Безумные стихи

Умён лишь тот, кто так же глуп, как мы.
И в этом осознании струны,
Где Паганини свой талант блистает.
Где вещий свист, и ветер пребывает,
И размывая в волнах образ свой,
Пред всеми возникает гений твой.

Так в жизни обретая мнимые ступени,
Восторженность внесёт в забвение тени,
Всё то, что мигом раньше вызывало смех.
Где пребывал во всём блистательный успех.
И яркой краской новых дней сверкая,
Удача улыбалась всем - другая.

А что сильнее, ум или кулак?
И в этом лабиринте схем, дурак,
Иного толка озарения ожидает.
Он прав по праву, хоть того не знает,
Все годы в осмеянии живёт,
И в этом мире путь свой проведёт,

Туда, где только мнимое согласие,
Где день и ночь сливаются в ненастье.
Где синий лён приемлет алый мак,
И умным вдруг покажется дурак.
А разум, как стекло, разбиться может.
Но совесть отразиться в том не сможет.

Умы бывают трёх родов:
Один всё постигает сам,
Другой понять лишь может то,
Постиг что первый, до него.
А третий - ничего понять,
Постигнуть, так же не способен,

Но ум у третьего удобен,
Лишь для того, чтоб всем кивать...
И разум вновь запутал всё.
Сомнения во всём пребудут.
На жизнь мы смотрим, как в кино,
Где зомби воскрешает Вуду.

А в том, что мало в том ума,
Там трусость рядом прилегла,
А ей для пущего резона,
Нужна лишь власть или корона.
Так трусы власть должны иметь,
Иначе боязно смотреть,

На жизнь, на умных, мудрецов,
И восхваляя подлецов,
Их, согревая спесью дури,
Они в тандеме жизнь глотнули.
Дурак, и трус - одна там масть,
И чтобы в этом не упасть,

Стремятся в прелести одеться.
И воздвигается наследство,
И создадут закон, налог,
На всё про всё, и новый толк,
С непринуждённостью бродяги,
Поднимут в воздух свои стяги.

Есть трусы мозга, трусы сердца.
Безумцы тоже, с того теста,
Им в жизни много не дано,
Но, улыбается оно...
Жестокость - детище у труса.
И крови жажда, как зулуса,

Терзает солнце в полдень-зной,
И где приемлемость, в тупой,
Никчёмной дури прозябает.
Подумать в том, что и не знает,
И не узнает никогда.
Вот так вершатся все дела...