кусок текста

Застрять в этом паршивом городишке, на этой "малой родине", без малейших средств. Слабое утешение: в кармане равнодушно позвякивают ключи от дома друга. Точнее, дочери его двоюродной тетушки, которая куда-то смоталась на выходные. Просто переночую, а там посмотрим.

Дом - старенький, плохонький, может даже довоенный. Снаружи выглядит очень сыро и неуютно, черные пасти окон враждебно щерятся из-за большого количества вьющегося винограда, почти совсем опутавшего двухэтажное здание.

Так, хватит топтаться. Друг предупреждал про соседей - любопытнейшие старушки, такие же дряхлые, как и дома по-соседству.
И всё же какое-то шестое чувство подсказывает, что всё будет не так прозаично. Или же просто жрать надо чаще чем раз в два дня? Ладно, плевать.

Влажный темный холл пахнет застоявшейся пылью и чем-то нежилым. Сразу вспомнилось, как мы с родителями приезжали весной на дачу - тот же застоявшийся воздух.
С зажегшейся тусклой лампой не многим лучше: хозяйка явно не утруждала себя уборкой. На обиталище бомжей, конечно, не похоже, но вид весьма неопрятный.

Я скинул с плеч затертый рюкзак, от времени и солнца ставший из темно-фиолетового рыжевато-зелёным; на тумбочке меня ожидала короткая записка, ещё не покрывшаяся пылью.

~Бутерброды в холодильнике, ключ от кладовки посеяла где-то: там есть варенье. Найдешь - расцелую в обе щеки. Буду во 17. Ваша Ёся. 14 авгубря~

Сегодня уже 25.

Где ты, Ёся?.. Даже номер не оставила.

Ладно, утро всё равно мудренее вечера. И на тухлую голову нифига не придумаю. Спать. И пусть даже бутерброды подождут до завтра.

Спальня оказалась на втором этаже. Я завалился в кровать едва стянув кроссовки. Темнота поглотила не разжевывая.