Господи, как же я люблю дождь!

Дожди, как люди, разные. Люди ведь тоже бывают добрыми, с тёплыми руками и тихим голосом. А некоторые из них, наоборот, громкие, шумные, смеются и плачут – всё навзрыд. Кто-то из людей по природе своей лёгкий, почти невидимый, он живёт, как дыхание – обычно не слышимый, но вдруг проявившийся судорожным звуком. «Грибной» дождик такой же, ну, тот, что проливается на землю словно ниоткуда, блестя на солнце крупными каплями. А грозы только с виду страшные, а на самом деле они очень одинокие. Мучаются, мучаются от своей неприкаянности, а потом как разойдутся – разухабисто, пьяно, весело! Напугают всех вокруг и убегут – стыдно им потом, что потревожили, что растревожили.
А затяжные – они знаете, какие!... Они … как бы это точнее сказать … самые нужные, что ли, самые полезные… Нет, им вообще определение дать сложно. Многие их занудами считают, говорят с такой тоскливой растяжкой: «Ну вооот, заарядииил…». А ведь они, затяжные, трудяги такие, они ж всё вымоют, вычистят до блеска, до скрипа, до солнца! Нас с вами вымоют – и тела, и души…
Я люблю, когда дожди приходят. Какие бы они не были, они всегда свежие, живительные. С ними так легко откровенничать, можно всё-всё рассказать и осуждения не бояться. И даже заплакать можно, слёз и незаметно будет совсем среди дождевых-то капель. Ну, это если не хочешь показывать слёзы свои. Многие же плакать стыдятся… Перед людьми ещё можно стыдится, а перед дождями не надо – плачьте на здоровье, дожди не осудят, дожди сами – слёзы. А не хотите плакать – смейтесь. Или пойте. Думайте, танцуйте, любите, прощайте и ненавидьте – когда идут дожди, всё можно, всё важно, всё свято.
Когда я слышу шаги дождя, я сразу бегу к нему навстречу. Бегу и думаю: «Господи, как же я люблю дождь!»