Смеркалось

Смеркалось. Пугающая тишина лежала на всем, куда бы не касался случайный взгляд человека, идущего по тропинке. Разлапистые елки и смущенные своей высотой ели тряслись на легком ветру, словно их листья продрогли от испуга в этот последние минуты умирющего дня, предчувствую кошмары будущих снов. Вот человек уже, наконец, вышел из леса и, озираясь по сторонам, подошел к двери. Потом он осторожно толкнул ее, незапертую, и дверь радостно заскрипела в ответ, но в этом звуке была скорее угроза, чем приветствие. - Смазать бы надо, ну при случае, когда опять вспомню,- мужчина сказал вслух,словно давно привык разговаривать с самим собой. Но он знал, что никогда этого не сделает. Хоть какой-то случайный звук в этой глуши. Безлюдье окружающей местности давно переселилось в его душу. Он вошел в сени, озноб ночи остался там, снаружи. Здесь было тепло, хотя и уютом не пахло, а чем-то другим. Но он уже привык к этому запаху, который стал родным за последний месяц. Не зажигая свечу, он на ощупь поставил в угол ружье ,бросил на стол, который едва прочерчивался в последних лучах пробившихся через окно свою добычу.Это была средних размеров утка, которая уже успела остыть после своего последнего полета, прерванного охотником. Внезапно раздался легкий звук и что-то острое вцепилось ему в лицо. Но это только обрадовало мужчину.Он ухватился за пушистое тельце, которое тут же отпустило свои коготки и доверчиво прижалось к его груди. - Ну,чего ты, звереныш? Соскучился? Сейчас покормлю. Маленькая куница вздрогнула и, отпущенная, спрыгнула на пол. Застыла в ожидании угощения. Вспомнилось. Подобрал ее как-то на снегу, пожалел. Она непонятно каким образом одомашнилась и не хотела уходить в лес.
- Ну что ей тут так понравилось?-подумалось и сразу забылось. Все его мысли были там, в спальне. Ускорил шаги. В комнате было посветлее, горела единственная свеча, но, по сравнению с окружающим мраком, здесь было море света. А главный свет исходил от нее. Жена, как принцесса лежала на кровати, устремив взгляд куда-то в бесконечность. - Сейчас, милая, я сейчас. Соскучилась наверно без меня?
Не получив ответа , человек подошел к женщине с длинными распущенными волосами, разметавшимися по подушке и поцеловал ее в лоб.
- Кушать будешь?- сказал он заботливым тоном, но женщина не ответила. Охотник продолжил: - Да знаю, ухожу я на весь день, а ты тут скучаешь без меня. А с кем тут можно словом перемолвиться в этой глухомани? Но сама хотела от людей сбежать. Пугали они тебя. Вот теперь и маемся в одиночестве.
Столь длинная фраза, как-то сразу утомила человека, видимо его губы уже разучились говорить и каждое слово давалось с трудом. Он не спеша разделся. Хлебнул воды из глиняной чашки и лег рядом с женой. Предстояло выполнить супружеский долг. А как без этого? Еще обидится, что не люблю?
Собравшись с духом, мужчина совершил ставшее традиционным действие и потом задумчиво прижался к молчащей супруге. Мало радости испытал он, зато она, может быть довольна. Как-никак, свидетельство его к ней привязанности. Да, разная бывает любовь,- мужчине захотелось повторить и он, сплюнув в сторону, опять совершил свой ритуал. Жена никак не прореагировала на его мужские потребности. И на этот раз ему удалось разрядится, но холод лежащего рядом тела вдруг заставил встать с кровати. Нервными шагами он стал отмерять по комнате метры, а может и километры. Ночь длинна, кто ее знает? Голодный зверь мотался под ногами. Наконец, ему удалось обратить на себя внимание и человек пошел в другую комнату и налил в мисочку немного молока из крынки. На душе его разлился невидимый свет. Радость оттого, что он любит и, конечно, любим, постепенно разгладила не остывающую ни на миг боль под сердцем. Жены уже месяц, как не стало. Но он не один. Никому он не позволит забрать от него самого любимого человека! Вот так и будет с ней жить, в молчании, сколько выдержит. А потом и его не станет. Когда он будет готов, то и его душа отправится вслед за ее. Но пока он не готов, он хочет понять, почему тогда, во сне перерезал ей горло? Когда поймет, то и его не станет. Удобная веревка лежала заготовленная на видном почетном месте, ей только скажи. И это будет не казнь, а просветление. Ведь он никогда не переставал любить свою... И к кому это он приревновал ее в такой глуши? А зачем думала о нем, о своем первом муже? Был - и нет. Но теперь она его, Егора,навечно. "Ах да", он подошел к фото на стене, которое перекошенное светилось, словно икона в изголовье кровати, в углу комнаты, и с удовольствием плюнул в улыбающееся черно-белое лицо. - Ясно тебе! Моя она, навсегда. Внезапно ему захотелось прекратить эту муку, эту кинжальную боль, которая не разъедала сердце, нет, она просто поселилась там, в груди, заменив его. Схватив веревку, он решительным шагом направился опять наружу, на мороз, но охотнику не было холодно. Давно облюбованный сук призывно с гордостью торчал над входом в дом. Услужливая лестница не дрогнула под ногами. Егор испытал какое-то радостное чувство, сейчас он сделает то,что обязал был сделать давно. Поднялся на пять ступенек и перебросил веревку через сук. Потом еще раз, закрепил узлом,чтобы намертво, навсегда. Кто знает, сколько ему тут висеть и когда зверье придет изголодавшееся? Сидят все в этот холод по домам - норам да берлогам. Но ему уже будет все равно. Его душа уже успеет соединиться с любимой Веруней. Ну все, с богом. Просунул голову в петлю и, словно боясь передумать, поспешно оттолкнул от себя лестницу.Тело, лишенное опоры задергалось на ветру, петля все сильнее сдавливала горло дергающегося в агонии человека. Нет, он уже не хотел умирать, он изо всех сил ухватился за веревку, сдавившую шею и пытался освободиться, но силы таяли. Вдруг какая-то тень метнулась вверх по дереву, на которoм происходила казнь и острые зубки, уцепившись в знакомое место, в несколько мгновений перегрызли веревку. Не знал Егор, что зверек его тренировался каждый день и пеньковая была прогрызена в нескольких местах. Но кто присматривается в такой момент к какой-то там веревке? Тело упало на снег. Мужчина был без сознания, но живой. Зверек подошел, ткнулся горячим носом в нос человека,словно прощаясь и скрылся в ветвях соседнего дерева. Интуиция подсказала ему, что пора уходить. Но он успел спасти своего хозяина. Он ведь тоже его любил. Пусть и не так, как тот свою Веронику. Охотник открыл глаза. Он живой, он не умер! Но радости не было в глазах этого несчастного.
- Похоронить надо будет по-людски. Человек пошел в сени, взял лопату и стал копать. Он молча опустил тело, завернутое в непромокаемую ткань в могилу и быстро забросал его землей. Ему вдруг захотелось опять жить. Он верил, что еще встретит свою любовь, но ее будут звать обязательно Вера. И странно. Совесть не мучила его, человек не считал себя убийцей. Она ведь любила того прежнего, первого мужа. Егор только помог Веруньке уйти, чтобы побыстрее встретиться со своим суженным, в другом мире. Потом он поджег свой домишко. Изголодавшийся огонь весело побежал по стенам к крыше. Как же он изголодался! Наверно не меньше, чем Егор, который верил, что еще встретит свою новую Веру и сделает ее счастливой!
- Или несчастной!- ответило ему эхо.