С осенними разливами

С ОСЕННИМИ РАЗЛИВАМИ


(согласно размышлениям Чжуанцзы)


С осенними разливами Река свои границы
Расширила там, воды где преграды не встречали,
С трудом её в полёте преодолевали птицы,
Чрез гладь реки коня от буйвола не отличали.

Возрадовался Бог Реки (1), разлив тот наблюдая,
Считал, что Поднебесной красоту всю отражает,
Достигнув моря, видит, нет воде конца и края,
Тут понял он, что Океан собою представляет.
 
От вида этого в душе не мог ни огорчиться,
Сказав: "Я о пути узнал одну только частицу,
И мнить уже стал, что со мной никто уж не сравнится.
Так думал я, пока не посмотрел через границу.

Я слышал, что ученье мудрецов ценили мало,
И за приверженность героев долгу презирали,
Но вижу, знанья Конфуция знать бы не мешало,
А так же то, на что внимания не обращали.

Не верил раньше я тому, но ныне убедился,
Что путь, ведущий к горизонту, наш неисчерпаем,
Дойдя до этих вот ворот я здесь остановился,
И понял, что лишь кажется, что в мире всё мы знаем".

 Бог Океана Жо (2), его услышав рассужденья,
Сказал: " С Лягушкой из колодца не толкуй о море -
Её предел лишь скважина, откуда все виденья,
С букашкой не веди речей о зимах в разговоре.

В речах не стоит с ограниченным Пути касаться,
Он связан с тем, чему его лишь раньше обучили,
С тобой он будет лишь на то, что знает, откликаться,
Способен понимать лишь то, чему его учили.

А ныне ты, брега покинув, можешь любоваться
Мной, океаном, здесь, ничтожество своё всё зная,
Сейчас с тобой могу я разговорам предаваться,
Дать знанья все, великому закону обучая.

Среди воды, чем океан, нет большего пространства,
В меня потоки все со всех концов земли стремятся,
Но уровень весь мой не нарушает постоянства,
И при потопах не способен я переполняться.

А горизонт поверхности моей всегда был ровным,
И даже в засуху не оскудею я водою,
Но в этом мире не считаю я себя огромным,
Не сравниваю я себя ни с небом, ни с землею.

Ведь рядом с ними я кажусь лишь лужицей солёной,
Я - часть их малая, зернинка общего амбара,
Из тьмы вещей Вселенной на песчинке одинокой, 
Случайно природа которую образовала.

И человек на ней - только случайное явленье (3),
Подобен кончику он волоска на конской шкуре,
Что представляют его знанья и мировоззренье?
Он словно плесень или капля брызг, что после бури.

Вот почему героя подвиг выглядит бахвальством,
Конфуция же многознанье - детским толкованьем,
Не так ли хвастался ты сам всех вод своих собраньем,
Ко мне явившись гордо переполненный нахальством"?

- "Все вещи отличаются размерами своими, -
Но нет того, что б называлось в мире небывалым,
Так можно ль землю с небом считать самыми большими,
А кончик волоска - из всех размеров самым малым?

- "Нет, - молвил Жо, - ведь время в нашем мире бесконечно,
А качества вещей все во Вселенной безграничны. 
В их участи нет постоянства, чтоб осталось вечно,
И даже измененья происходят у всех в личном.

Нет одного того же ни в конце и ни в начале.
Поэтому-то обладающие всем познаньем,
Те, кто за близким и далёким в мире наблюдали,
Наделены в душе были особым пониманьем.

И малое на свете они малым не считали,
И на великое как на большое не смотрели,
Так как вещей всех качеств бесконечность понимали,
И знали то, что друг на друга вещи все довлели.

И в древности и ныне доказательства всё те же,
Вставай на цыпочки хоть, остаётся время вечным,
Но в мудрости времён всех сомневаться стали реже,
Ведь время и пространство всегда будут бесконечны.

Сейчас как полное, так и пустое изучают,
Найдя, не радуются, не печалятся, теряя,
Что в участи нет постоянства, ясно понимают,
Поэтому не суетятся, знанья обретая.

Как ровную дорогу видят жизнь свою земную,
Без радости рождаясь, не считают смерть бедою,
И в переменах всех стараясь постичь жизнь иную,
Довольствуются тем, что стаёт случай их судьбою.

