Подмигивая Льву Лосеву

Дорогой дневник, обезьяны, с кем
я пою негромко но, вроде, внятно,
растворились в воздухе данью схем
для хоругви хореев, их птероямбы
обучены думать, слова галдеть,
эмоции жалить. Издаваемый гвалт
сравним с панками пляшущими гавот,
то есть – раздаются вопли и мат –
приблатнённая лирика средних широт.

Мысли вслух – завяжутся в узелок,
повяжу ими торт умозаключений,
подарю на свадьбу своих господ:
миссис поздно, мистер не сейчас, леди
никогда… Зака’пать в глаза,
закапать талант, что топор войны:
выбирай, как умеешь, свою судьбу.
Ты не нужен мне, вовсе не нужны
наши склоки, – написанные – на лбу.

Я намного сильнее своих проблем,
я обязан, будучи ретроградом,
справиться, – иначе дышу зачем?
И иду зачем?. И зачем.. награда
смерть?.. Лоскутные облака –
идеи нейтральны, нейтральней идей,
вероятно, другие идеи, в чём
я невинен смертностью всех людей,
и виновен в беспомощности. Прочтём

вспять. Опечатаем наглухо. Клик
мышкой, delete, ctrl+x, знакомо?
Я обязан встать, дорогой дневник,
и возвыситься над несмотря на комплекс
неполноценности – в позицию, мах
ногой, в позицию, torro! Come on!
И тянется позвоночник (камнями пот),
извилистою тропинкой меж двух холмов,
к цели, за тысячу километров от. 

Свет. Акушеры. Глаза. Боль. Свет.
Холод. Детство. Сопли. Хрущёвки. 
Колики. Свет. Девятнадцать лет. 
Двадцать. Кто больше? Работа. Щёлки.
Деньги. Абсурдность. Отбой. Ещё
чего? Тридцать. Свет. Тусклый парус
молчания. Номер. Огромный счёт.
Сорок. Мелочи. Мелочь. Я справлюсь.