Глава 4. Сон. Брахман

Осень русская… тополь кудлатый,
Чуть шатаясь, грустит на ветру,
Листья, красные словно закаты,
Тихо падают в розовый пруд.

Я вернулся, я рад, я доволен,
Сердцу мил этот северный вид,
Вот река, вот пшеничное поле,
Вот у рощи избушка стоит.

Воздух пахнет соломою с крыши,
В окна просится солнечный блик.
Дверь открылась, на встречу мне вышел
Седовласый, но бодрый старик.

Что-то крикнул… слова, будто зерна,
Рассыпались на поле души,
Был он в старой фуфаечке черной,
В сапогах сине-черных, больших.

Рот открыв для приветственной фразы,
Я вдруг замер, отпрянув назад:
Мать честная! Да он шестиглазый!
И совсем не моргают глаза.

Видно, спятил я, в край свой вернувшись,
Тихий страх затаился в груди,
Но старик мне сказал, улыбнувшись:
“Не пугайся, скорей заходи!

Знать, устал ты с дороженьки длинной?
Подожди… расскажу я сейчас”.
Угостив меня чаем с малиной,
Начал он свой негромкий рассказ:

“Нет здесь места печалям и страхам,
Здесь лишь я, я и верх, я и низ,
Сам нездешний, зовут меня Брахман,
А по-вашему, значит, Борис.

Чудеса здесь летают и ходят,
Водит их по дремучим лесам,
Может, Велес, а, может, Володя,
Ну а, может быть, это я сам.

Да! Мне эта земля дорогая,
Я люблю вас без лет, без конца,
Оттого и гляжу, не моргая,
Чтоб добро не погасло в сердцах.

Я – как ночь, глуби чувств затаенных
Открываю… да пей, милый, пей!
Сохраню я глаза всех влюбленных,
И твои, и любимой твоей.

Никогда вы не станете злее.
Я сказал… понял, кто я таков?
Всё могу, но чтоб жить веселее,
Взял себе шестерых батраков.

Лесорубов из дальней деревни,
В них пространств и времен череда,
Что срубают под осень деревья
И поленья приносят сюда.

Их не жгу. Печь нужна мне? Едва ли.
Сам свечусь. Вишь, какие глаза?
И, пока мужики не узнали,
Отношу я поленья назад.

Скинув прошлого шумную стаю,
Наряжаясь листвы серебром,
Там обратно они прирастают
Новой жизнью и новым добром.

Лишь во мне тишина постоянства
И движенье, и всполох огня,
Только жаль, времена и пространства
Не поймут, хоть и любят меня.

Мужики, хоть рыдают, но губят
И сосну, и ольху, и… инжир,
Топорами дискретности рубят
Непрерывный и сказочный мир…

Им пою о мерцающей тайне,
Чтоб они не грустили опять:
Всё – любовь в нашем мире бескрайнем,
И растенья, и облака прядь,

И созвездья, и люди, и звери,
И ветра, что коснутся руки,
Даже слезы и горечь потери,
Даже… эти мои батраки.

Всё кружится в живом хороводе,
Словно бабочки в здешнем саду,
Ведь любовь никуда не уходит,
Потому что я сам не уйду.

Ну, а ты… знать, замучен дорогой,
Петь устал, гулким словом звеня…
Вечность жизни душою потрогай!
И пока поживи у меня.

Всхлипом сердца, серебряной нотой
Вдаль иди по мечтам, по годам
И чуть-чуть на меня поработай,
Но… тебе топора я не дам.

Дам другое… бери ты, не бойся!
Тихим светом рассеется гать –
На пшеничной поляне колосья
Будешь лунным серпом обрезать.

Там, у речки, за лесом тенистым
Разлеглась светло-желтая выть,
Там зерном налитым, золотистым
Сможешь пса моего накормить.

Мил ему аромат лунно-хлебный,
Умный он, знает всё наперед,
Этот пёс не простой, а волшебный,
Да и мяса ни в жизнь не берет.

Что? тебя утомил я совами?
Отдохни, снова будешь свежей.
Ну а я? я сейчас… за дровами,
Батраки, знать, вернулись уже”.



Пояснения: батраки Брахмана – это свойства материального мира (пространство(длина, ширина, высота) и время (прошлое, настоящее и будущее). Материальный мир по своей сути конечен и вторичен, поэтому батраки рубят деревья, а Бог их снова воскрешает,давая жизнь.