Ведь познанного человека меньше, чем другого,
Того, ещё не познан кто, на свет кто не родился,
Чей срок всё ещё скрыт от понимания любого,
До той поры, пока он, появившись, не открылся.

Так с помощью лишь малого большого не узнаешь,
Пытаясь крупное постичь, впадают в заблужденье.
Достаточно ль, когда ворсинки кончик наблюдаешь,
Познать умом Вселенной всей пространства устроенье?

- "А верно ль то, что  говорят все те, кто рассуждает,
Что величайшее ум охватить не в состоянье,
Мельчайшая ведь сущность формою не обладает, -
Спросил Реки Бог, - их насколько верно пониманье"?

- "Кто из мельчайшего на величайшее посмотрит,
Тот вряд ли до конца исчерпать суть того сумеет,
Кто из великого на малое обычно смотрит,
Не разглядит всего, он кругозор другой имеет.

Семя мельчайшее - это ничтожнейшее в малом,
А величайшее - огромное в большом бывает,
Но в мире есть такие, кто легко их различает,
Они всегда угадывают новое всё в старом.

Ведь мелкое и крупное всё формой обладает,
Что формы не имеет, разделенью не подвластно,
Нельзя измерить то, что собой счёт не представляет,
Неограниченно что формой, с хаосом согласно.

Крупнейшее всё из вещей словами выражают,
Неясное все разъясняют с помощью примера,
В мельчайшее же часто своей мыслью проникают,
А что постичь нельзя, то не зависит от размера.

Так причинять вреда великий муж всем не желает,
Но и в обычной своей жизни он не суетится.
Излишней также благосклонности не проявляет,
И милосердья насаждать повсюду не стремится.

Не действует он ради выгод, избегает ссоры,
Рабов не презирает и собою не кичится, 
С людьми лишь в жизни изредка вступает к разговоры,
Не прибегает к помощи, но и не сторонится.

И следуя за всей толпой, льстецов не презирает,
Нигде себя не связывает положеньем видным,
Ранги достойными для поощренья не считает,
Позор и казни не считает делом он постыдным.

Всё правильное от неправильного отделяют.
Деленье ж в мире общего обычно невозможно,
"Всё точно разделить нельзя", - он это понимает,
Как и большое с малым разделить порою сложно.

Я слышал, Путь постигший неизвестным остаётся,
Мудрец же с высшим свойством ничего не обретает,
Любой великий человек собой не обладает.
В ограниченье доли лишь высший предел даётся".

- "Но если как внутри, так внешне нет разграниченья,
Как благородных можно отделить от всех презренных? 
Большое ограничить как от малого теченья?
И как великих отыскать среди обыкновенных"?
 
- "Но кто исходит из Пути, не видит тех различий,
А кто исходит из вещей, тот и свой взгляд меняет,
Обычно ценит он себя, других же презирает,
Случается так, исходя из всех людских обычаев.

Но если всё большим считать, а малое всё - малым.
То в мире тьма вещей для нас окажется большою,
Во всём, что поражает нас простором небывалым,
Находим то, что постигается только душою.

Когда считаем зёрнышком мы небо всё с землёю,
Величину мы устанавливаем произвольно,
То кончик волоска быть может холмом и горою,
Великое мы малым представляем всё невольно.

Среди вещей наличествуют господа и слуги, (4)
Но это всё лишь произвольное установленье,
У всей вещей тьмы существуют мнимые заслуги,
Их признают иль отрицают в ходе их движенья.

Восток и Запад ведь друг другу противоположны,
Их отрицать нельзя по их во времени участью.
В отдельности их в жизни суть понять довольно сложно,
Но можно их определить роль каждого как части.

Судить иль одобрять - тому, кто интерес имеет,
Но отстранившись, вещи вряд ли что-то представляют,
Ведь цель определяет ценность и на жизнь довлеет,
Так и цари за трон свой борются иль уступают.

На свете постоянного обычно не бывает,
И благородный может в жизни сделаться презренным,
Один в борьбе вступил на трон, другой же погибает,
Всё изменяется так часто в нашем мире бренном.

И балкой можно городскую стену протаранить,
Но ею не заткнуть в пещере вырытую нору,
А филин по ночам способен даже тигра ранить,
Но днём глаза таращит и не замечает гору.

