Поэзия

Мановеньем архэ, лихорадкой грёз, 
звоном сердца, мехами алькова,               
безмятежностью шутки, всерьёз —
под эгидой полночного крова

зачинался с окраин листа,           
закрывая глаза на декорум,
танец букв. И, от уз тишины устав,   
через раструбы литерных горнов,
   
из груди воспалённой волхва,    
в сумрак вея, как бризы в парус,               
растекались звучанья, вливаясь в слова,    
окаймлённые вздохами пауз. 

И мотив, полноводный, как Нил,         
по пространствам иссохшим княжил,         
т`орил тропы, звенел и поил,
в первобытном зашедшись раже.               

Золотил лепестки со шпалер,            
голосил, не чураясь фистул.
Над стадами унылых галер             
грозовыми армадами виснул...      

Но тесна стала келья листа —
новых па не добыть паркету.
И в ладони, со вздохом: "Тщета...",       
было скомкано пиршество света,            

водопады отняв и ключи,
омертвив всё живое до хруста.
Лишь пустыня огрузшей ночи      
раскалённые застила русла...

И от искры окна, прямиком               
по асфальтовой пепельной тверди,
утро лёгким своим ветерком
гнало сор искорёженной меди.