вселенным,
Обязан быть, платить долги бессменно,
Производить, грешить, тужить, творить.

Пополз слушок, мол, плакал мой кредит:
«Заветы Ленина» без толку просмеяли,
Колхоза нет, взамен – «АО» зато.

Но Верка убеждённо говорит:
«Поля нам миллиарды обещают,
Об отдыхе не думает никто».

10.
«Об отдыхе не думает никто»,-
Довольно метко, жёнка, но ни странно
И о моей  рогатости не рано ль
В округе бродит едкий шепоток?

«Да ты о чём?» - жену мою ничто
Намёком заковыристым не ранит…
К Кормушину Матвею я нагрянул:
Ложь подтверди, а лучше уничтожь.

- К Иван Иванычу относитесь вы как?-
Спросил и слышу: «Он селу радетель!
Он платит за продукцию. И в долг

Не брал, как было принято в верхах.
Ума палата. Он за всех в ответе.
Нет, с Веркой мы давно забыли дом.

11.
«Нет, с Веркой мы давно забыли дом:
На зорьке, до рассвета поднимаясь.
Перебирая цифры, наблюдая,
Как в росах всходит солнце над селом.

По дубу поднимается с трудом,
Бросает тень его в степные дали,
Поделится и тайной мирозданья
И улыбнётся в небе голубом…»

- Приятно слышать. Значит, можно верить
Иван Иванычу: пусть задымят
Слова его, и сплетня побежит?

«Конечно же! Мы – люди, а не звери.
Когда поверит в урожай земля,
Есть высший смысл в страде. Есть воля жить.

12.
Есть высший смысл в страде. Есть воля жить.
Подскажет Верка, верен ли мой вывод…»
Примчалась жёнка, подыскала выход,
Как честь спасти и мужа защитить.

«Вы всё о том же? Можно извратить
И аксиому для нелепых выгод…
Я жду ребёнка… Ты же сделал выбор:
В глазах Марии можешь пофрантить.

Я думала, мой милый, ты умней.
Кто распустил такие мармелады,-
Пребольно б наказать сухой лозой.

Один Христос торгующих умел
Прогнать бичом подальше от лампады,-
Такой устой людской не сбил застой…»

13.
Такой устой людской не сбил застой –
На Верку надивится не могу:
В бурту зерна, в цветах ли на лугу
Сверкает молнией прекрасной, заревой.

Надумал верность жёнки стороной
Всё ж испытать. И в Машином кругу
Бродил за стадом в роще, на стогу
Дурачился безвинно день-другой.

И вот жена грозой!.. «Мой добрый муж,
У кабака наганами торгуют,
Мне так дадут – возьму, покаясь в том.

И пристрелю вас с Марьей… Не пойму,
Мышиной ревности настойчивость такую…»
У октября обжинки под дождём.

14.
У октября обжинки под дождём
И огороды, и стерни остатки.
Ликует Верка: «будем при достатке.
Победа! Муж, мы правильно живём.

Покончено с застоем. И рублём
Тряхнём теперь. Забудем про усталость.
Осталось выждать крохотную малость:
Итоги года с толком подобьём»…

В пустой избе – Петрарки скромный томик.
Стихи Грачёва я нашел. Венок
Сонетов назван «Октябрём»… Не искажая,

Даю приют ему в своей короне
Ключом к сюжету… Что ж, всему свой срок:
В сентябрь торопятся за урожаем.


 
«ОКТЯБРЬ»  - венок Николая Грачева         

магистрал
«… У октября обжинки под дождём,
С дерев опали пёстрые ковры,
Могучий дуб не сбросил до поры
Наряд осенний в глянце золотом.

А желудей под ним – греби ковшом.
В густом тумане дальние дворы
Звенят от песен, дело сотворив
И отстрадав страду земным постом.

Зерном забить осталось закрома,
Подвалы – овощами да капустой;
Угля купить на зло зиме самой;

Убрать под крышу грубые корма…
А искренность крестьянского искусства
Проверит в ноябре предзимний вой.