Вот таково в природе у орудий всех различье,
Одно где-то орудует, другое - дополняет,
Ведь у земли и неба много есть чего в наличье,
Одно в них утверждает, а другое отрицает.

Поэтому б ты помолчал с оценкой свойств природных,
Дядя Реки, не говорил б о современных нравах,
Откуда знать тебе, где в мире врата благородных,
А где - презренных; где дома великих, а где - малых".

- "Но что мне делать в таком случае, чего не делать?
Что принимать, а отчего мне стоит отказаться?
Как быть мне, чтобы нужных не переходить пределов?
И от чего мне отступать, чего же добиваться"?

- "Вначале ты пойми, кто благородный, кто презренный,
В чём их различье, противоположностей развитье?
Смотри на путь свой и увидишь ясно мир наш бренный,
А обрести тебе поможет Истину наитье.

И в мыслях не упрямься сам, они с пути сбивают,
Что малое? Великое? Чему ты отдаёшься? 
Ведь благородством лишь дары природы называют,
Не действуй одинаково, с путем ты разойдёшься.

Суров, как государь, будь, но без личного пристрастья,
Доволен будь, как бог, во время жертвоприношенья,
И милостив ко всем, у бога личного нет счастья,
Широк душой будь, и не отвечай на поношенья.

И помни, у Пути нет ни конца и не начала,
А вещи не бывают одна лучше, а та - хуже,
С рожденьем жизнь ведёт туда, смерть ждёт где у причала,
Чем дальше виден горизонт, дорога стаёт уже.

Вещей всех во Вселенной совершенство не надёжно,
Они же не навечно свою форму обретают.
И помни, что всегда продлиться в этом мире сложно,
Где пустота и полнота друг друга замещают.

А годы повторить нельзя, не остановишь время,
Твои года: рожденье, рост, старенье, увяданье,
Ещё на нас лежит всегда ответственности бремя,
Которое за жизнь нашу накапливает знанья.

Подобна жизнь стремительному бегу с ускореньем,
Приобретаем что-то мы, всегда что-то теряя,
Она всё развивается у нас с каждым движеньем,
И изменяется, в каждым момент весь мир меняя.

Ты спрашиваешь, чего делать, а чего не делать?
Ведь в будущем сам по себе ты сможешь измениться,
Со временим достигнешь всех своих крайних пределов,
И если сохранишь Путь, то способен ты продлиться".

- "Но что же тогда ценного в пути есть этом странном"?
- "Познавший путь, - сказал Жо, - закон мира постигает
И сохраняется в своём движенье постоянном,
Постигший естество, власть в этом мире понимает.

Постигший, что такое власть, вредить себе не станет
Из-за вещей, которые все люди в мире любят.
Такого не коснётся вред, никто и не обманет,
Его ни птицы хищные, ни звери не погубят.

Спокоен в счастье и беде, ничто ум не тревожит,
Опасности мимо пройдут, лишь эхом отзовутся,
Внутри души ничто поколебать его не сможет.
А значит, что к нему все безразлично отнесутся.

Поэтому о тех, кто Путь постиг, так говорится:
"Внутри - естественное всё, вовне - от человека"
То, что задумал в жизни он, всё может претвориться,
Так как с Пути он не свернёт хоть до скончанья века.

Ведь свойства человека от природы все зависят,
Тот обретает лишь естественное поведенье,
Чья твердость свойств достичь способна совершенства высей,
А человеческое - в естество проникновенье".

- "Что человеческое и естественное значат? -
К Жо Богу обратился Бог Реки с таким вопросом.
- "В узде конь - человеческое - бык с дырявым носом,
Всё то же, отчего всегда несчастный с горя плачет.

Где губится природа - то искусством называют,
Где всегда жертвуют собой ради приобретенья,
Когда же тщательно природное всё сохраняют -
Я назову "к своему истинному возращеньем"".


Примечание

1. Дядя Реки (Хэ бо) - бог реки Хуанхэ.

2. Жо - имя Северного Бога Океана (Бэй Хай Жо).

3. Человек, по Чжуанцзы, величина бесконечно малая в беспредельном пространстве и времени.

4. Исходя из биологического понимания человека, Чжуанцзы отрицает деление людей на знать и простонародье.



Власов Владимир Фёдорович