1.
«… У октября обжинки под дождём.
Устало спят распахнутые пашни,-
Не страшен гром с неизлечимым кашлем,
Парому дождь осенний нипочём.

Бредём втроём росистым бережком.
Страды заботы позади – как шашни:
Не в шахматы уже играем – в шашки,
За проигрыш отделавшись щелчком.

В забаве соль излишняя сладка,
Смех анекдотов, словно дождь, полощет,-
Прорви нарыв стеснения, порви!

Листву сгребали нехотя в садах,
Зато вольготно размещаясь в роще
С дерев опали пёстрые ковры.

2.
«С дерев опали пёстрые ковры,
Затейливой расцветкой поражали,
Покоем настроенье освежали
И обещали счастье подарить.

Приятный запах от сырой коры,
Туманами укутанные дали,-
Какого счастья на земле не дали
Далёкие и близкие миры?

«Что ж, растерялись?- Алексей сказал.-
Меняется система – это значит,
Кредит берите, дуйте до горы.

Жизнь – лошадь преупрямая, назад
Не скачет,- и наездников незрячих
Могучий дуб не сбросит до поры.

3.
«Могучий дуб не сбросит до поры –
Вот этот патриарх, мудрец великий…»
Мы к дубу подошли да и притихли:
Он жил и нечто вечное творил.

Хоралом в кроне вечный дух парил.
За руки взялись мы – увы!- поникли:
Не обхватить ствола втроём. Прилипли,
Восторженно застыв как дикари.

«Вот у кого учитесь времена
Удерживать корнями ли, руками,
Ветвями – сами разберётесь в том,-

Алёшка Лановой пророчил нам.-
Смотрите. Дуб не сбросил под дождями
Наряд осенний в глянце золотом.

4.
«Наряд осенний в глянце золотом
Мы пронесём, как белые одежды,
По беспределу хищному, но прежде
Предупредить хочу вас вот о чём.

На повороте иногда крутом
Вчистую разбиваются надежды.
Гарантии от непогоды снежной,
Грачёвы, мы и в банке не найдём.

Пока я жив – открыты вам кредиты,
Погибну – вы погибнете со мной:
Кредит – как пушка… Не сравнить с ножом…»

«Ты что!- смутилась Верка. – Да, живи ты
Как этот дуб. Живи и песни пой.
А желудей под ним – греби ковшом!»

5.
«… А желудей под ним – греби ковшом…
«Как злата в банке,- пошутил Алёшка
Без суеты и всё-таки тревожно.
Но в мокрой роще было хорошо.

«Жизнь – кошелёк с проворным колесом:
С утра пошире, елико возможно,
Открой, бери, что с вечера положишь,
Выбрасывай платёж за платежом.

Как убедить вас? Обретайте вес.
Хозяйство на себя перепишите:
Недальновидно временем сорить…»

И он уехал в сторону чудес.
Хотелось к людям повернуться с шиком –
В густом тумане дальние дворы.

6.
«… В густом тумане дальние дворы
Села родного – мокрые как куры.
И посадил я желудь: время хмурым
Дуб не оставит – к свету водворит!

Река, просторы водам растворив,
Привычно принимала процедуры:
Текла за временем. Без перекура
В шинке алкаш алхимией курил.

А хлебодары, в Крепке собираясь,
Раздаривали души на разлив:
Один хвастлив-шумлив, другой игрив,

Но первый музыкант: душа играет
Его на инструментах… До зари
Звенят от песен, дело сотворив.

7.
«… Звенят от песен, дело сотворив,
И наши души, возвратясь в избу.
От летней пыли в доме воздух вспух,-
Зазолотились, что ни говори.

Мы – люди, или птицы – глухари?!
Давай мести да прочищать трубу,
Да мыть, да драить, кроить городьбу
Чуланов, полок, да клопов морить.

Взглянуло солнце в чистое оконце.
Взойдя над дубом ясною порой,
И обнажило: дом у нас пустой!

В кладовке да и в погребе – на донце.
Что есть-то будем долгою зимой,
И отстрадав страду земным постом?

8.
«… И отстрадав страду земным постом,
Не вспоминали о себе спросонок.
Где брать варений, для хранений – солок?
Что раньше поискать, а что потом?

Разбогатели? Даже за котом
Сходить забыли, исполняя соло
Нововведений, с совестью не ссорясь,-
В дому не рай создали, а содом.

Что, Верка, от полей, лугов и ферм,
Комбайнов, запчастей, посулов пресных,
Семян, долгов – не нажили ума?

В долгах, как был, опять колхоз-трофей.
Нам для своих домашних интересов
Зерном забить осталось закрома.

9.
«… Зерном забить осталось закрома –
Сама не знаешь как, соседи скажут:
Тащили дружно, нос у каждой в саже.
Зима ведь спросит: где была, кума?

Подзапаслись. У них трещат дома.
Не сели бы от тяжести на сажень.
Пошевелись. Нелишне даже в раже,
Сестра, и поусердствовать весьма.

Затем спросил: а где она икру
Брала, когда на праздник приносила?
«На рынке, где ж?»- сестра вспылила шустро.

Ну, если так, заканчивай игру,
Забить вполне по времени осилим
Подвалы овощами да капустой.

10.
«… Подвалы овощами да капустой
Забить старались, чтобы всем хватило.
Село капусту празднично солило
От Сергия ещё – легко и вкусно.

Морозец лужи застеклил, и хрустко
Трава ломалась, инеем схватило
Листы полёглые. Взошло светило –
И светом разлилось в капусте густо.

В сиянье дня на транспорт гужевой
Валили кочаны – куда арбузам!
И завозили, не спеша, домой.

Хозяйка стол готовила большой.
Хозяин занят был иной обузой:
Угля купить на зло зиме самой.

11.
«… Угля купить на зло зиме самой,
Да лучшего!- уехал он на шахты.
А в избах бабы, расширяя штаты,
С капустой в бой вступали ножевой.

Да, в рукопашный! Выпад кистевой –
И не спасают никакие латы!
Кочан огромный – белый да кудлатый –
Тугой, кряхтящий в схватке болевой.

Завален стол. И перестук ножей
Подобен танцу, взвихренному ритмом,
И самым первым молодым громам.

Мужик с углём вернулся. Только щей
Не жди, хозяин… Поспеши без крика
Убрать под крышу грубые корма.

12.
«… Убрать под крышу грубые корма
Ушёл мужик. А бабы всё шинкуют,
Морковкой, солью накипь штормовую –
Капустную!- осыпав задарма.

Тут ребятня… Прогнать? Держи карман!
Кочанный стержень слаще мёда в улье,-
И вот хрустят они напропалую
За обе щёчки.- что твоя хурма?!

Не жалко. Пусть едят… Да ведь мешают.
Кадушки не заполнены ещё:
Ну, отойдите… ну, имейте чувство…

Но малыши, всё понимая, тают…
«Нас,-  уверяют,- держит не расчёт,
А искренность крестьянского искусства».

13.
«… А искренность крестьянского искусства
До матерей доходит не извне.
Отец вернулся, но они страстней
Шинкуют, солят… «Чтоб вам было пусто!»

Не завтракал он. Не обедал. Грустно.
Капусту бросить? И в законе нет:
«Вон ту кадушку, нет, вон ту, полней,
Зови Егора, да в подвал опустишь…»

Когда же схлынет море белизны,
И пацаны жевать уже устанут,
Хозяйка скажет радостно: отбой!

Капуста есть – так будут и блины:
И качество товара, а не тару,
Проверит в ноябре предзимний вой.

14.
«… Проверит в ноябре предзимний вой:
По холоду капусту не засолишь.
И нам соседка отвалила вволю
Намного больше нормы запасной.

Темнеют рощи в синеве сквозной,
Горит в рябине ветреное солнце,
И паутины белой волоконце
В одежде дуба меркнет золотой.

Теперь, январь суровый, приходи!
Сельчане зиму, не пугаясь, встретят.
Но всё идёт неспешным чередом.

К несчастью или к счастью, впереди
Не ведаем, что ждёт нас… Мысли, зрейте:
У октября обжинки под дождём».